Заговор Важных - д'Айон Жан (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗

— Да нет, что ты, продолжай… с тобой я ко всему готов.

— Ты, наверное, помнишь знаменитый духовой мушкет, изготовленный для Ришелье отцом Дюроном из монастыря минимитов? [9] Он стрелял свинцовыми пулями с такой же силой, как и огнестрельное оружие, только совершенно бесшумно.

— Прекрасно помню, но еще раз повторяю: я не нашел в комнате Бабена дю Фонтене ни одной пули.

— Согласен. Но представим себе, что вместо свинцовой пули преступник использовал иной заряд… Кстати, ты обратил внимание на сегодняшний град?

Гастон с тревогой взглянул на Луи. Неужели Фронсак впал в слабоумие? Лекарь из Шатле уверял его, что резкий, без видимых причин переход с одного предмета беседы на другой является тревожным знаком и свидетельствует о нарушении умственного здоровья собеседника. И Гастон еще раз внимательно оглядел друга.

Между тем Луи продолжал:

— Так вот, я видел этот град, а несколько крупных градин даже разбили у меня окно, понимаешь? И не только окно, но и кувшин! Градины были вот такие… — Он сделал эффектную паузу и с помощью большого и указательного пальцев показал, какого размера достигали кусочки льда. — Вот такая градина вполне может заменить пулю, а в хорошо натопленной комнате ледяной снаряд быстро растает… испарится буквально за несколько секунд…

Он умолк, а Гастон, раскрыв от изумления рот, в молчании уставился на друга. В комнате слышалось только легкое потрескивание чадящих свечей. Наконец комиссар нарушил молчание:

— Ты хочешь меня убедить, что кто-то воспользовался бесшумным духовым мушкетом, чтобы выпустить из него ледяную пулю? — Скептически поджав губы, Гастон покачал головой. — Нет, ты явно не в себе! Да ни один преступник ни чего подобного не придумает! И потом, где он возьмет такой мушкет? Как сделать из льда пулю? Нет, все это полнейшая чушь, и ты только отрываешь меня от дела.

И, снова разозлившись, Гастон яростно зашагал по комнатушке.

— Жаль, что ты мне не веришь, — произнес Луи, поднимаясь со стула. — А ведь моя гипотеза объясняет, почему никто не слышал выстрела и вы не нашли пулю. Более того, сделать ледяную пулю при нынешнем морозе труда не составит. Конечно, остается вопрос, где взять мушкет… так вот, я предлагаю совершить небольшую прогулку в монастырь минимитов, дабы выяснить, хранится ли знаменитый мушкет по-прежнему в монастыре или же отправился гулять по Парижу…

С этими словами Луи взял шляпу и направился к двери.

Гастон смотрел на друга, и на лице его сомнение сменялось тревогой, а тревога — растерянностью.

Что, если Луи прав? А прогулка по свежему воздуху пойдет им обоим только на пользу. И, обогнув стол, он схватил шляпу и плащ.

— Согласен! Я провожу тебя, но только для того, чтобы ты убедился в полной бессмысленности своих выводов, — назидательным тоном проговорил Гастон.

Фронсак незаметно улыбнулся. Сейчас он, как никогда, был уверен в правильности своих догадок, но, обидевшись на приятеля, не стал более убеждать его: пусть наконец сам во всем разберется.

Друзья молча спустились во двор. Гастон, сознавая неуместность своего гнева и желая загладить вину, пробурчал:

— Давай возьмем мою карету, так мы меньше замерзнем, а я велю стражнику отвести твоего коня в гостиницу. А на обратном пути завезу тебя домой.

Пока Гастон отдавал распоряжения касательно лошади своего гостя, заложили карету. Едва ее подали, Луи немедленно забрался внутрь и придвинулся поближе к жаровне с горячими угольями, установленной там по случаю холодной погоды, чтобы пассажиры могли немного согреться; Гастон тем временем обсуждал с кучером дорогу.

Монастырь минимитов стоял позади площади Рояль, построенной три года назад губернатором Парижа Эркюлем де Роган-Монбазоном, и подступы к ней все еще загромождал строительный мусор, поэтому кучер предложил ехать вдоль Сены.

— Сейчас подморозило, и мы легко проедем там, где в теплую погоду колеса вязнут в грязи, — объяснил он. — К тому же в такой холод на реке никто не работает, и мы за несколько минут домчим до Арсенала…

Гастон не заставил себя упрашивать и, согласившись с кучером, поспешил занять место в карете. Все еще сердитые, друзья хранили молчание.

Выехав за ворота Шатле, карета покатила по направлению к Сене.

Луи редко посещал здешние места, а потому, увидев, что там, где еще год назад во время дождя разливалось болото, теперь тянется облицованная камнем набережная, вдоль которой выстроились доходные дома, он, позабыв о дурном настроении друга, поделился с ним своими впечатлениями.

— Ты прав, — поддержал разговор Гастон, радуясь, что ссоре пришел конец, — город меняется. Совсем недавно король уступил маркизу де Жевр, командующему армией в Шампани, большой участок берега между мостом Менял и мостом Нотр-Дам… — И, указав пальцем в сторону реки, добавил: — Набирая наемников и выплачивая им жалованье из собственного кармана, Жевр изрядно поиздержался на службе у его величества, и Людовик, не имея возможности возместить генералу затраченные средства, пожаловал ему эту прибрежную полосу, с правом построить там две улицы с доходными домами, а потом продать их… Королевскую дарственную зарегистрировали еще в августе, но работы начались совсем недавно. Чтобы дело шло быстрее, маркиз оставил армию и теперь сам руководит стройкой. Что ни говори, а строительство — один из самых надежных способов обогащения, и Кристоф Мари [10] с успехом это доказал, построив свой мост и продавая участки под застройку на острове Сен-Луи.

И с некоторым раздражением комиссар заключил:

— Эти финансисты сначала всего понастроят, а потом приберут к рукам весь город.

— Не только финансисты, но и дворяне, — уточнил Луи. — Не забывай, наш добрый король Генрих первым стал продавать участки на площади Рояль под постройку доходных домов!

— Ты прав, королям тоже нужны деньги, — философски за метил Гастон. — Я неправильно выбрал себе ремесло…

Луи вспомнил комедию Корнеля, прочитанную два месяца назад во дворце Рамбуйе, где один из персонажей упоминал «город дивный, словно чудный куст, возросший из сухой канавы». Слова эти вполне подходили к нынешнему Парижу, где повсюду, будто яркие цветы из неприметных канав, вырастали новые дома и дворцы.

Миновав Сенной мост, у которого обычно выгружали фураж, и мост Мари, они добрались до здания Арсенала, где недавно разместились тюрьма и чрезвычайный суд, созывавшийся для ведения политических процессов. Свернув на улицу Сен-Поль, кучер неожиданно врезался в толпу и, пролагая дорогу карете, принялся хлестать кнутом направо и налево, осыпая бранью всех, кто попадался ему на пути.

Тем временем Гастон решил спросить друга, почему ему в голову пришла столь нелепая идея по поводу убийства Бабена дю Фонтене.

— Послушай, Гастон, — отвечал Луи, — полагаю, ты согласишься, если я скажу, что убийство комиссара полиции не является обычным преступлением? Следовательно, тот, кто его совершил, имел для этого очень серьезные причины, а значит, и способ убийства он вполне мог выбрать самый необычный. Ты исключил все вероятные гипотезы, и мне ничего не оставалось, как выдвинуть гипотезу невероятную.

— Ерунда. Впрочем, скоро мы все узнаем. Но если ты окажешься прав, значит, мне предстоит расследование, результаты которого предсказать практически невозможно. Никто мне не поверит! А как обстоят твои дела?

— Если ты намекаешь на замок, владельцем коего я стал совсем недавно, скажу коротко: это развалины, для восстановления которых потребуется сто тысяч ливров, и таких денег у меня нет. А если ты спрашиваешь о моей женитьбе на Жюли де Вивон, то о ней не может идти даже речи, пока у меня не будет прочного положения. Возможно, мне самому придется стать финансистом, — мрачно добавил он.

— Готов ссудить тебя деньгами: я очень удачно продал свой патент лейтенанта, — предложил Гастон. — Завтра мне принесут десять тысяч ливров, я просто не знаю, куда их девать…