Орел-завоеватель - Скэрроу Саймон (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
— Ну, в чем тут дело? — спросил, подползая к нему, Катон.
Так и оставшийся неподвижным Скавр, не сводя глаз с вражеской территории, поднял вместо ответа руку и указал на темные очертания каких-то высоких кустов, росших ниже по склону.
— Там!
Катон посмотрел в указанном направлении, но ничего не сумел разобрать. Тьма выглядела совершенно недвижной. Он покачал головой.
— Ничего не вижу.
— Не смотри, слушай.
Оптион повернулся одним ухом к кустам и напрягся, пытаясь уловить хоть какой-нибудь подозрительный звук, но слышал только повторявшиеся меланхолические крики незнакомой ему птицы. Потом к ним добавилось уханье охотящейся совы, но тут же смолкло. В конце концов Катон отказался от своих попыток. Если в кустах и было что-то заслуживающее внимания, то уже исчезло, а скорее всего, у часового просто разыгралось воображение. Он совсем уже было решил впредь ставить Скавра только на вышку, но в этот момент из кустов донеслось приглушенное фырканье.
Лошадь!
— Слышал? — спросил Скавр.
— Да.
— Хочешь, я спущусь и погляжу?
— Нет. Мы подождем здесь. Посмотрим, кто там.
Существовала вероятность, что в кустах прячется римский разведчик, заблудившийся во время рейда и даже не подозревающий, что уже почти доскакал до своих. Он может таиться там из опасения попасть в лапы к бриттам, а потому Катон решил выждать. Оба римлянина застыли в неподвижности, вслушиваясь и всматриваясь в тишину. Снова, на сей раз громче, ухнула сова, и тут от кустов отделилась темная фигура — человек вел в поводу лошадь. Он двигался верх по склону так, что должен был пройти не более чем в шести локтях от Катона и Скавра. Человек ступал осторожно, стараясь не спотыкаться и не поднимать шума, но его лошадь ни о чем таком не заботилась и следовала за хозяином с глухим стуком копыт. Когда они оказались в дюжине локтей от секрета, Катон толкнул Скавра и прошептал:
— Давай.
Часовой вскочил на ноги, занес копье для броска и, как положено по уставу, окликнул:
— Стой, кто идет?
Катон обнажил меч, приготовившись к схватке.
Человек, вскрикнув от неожиданности, отпрянул, отчего лошадь с испуганным ржанием шарахнулась в сторону. Однако незнакомец мгновенно совладал с растерянностью и, прежде чем Катон или Скавр успели отреагировать, вскочил на коня и ударил в бока животного пятками.
— Не дай ему уйти! — крикнул Катон.
Последовало молниеносное движение и звук пронзаемой металлом плоти. Всадник что-то выкрикнул, покачнулся в седле, а потом свесился на сторону и сполз на землю. Испуганное животное вздыбилось и едва не свалилось на раненого, но сумело отпрыгнуть и галопом умчалось вниз по склону, в ночь. Катон со Скавром устремились к незнакомцу, лежавшему на спине и тяжело дышащему — метательное копье угодило ему в живот. Он со стоном произнес несколько слов на незнакомом языке и затих, лишившись чувств.
— Прикончить его, оптион? — спросил Скавр, поставив ногу на грудь раненому и с чмокающим звуком вырвав из раны копье.
— Нет, не надо.
Катона озадачило звучание чужой речи, странное и вовсе не схожее с кельтским, по крайней мере, с тем, что ему доводилось слышать.
Скавр подхватил бесчувственное тело за руки, а Катон за руки. Потом оптион оценил сравнительное расстояние между укреплениями и решил тащить добычу к центуриону.
— Давай туда. Макрону будет любопытно!
Ночной всадник был настоящим верзилой, и вдвоем им пришлось приложить немало усилий, чтобы дотащить громоздкую ношу вдоль откоса до форта, по приближении к которому их окликнули. Часовые Макрона были начеку.
— Синие побеждают! — выкрикнул Катон.
— Надеюсь, в один прекрасный день так и будет, — донесся до его слуха чей-то ворчливый голос.
— Откройте ворота!
— Кто там?
— Оптион! Открывайте же ваши хреновы ворота!
Момент спустя ворота распахнулись, и Катон со Скавром, втащив тело внутрь, опустили его на землю, а потом наклонились, чтобы отдышаться.
— Что все это значит? — послышался гневный рев Макрона. — Кто из вас, тупых придурков, отдал приказ открыть ворота? Хотите, чтобы нас всех поубивали?
— Это я, командир, — тяжело дыша, ответил Катон. — Поймал кого-то, пытавшегося пробраться через линию пикетов. Всадник.
— Принесите сюда свет! — распорядился Макрон, и кто-то из солдат припустил за факелом. — Ты не ранен, сынок?
— Нет, командир. Скавр сбил этого малого с лошади копьем, прежде чем он успел взяться за оружие.
Легионер вернулся с потрескивающим в его руке факелом.
— Ну-ка, поглядим, кого это вы сцапали, — пробормотал Макрон, приняв у солдата факел и подняв его над распростертым телом. В его мерцающем свете все увидели кожаные сапоги, повязку, обмотанную вокруг левого колена и бедра человека, аккуратную голубую тунику. Потом Катон глянул на лицо всадника и в изумлении ахнул.
— Нис!
ГЛАВА 42
Вителлий собирался снова издать крик совы, когда услышал оклик часового. Он моментально распластался на траве, сердце застучало, мешая ему слышать, что происходит.
— Не дай ему уйти!
Резкий крик боли расщепил темную ночь, потом донесся быстро удалявшийся стук копыт, после чего зазвучали тихие голоса и стоны. Прошло несколько томительных мгновений, прежде чем он решился приподнять голову над травой и торопливо оглядеться по сторонам. В поле его зрения попали темные очертания двоих людей, тащивших, согнувшись, что-то тяжелое по направлению к ближайшему укреплению.
Итак, сомнений не осталось: по возвращении, пытаясь пересечь линию римских пикетов, Нис натолкнулся на дозорных и угодил к ним в руки. Вителлий закусил губу, чтобы не выругаться вслух, и от досады дернул ногой.
— Хренов глупец! — честил он карфагенянина. — Тупица проклятый!
Но он и сам хорош: решил превратить лекаря в лазутчика, а шпионаж — это своего рода искусство. Впрочем, настоящего лазутчика под рукой все равно не имелось, вот и пришлось использовать втемную дурачка-идеалиста. Результат, как это обычно и происходит, когда приходится полагаться на идиотов с высокими помыслами, оказался катастрофическим. Судя по всему, Ниса сцапали живым, а это значит, что его могут успеть допросить, пока он не умер. А смерти ему не миновать — если не от полученной при захвате раны, то в результате побития камнями, каковым карается дезертирство из расположения части в военное время. Но если Ниса заставят говорить, то всплывет и имя Вителлия.
Ситуация была чрезвычайно опасной, но трибун рассудил, что в нынешнем положении ему лучше всего, пока его не хватились, вернуться в лагерь и обдумать план дальнейших действий. Излишняя торопливость может лишь усугубить положение.
Припав к земле, Вителлий двинулся вниз по склону, по направлению к мерцавшим армейским кострам. Из лагеря он вышел, сказав туповатому караульному оптиону Девятого, что намерен произвести наружный осмотр периметра стен. Благо, вал длинный, и по любым прикидкам можно было спокойно добраться до кряжа и встретить Ниса в том месте, о котором они договорились несколько дней назад.
И вот теперь все пошло прахом. Ему уже не выяснить, что передал ему Каратак. Никак не узнать, если только он не найдет способа добраться до Ниса и поговорить с карфагенянином, пока тот не умер. Какая обидная гримаса Фортуны!
Впрочем, тут же поправил себя трибун, нечего сваливать на Фортуну собственные ошибки. Кто его заставлял связываться с лекаришкой и кто, спрашивается, надоумил выбрать для тайной встречи именно этот участок возвышенности? Большинство командиров аванпостов не выставляло ночных пикетов за пределами укреплений, но ведь он сам (сам, и никто другой) назначил встречу на участке, доверенном чуть ли не самому дотошному из служак.
Назвав пароль, Вителлий был пропущен в ворота лагеря. Кивнув в знак благодарности оптиону караула и заверив его, что снаружи все в полном порядке, трибун вернулся к себе и, не раздеваясь, рухнул на свою походную койку. Разумеется, не для того, чтобы заснуть. Ему требовалось основательно, без помех обдумать то более чем затруднительное положение, в котором он оказался из-за так некстати захваченного караульными Ниса. Главным сейчас было как можно скорее заткнуть карфагенянину рот. И эту задачу, если, конечно, часовой не прикончил Ниса при задержании, ему придется взять на себя. Но этого мало — необходимо заполучить ответ Каратака, пока к телу хирурга не пригляделись попристальнее. Шифр шифром, но в нем мало проку. В распоряжении командования имеются специалисты, способные разгадать любые головоломки в считаные часы или дни. Ну а тот код, о котором они сговорились, знающий человек просчитает на раз. Как только поймет, что имеет дело с шифровкой. И если хотя бы намек на причастность Вителлия к подобному делу дойдет до Нарцисса, трибуна предадут смерти. Без лишнего шума, но весьма мучительной.
