Шпионские игры царя Бориса - Асе Ирена (полные книги txt) 📗
Прошли века, бурные события почти полностью забылись, Сигулда стала обыденным кусочком провинциальной Лифляндии. Но в начале XVII века сюда пришла война и начались новые трагедии…
У Сигулдского замка Тимофей Выходец вдруг увидел немало людей с насупленными лицами. Кто-то из них кричал: «Смерть убийце!». Надо бы посмотреть, что происходит, решил разведчик и, невзирая на возражения Степана, остановил обоз.
Через минуту ему стало ясно: здесь, в присутствии обывателей шел публичный суд. Судья грозно спросил по-немецки:
– Садовник Виктор Хойл! За что ты убил Майю Грейф?
Возникла пауза. Молодой человек, глаза которого были полны печали, растерянно молчал. Судья не сдержался:
– Идиот! Все знали, что самая прекрасная девушка нашего края, та, которую мы за красоту называли Турайдской Розой, любила тебя. Зачем же ты убил любящую девушку, Виктор Хойл?
Молодой человек, казалось, пребывал в прострации. Из глаз его полились слезы. Он с трудом выдавил:
– Я не убивал Майю.
– Виктор Хойл! Вы раньше встречались с Майей Грейф в этой пещере?
– Да, встречались. Пещера находится как раз на полпути между замком Турайда, где жила Майя, и Сигулдским замком, где я работал садовником.
– Виктор Хойл, это ты посадил у пещеры розы в честь Майи?
– Да, я. Я же люблю ее, – молодой садовник уточнил. – Любил…
После этих слов он зарыдал. В толпе кто-то недовольно сказал: «Убил красавицу, а теперь еще плачет. Вот гад!» Судья продолжал:
– В пещере рядом окровавленным телом Майи – Турайдской Розы – найдена твоя мотыга, Виктор Хойл. Что ты можешь сказать в свое оправдание?
Молодой человек рыдал, словно не слыша судьи. Тот возмущенно произнес:
– Итак, ты можешь рыдать, но не способен оправдаться, Виктор Хойл! Господь ниспослал тебе счастье. Майя Греф была прекрасна во всем. Турайдская Роза – какие точные слова. Она была стройна станом, юна, ее приемный отец дал ей образование, схожее с тем, что получают дворянки. Она могла бы даже мечтать, что выйдет замуж за дворянина. Но она предпочла тебя. Вся Сигулда знала, что вы встречаетесь в горах в пещере и предаетесь греху, все наши неженатые мужчины завидовали тебе. Она отдала тебе самое дорогое – свою девственность. Зачем ты убил ее, Виктор Хойл? Увы, ты не совершил государственного преступления, и закон не позволяет мне приговорить тебя к четвертованию – я могу тебя только повесить. Взять его!
Вдруг с горы раздался крик: «Стойте!» Средних лет латыш быстро спускался по тропинке вниз. Он был бледен, явно спешил:
– Кто ты такой?! Почему я тебя не знаю, и отчего ты командуешь? – грозно спросил судья.
Спускавшийся по тропинке латыш растерялся. Чувствовалось, что он не мастак говорить. Вмешался стоявший в толпе богато одетый пожилой мужчина:
– Я – управляющий Турайдским замком Шильдеглам, свидетельствую, что это – Петерис Скудритис, новый слуга моего помощника Адама Якубовского. Но почему он остановил суд, я не знаю? – с некоторым удивлением добавил управляющий.
– Новый слуга Якубовского? Того самого польского офицера, что, не получая жалованья, покинул польскую армию и нанялся служить твоим помощником? – уточнил судья.
– Да, Якубовский – это мой помощник. А к нам бежит его слуга, – подтвердил управляющий. – Петерис, как ты посмел вмешаться в ход суда? И где твой господин, что ты тут вообще шляешься?
– Мой господин в лесу. Висит на веревке, – мрачно пояснил слуга.
– Что значит – висит на веревке? Что ты несешь?!
– Пан Якубовский повесился.
Все ахнули.
– Интересно, от чего? Я ему что, жалованья мало платил?! – с иронией поинтересовался Шильдеглам.
– Совесть замучила, – лаконично ответил Скудритис.
– Якубовского?! Этого толстокожего вояку?!
– Это он убил Турайдскую Розу.
Все снова ахнули.
– А ты откуда знаешь? – требовательно спросил судья.
– Я всё видел.
– Говори!
Скудритис начал свой рассказ, и собравшиеся услышали о кровавой драме…
Адам Якубовский был дезертиром из польской армии. Мелкий безземельный шляхтич, без денег, но с гонором, он был безумно влюблен в Майю – Турайдскую Розу. Девушка же не обращала на него никакого внимания. Похоть и самолюбие образовали в душе бывшего офицера очень нехорошее чувство. Пан Адам жаловался Скудритису:
– Я не могу спать по ночам. Я сойду с ума, если не овладею этой женщиной.
Однажды он велел своему слуге:
– Майя встречается в пещере Гутманя со своим Виктором каждый вечер. Подойди к ней и скажи, что Виктор Хойл просил ее придти на два часа раньше.
Скудритис, хоть и почувствовал неладное, но выполнил приказ своего господина. А так как Петерис был любопытен, то спрятался неподалеку от места свидания, чтобы увидеть, что вельможный пан станет делать с Майей.
Она пришла на свидание радостная и юная, словно свежая роза. И в страхе ахнула, увидев перед собой пана Якубовского в военном мундире, с саблей в руке.
– Я оказал тебе честь, придя на это свидание, – сказал он. – Вельможный пан, вместо слуги-садовника, неплохая замена!
Майя вскрикнула:
– Уйдите!
– Вот как! Пещера, что твоя собственность? Молодым девушкам не стоит сюда забредать по вечерам, здесь можно лишиться девственности. Впрочем, ты ее ведь уже отдала этому хлопу Виктору. Развратница! Порядочная девушка остается невинной до свадьбы.
Майя густо покраснела.
– А раз ты столь развратна, что отдалась до свадьбы, то теперь не ломайся. Уж раз выбрала себе роль, так играй ее. Я – опытный мужчина, доставлю тебе больше удовольствия, чем этот твой женишок-садовник. И даже не скажу ему ничего – всё останется тайной. Уверен, один раз отдавшись мне, ты сама захочешь встречаться еще и еще. Не ломайся, не порть нам удовольствие!
Девушка была в ужасе. Чтобы отвлечь ее и одновременно возбудить, Адам Якубовский стал целовать ее в губы. Майя попыталась вырваться, но насильник схватил ее, прижал к стене пещеры и дал волю рукам. Майю объял такой ужас, что она даже не сопротивлялась, когда мужские руки ласкали соски ее груди, нежно гладили бедра. Она испытывала отвращение, ее стало тошнить, девушка чуть не вырвала прямо на мундир насильника, но зачем-то сдержала себя. Якубовский же счел отстутствие сопротивления успехом и глумливо поинтересовался:
– Начинаю тебе нравиться, радость моя?
– Нет! – с отчаянием выкрикнула Майя. – Остановись!
– С чего бы это? – удивился Якубовский. – Нет уж, околдовала меня, так теперь терпи! В конце концов, ты – воспитанница дворянина, а я – единственный в Сигулде неженатый молодой шляхтич. Ты должна принадлежать мне, а не хлопу Виктору.
– Подожди! У меня есть сказочный выкуп. Не пожалеешь… Видишь мой платок?
Шелковый платок был повязан на шее Турайдской Розы.
– Шелк – ткань недешевая, но неужели ты думаешь откупиться этой мелочью?! Я скорее умру, чем откажусь от тебя. Околдовала меня, так отдавайся!
С этими словами Якубовский принялся расстегивать пуговицы на ее платье.
– Да стой же! Ты сам сказал, что я – колдунья!
– И что же? – напоминание было столь неожиданным, что Якубовский прекратил насилие.
– Так вот, этот платок заколдован.
– Что?!
– У меня есть учительница, великая колдунья, которую никто не замечает, – врала Майя. – Кто станет обращать внимание на дряхлую старуху? Она и заколдовала этот платок.
– Вот как! И что он может?
– Думаешь, я зря ношу платок на шее? Пока он на мне, меня невозможно убить. Меч отскочит от меня, стрела не пронзит, пуля пролетит мимо. Если подарить такой платок солдату, это будет великий воин, ибо он сможет не бояться смерти. Но платок сохранит свою силу, только если я добровольно подарю его в обмен на то, чего хочу, – торопливо говорила девушка, опасаясь, что противные руки пана Якубовского снова начнут шарить по ее телу. – Мой жених – садовник, ему не нужно идти в бой, я подарю тебе этот заколдованный платок, если ты отстанешь от меня.
Бывший офицер захохотал:
