Дорога китов - Лоу Роберт (список книг .TXT) 📗
Хильд молчала, обхватив себя руками, потом подняла бледную руку и указала на камни по обеим сторонам кургана, большие, в рост человека, такие, которые не стыдно покрыть памятными рунами и поставить на холме. Но эти, во вмятинах и шрамах, не имели никаких отметин, и Иллуги глядел на них с подозрением.
? Дверь, ? объявил Эйнар с волчьей усмешкой, его вороные волосы хлопали на ветру. ? Мы можем устроить лагерь здесь. Копать начнем при первом свете.
Все воспряли, разгрузили пожитки и припасы и потирали руки от радости. Вокруг костра в эту ночь перешучивались и болтали о том, кто что сделает со своей долей серебра. Сомнения развеялись, все поверили в чудо.
Кетиль Ворона и Эйнар помалкивали, сидели, погрузившись в раздумья. Но вряд ли мысли у них были одинаковые.
Могильник Атли. Гора сокровищ. Оказывается, Хильд не обманывала; я невольно содрогнулся ? как могла она привести нас столь безошибочно к этому ничем не примечательному месту? И как мы сюда дошли?
Я смотрел на нее, сидящую прямо перед двумя камнями и щелью, которая походила на темный зев женского тела. Волосы ее развевались на ветру, темная корона из змей, и, даже сидя спиной к нам, она источала что-то тягучее, как запах старого меда, таившее смутный ужас. Она просидела всю ночь и оставалась там до утра, так и не пошевелилась.
Пока на нас не накинулись всадники.
Эйнар довольно разумно разделил нас на группы. Одни стояли на страже, имея при себе оружие, а те, кто копал, разделись до пояса и углубились в раскоп. Сломали одну повозку, чтобы использовать дерево для подпорок, потому что никто не знал, как далеко придется копать.
Топот копыт заставил всех поднять головы. Копатели укрылись за повозками; стоявшие на страже схватились за оружие. Из двадцати часовых примерно половина умела пользоваться луком и натягивать тетиву. Еще имелись кольчуги и толстые подбитые доспехи, которые сильно затрудняли стрельбу из лука, тем более с непривычки.
Всадники бросились в балку в облаке пыли, без всяких возгласов. Они летели с копьями наперевес по склонам, и пресечь их продвижение, стреляя из лука, мы не могли.
Я слышал, как сыплются вокруг стрелы. Одна просвистела над моей головой. Другая с лязгом отскочила от щита и упала на землю.
Маленькие лошадки, карабкаясь, взлетали по любому склону, быстрые и ловкие, как кошки. Сплошной поток овчин и меховых шапок. Они были настоящими степными воинами, пускали стрелы, пока не приблизились, а потом выхватили легкие мечи, нацелили их на нас, будто змеиные языки, и пронеслись прочь, прежде чем мы успели ударить.
Они развернулись, гикнули и исчезли, снова возникли из пыли, пока у нас не закружились головы. Наши тяжелые мечи и секиры вспарывали пустоту.
Кто-то отделился от ряда и выступил вперед. В пыли не было видно, кто это.
? Стой! ? завопил Эйнар. ? Негоже погибать в этой мертвой земле!
Однако Нос Мешком презрел осторожность. Он натянул тетиву, прицелился, выстрелил, и один конник упал. Шагнув вперед, он снова натянул тетиву, прицелился, выстрелил, и еще один конник вскрикнул.
Тут его увидели, засвистели стрелы. Он принял две в грудь, пошатнулся. Но шагнул, натянул тетиву, прицелился...
На нем не было ни кольчуги, ни толстой рубахи, потому что он был лучником, гордился этим и никогда не промахивался. Он не хотел, чтобы что-то стесняло движения, мешая целиться и стрелять.
Нос Мешком был мертв, хотя его ноги и сердце не знали об этом, и все еще выкрикивал что-то, когда упал.
Мы пошли за ним, стреляя в пыль, не обращая внимания на крики Эйнара, ? ведь это был Нос Мешком. Всадники с воплями умчались, и мы смогли оттащить тело, утыканное стрелами.
? Как еж, ? угрюмо сказал Флоси.
Все же на склоне балки валялись шестеро, по одному на каждую стрелу.
? Что он кричал? ? спросил Валкнут, который был среди тех, кто копал могилу.
? Он не кричал, ? тихо ответил Эйнар. ? Он складывал стихи. На собственную смерть. Хорошая песнь, но знает ее только он.
? Ятра Одина! ? рявкнул Валкнут, качая головой. ? Высокая цена за мимолетную стычку.
? Проверка? ? предположил Кетиль Ворона, вытирая пот с лица. ? Хотели узнать, насколько мы хороши?
? Теперь знают, ? бросил Кривошеий, дернув глазом. ? Шесть за одного.
? Давайте надеяться, что они сочтут цену слишком высокой, ? предложил я.
Конечно, расчет не оправдался. Но они ждали следующего дня, чтобы попытаться нас выбить.
Мы рыли лихорадочно, днем и ночью, меняясь по очереди, чтобы стоять на страже или махать кайлом, так что никто по-настоящему не отдыхал. Валкнут и Иллуги Годи копали отдельно ? вскрывали соседнюю лодку-могилу для животных, а Хильд смотрела на нас, примостившись около повозки и упершись подбородком о колено. Всем видом она напоминала черную ворону.
Первым сокровище поддел копьем Валкнут: ударом мотыги он выбил землю из дыры между камнями.
Он вытащил находку, счистил грязь, и что-то блеснуло в красном отблеске факела. Он поплевал, потер; блеснуло серебро. Все разинули рты.
Эйнар взял у него находку, повертел так и сяк.
? Тарелка, ? предположил он. ? Либо блюдо, расплющенное и согнутое. Но работа хорошая.
? Это серебро, скорее всего, ? выдохнул Валкнут и хотел было вернуться к работе, но участок, который он расчистил, нуждался в опорах для крыши, да и было уже слишком темно, чтобы рассмотреть, как их ставить.
Проход, который мы прорыли, был длиною шесть футов и три в высоту и сочился грязной водой, а дерево мы тратили скудно ? повозки требовались, чтобы увезти добычу.
Всю ночь напролет люди вертели так и сяк мятое и почерневшее от времени серебро, чистили и дивились на него, обнаружили изящный выпуклый узор из листьев и плодов, птиц в полете и даже искусно изображенных пчел.
Сигват вдруг молвил:
? Это мечты птиц.
? Сам ты птица, ? буркнул Валкнут. ? О чем они мечтают?
? В основном о песнях, ? серьезно ответил Сигват, а потом покачал пальцем перед Валкнутом. ? Если будем презирать мудрость птиц и зверей, мы одурачим сами себя.
? Какую мудрость? ? спросил Кривошеий с любопытством, оглаживая точилом зазубренное лезвие своего меча.
? Ну, ? задумчиво сказал Сигват, ? пчелы знают, когда приближается пожар, и начинают роиться. Шершни и осы знают, в какое дерево Тор бросит свой молот. А лягушке лучше быть лягушкой, чем человеком.
На это мы фыркнули, но Сигват только пожал плечами.
? Могли бы вы прожить голыми в луже всю зиму?
? А что еще? ? спросил Кривошеий; видно, он думал, что этот разговор может заменить шутки Носа Мешком, которых всем не хватало.
? Моя мать умела разговаривать с птицами и некоторыми животными, ? сказал Сигват, ? но так и не смогла научить этому меня. Она говорила, что ежи и осы не станут ни за кем следить, но дятлов и скворцов можно уговорить рассказать, что они видели. А хищные птицы и соколы терпеть не могут осень.
? Почему? ? спросил Эйнар, внезапно заинтересовавшись. ? Я пытался охотиться осенью с соколами, но всегда получалось неудачно, и я удивлялся, почему так.
? Хочешь знать точно ? спроси кого-нибудь вроде моей матери, ? ответил Сигват. ? Но все довольно просто. Птица висит в воздухе, который ее поддерживает, и выслеживает добычу. А внизу мельтешат тысячи листьев.
Эйнар задумчиво погладил усы и кивнул.
Валкнут отмахнулся.
? Это просто...
? Ты же не знал этого, ? сказал Сигват, и Валкнут разозлился, не найдя слов.
? И, ? проговорил я сквозь дрему, ? нельзя увидеть кошку на поле битвы.
На миг настало удивленное молчание, а потом Сигват усмехнулся.
? Точно! Ты кое-что знаешь, юный Орм.
? Я знаю только, что вот это, ? Валкнут поднял потрепанное серебро, ? означает богатство.
? Вот именно, ? заявил Эйнар с улыбкой, ? и здесь есть, о чем подумать. Богатство, скорее, похоже на лошадиное дерьмо.
Мы посмотрели друг на друга. Иные пожали плечами; никто не понял этих слов, некоторые не были уверены, не пошутил ли Эйнар, хоть и не слыхали никогда от него шуток.
