Прошел караван столетий (сборник) - Моисеева Клара Моисеевна (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗

Якуб долго размышлял, прежде чем пошел к устоду, чтобы рассказать ему о случившемся. Он верил в добрые и благородные чувства учителя. Он не раз был свидетелем его щедрости и бескорыстия, помнил о многих добрых поступках ал-Бируни. Но Якубу не приходилось просто и сердечно говорить с учителем о своих делах. Всегда получалось так, что каждый из них был очень занят каким-то важным делом, и, не имея времени отвлечься от своих занятий, они редко говорили о вещах, не имеющих отношения к науке, к опытам. Якуб не часто слышал какую-нибудь шутку, сказанную ал-Бируни. Что и говорить, устод был скуп на слово! Якуб знал, что учитель почти не видит женщин, и это, должно быть, происходило оттого, что он жил отшельником и редко позволял себе бывать в домах друзей. Он не позволял себе потратить вечер на приятные разговоры, хотя бы они и были связаны с поэзией, которую Абу-Райхан очень любил и которой нередко посвящал бессонную ночь.

«И все же моя судьба связана с этим человеком, – думал Якуб. – Как ни трудно, а придется поговорить с устодом о самых простых житейских делах».

Якуб долго извинялся перед устодом за то, что вынужден отвлечь его для дела, не столь важного и не имеющего отношения к науке…

– Право же, не пойму, о каком деле ты говоришь, мой друг, – сказал ал-Бируни. – Скажи прямо, что тебя тревожит?

– Я намерен жениться и хочу рассказать о красавице Гюльсоре, моей невесте, потому что судьба ее необычна…

– Я очень рад, юноша, услышать от тебя эту добрую весть. И как ты мог посчитать это дело незначительным? Ты удивляешь меня, Якуб. Я охотно выслушаю твой рассказ о красавице Гюльсоре. Но прежде позволь приветствовать тебя стихами великого Рудаки:

И Якуб поведал учителю свою тайну. Рассказал о случае на невольничьем рынке Багдада, о том, как оказался опекуном несчастных сирот и как, боясь рассердить отца, скрыл от него то, что следовало рассказать. Все эти годы надо было посылать деньги сиротам. Якуб признался, что бывали случаи, когда, не имея денег, он в отчаянии думал о том, что лучше бы взяться за торговлю, стать независимым и щедрой рукой помогать этим обездоленным детям.

Ал-Бируни внимательно слушал Якуба, глядя ему в глаза своими добрыми печальными глазами.

– А я так занят и так рассеян, – сокрушенно разводил руками устод, – что все это прошло мимо меня. Мне печально, друг мой, что я не оказал тебе помощи в таком важном деле. Напрасно ты не сказал мне об этом. Да и отец твой должен был все это знать. Насколько мне известно, Мухаммад ал-Хасияд человек высокого благородства и доброй души. Аллах вознаградил тебя! Ты говоришь, что это единственная и прекраснейшая девушка на свете. Я верю тебе. Она послана тебе в награду за твои труды. Ты поедешь в Бухару и найдешь время для того, чтобы сыграть свадьбу. Я бы не хотел, чтобы ты в этом деле был похож на своего учителя. Я должен признаться тебе, что теперь, на склоне лет, нередко сожалею об ушедшей юности, о том, что в пылу увлечения науками не находил времени для того, чтобы согреть свою душу… Впрочем, ты умен и сам понимаешь, о чем я хочу сказать.

– Мой дорогой устод!.. – Якуб сжал в своих сильных руках тонкие красивые руки учителя. – Прости меня, благородный учитель. Я знаю, ты хочешь сказать о дочери Хасана, о красавице Рейхан. Она была так добра и внимательна к тебе! Она постоянно спрашивала меня, чем занимается великий учитель, который завладел ее сердцем. Но она просила не выдавать этой тайны. Она стыдилась своих чувств, она видела, как ты занят науками, и боялась отвлечь тебя хоть на минуту. Но ты, бывая в доме Хасана, должно быть, видел, с каким необычайным вниманием она прислушивалась к каждому твоему слову. Как-то она сказала мне, что приход Абу-Райхана – самая большая радость в ее жизни…

Якуб почувствовал, как дрожат руки учителя, и не знал, продолжать ли ему. С лицом, еще более печальным, чем всегда, не отнимая своих рук и стоя рядом с Якубом, он тихо промолвил:

– Расскажи все, что знаешь о ней…

И Якуб, озаренный радостью встречи с Гюльсорой и сейчас, как никогда прежде, понявший все, чему он был когда-то свидетелем, старался вспомнить все то самое главное, что составляло тайну, которую он не смел выдать никому, потому что обещал умной и благородной Рейхан сохранить ее.

– Она говорила мне, – вспоминал Якуб, – как много книг пришлось ей прочесть, чтобы понять и вникнуть в свою любимую книгу «Следы, оставшиеся от прошедших поколений». Мне кажется, что она могла на память прочесть многие страницы этой книги. А розы, которые она своими руками срывала в своем саду и посылала тебе… Неужели ты этого не понял, учитель!.. Она была верна тебе все годы, пока мы жили в Гургандже.

– Они были прекрасны, эти розы… Я был слеп, мой друг. Только сейчас, вспоминая те дни и те встречи, я могу по-новому их понять и оценить. Но теперь уже поздно. Как странно, что я ни разу не подумал о том, почему такая образованная, умная и красивая девушка не сыграла свадьбу в течение всех тех лет, пока я был в Гургандже. Ты открыл мне глаза, Якуб. Как я виноват перед ней! Совсем недавно до меня дошло, что она замужем! Муж ее из знатных придворных, живут они в Кяте, у нее растет маленькая дочь. Спасибо тебе, Якуб! Пускай хоть поздно, но я узнал об этом. Как же мне выразить свою признательность ей?

Ал-Бируни в задумчивости шагал по комнате, низко опустив голову и не скрывая своей глубокой растерянности. Вдруг он остановился, и добрая, ясная улыбка, словно солнечным лучом, осветила его тонкое лицо.

– Я придумал, Якуб! Право же, неплохо придумал! Я посвящу ей книгу начал астрономии. Я помню, она не раз задавала мне вопросы, связанные с небесными светилами. Астрономия интересовала ее. Может быть, эта книга, посвященная ей, напомнит ей Гургандж и скажет о том, что я помню ее.

– Как это хорошо, мой благородный устод! Это как нельзя лучше! Она все поймет. И эта книга доставит ей большую радость. Я сговорюсь с тем писцом, который так красиво переписал тебе книгу Рудаки. Он перепишет твой труд искуснейшим образом. И это будет драгоценный подарок для прекрасной Рейхан, дочери твоего друга Хасана.

– А теперь собирайся в Бухару, Якуб. Не надо терять времени. Устраивай свою свадьбу, мой друг, и будь счастлив!