Сен-Жермен: Человек, не желавший умирать. Том 2. Власть незримого - Мессадье Жеральд (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
Камень раскачивался на цепочке. Пациентка смотрела на него, словно птица на готовую к броску змею.
— Вот, — сказал Месмер мягко, — теперь магнетизм растекается по вашему телу. Чувствуете ласковое тепло, разлившееся по вашим внутренностям?
Дама едва заметно кивнула.
— Через несколько мгновений вы ощутите его воздействие. Эта благотворная сила уравновесит жидкости в вашем организме и устранит беспорядок, который причиняет боли…
Себастьян отметил, что монотонный и успокаивающий голос Месмера, звучащий в почти благоговейной тишине, навевает сон.
— Чувствуете ли вы теперь гармонию, воцарившуюся в вас? Вы расслабляетесь, ваши боли рассеиваются. Скоро вы их забудете, они исчезнут, не оставив даже воспоминания… Только не сводите взгляда с карбункула, он поддержит в вас равновесие…
И так почти час. Гости под воздействием монотонных увещеваний мага сами чуть не впали в оцепенение. Взгляд молодой женщины стал до странности неподвижным. Казалось, что она не видит ничего, кроме карбункула.
— Ну вот. Скажите нам теперь, как вы себя чувствуете?
— Хорошо… Я чувствую себя совсем хорошо, — ответила та, и прелестная улыбка осветила наконец ее лицо.
Месмер кивнул. Среди внезапно очнувшихся гостей пробежал шепот. Маркиза д'Юрфе лишилась дара речи. Маг обвел свидетелей чудесного исцеления удовлетворенным взглядом и позволил пациентке надеть чулки и башмачки, что та сделала с воодушевлением, весьма отличавшимся от ее недавнего настроя.
Перешли к другому больному.
Опять ножная ванна, карбункул, монотонная речь в сочетании с вращательными движениями палочки. Самое необычайное состояло в том, что к концу сеанса человек, страдавший от ужасной бессонницы, и впрямь заснул в своем кресле. Слышно было, как он храпит.
Он не проснулся даже от поднявшегося вокруг восторженного гомона, где изобиловали слова «чудо», «тайное знание», «сила животного флюида» и тому подобные. Было около одиннадцати часов вечера. Себастьян рассудил, что достаточно узнал о фокусах Месмера. И откланялся, поблагодарив маркизу.
«Какой же секрет открыл Месмер?» — подумал он, когда Ульрих закрывал за ним дверь особняка Ноайлей. Ведь был же тут какой-то секрет. Этому отъявленному мистификатору и впрямь удалось открыть нечто, чем воспользовался Калиостро. Что наверняка укрепит успех сицилийца.
Себастьян лег в озабоченном настроении.
Но перед тем, как заснуть, решил, что секрет фокуса наверняка в ритмичном покачивании карбункула.
Да, именно оно притягивало внимание и замедляло работу мозга.
Он решил поэкспериментировать.
45. ГАДЮКА И БОГАДЕЛЬНЯ
На следующий день Себастьян направился в гостиницу «Луидор» на Мясницкой улице, где обосновалась ложа Благотворения, прежде носившая имя святого Фомы. Обычное ежемесячное заседание должно было состояться в три часа пополудни, но Себастьян явился около двух часов, в надежде встретить там великого магистра Луи де Сен-Мартена, который чаще всего прибывал загодя, чтобы подготовить зал.
Калиостро представлялся Сен-Жермену весьма опасным типом, поскольку толкал масонство к балаганному шарлатанству. Предостережения, отправленного в Сен-Лазар, оказалось явно недостаточно, чтобы оградить братство от его происков; требовалось предупредить и остальные ложи, в том числе эту.
Себастьян в задумчивости сидел за столом, когда в зал вошел один из его друзей-тамплиеров, вполне достойный доверия, Бурре де Корберон. Будучи послом Франции в Санкт-Петербурге на протяжении трех лет, он часто наведывался в Париж и передавал Себастьяну какой-нибудь подарок от того или иного братьев Орловых или от князя Барятинского.
— Мой дорогой друг, я предчувствовал, что встречу вас здесь, — заявил дипломат, едва заметив Себастьяна. — В конце концов я поверю в общение душ на расстоянии, — добавил он шутливо, усаживаясь напротив него.
Корберон был скептиком. Мир забавлял его, поскольку он рассматривал его с сатирической точки зрения. Казалось, он был открыт любым идеям, но не примыкал ни к одной.
— Как там в России? — спросил Себастьян.
— Скучают по вам. Все меня только и спрашивают, не знаю ли я, когда вы вернетесь. Вы в такой милости при тамошнем дворе, что это у многих вызывает зависть.
Себастьян подозревал, что послу известно о его участии в ночном перевороте, но от замечаний воздержался.
— Граф Елагин, — продолжил Корберон, — который, как вы знаете, возглавляет русских масонов, говорит, что ему не терпится услышать ваше мнение о европейских собратьях.
— Удивляюсь, как это Святейший синод еще не велел его убить, — заметил Себастьян. — Скажите, а верно ли, что в Санкт-Петербурге, как я слышал, недавно обосновались шведские ложи?
— Да, и это дает вам повод к осторожности. Наши шведские друзья замечательно организованы, и русское масонство под их влиянием становится настоящим тайным обществом, что беспокоит императрицу. Беспокоит тем более, что новый великий магистр, князь Кулакин, дружен с великим князем Павлом, а тот враждебно настроен к своей матери.
— В общем, она косо смотрит на масонов.
— Это еще мягко сказано. Она считает их солдатами под командой иностранного принца Карла Судерманского, брата короля Швеции.
— А пруссаки?
— Они тоже ввязались в драку, что должно безумно забавлять вашего друга Фридриха.
— Граф, этот король вовсе не из числа моих друзей, — возразил Себастьян. — Дружеские чувства он питает только к собакам.
— Кроме того, — продолжил Корберон, — Екатерина добилась признания своей власти от всех, кто ее окружает, и даже от тех, кто далек от нее, но только не от собственного сына. Однако ее былое воодушевление французскими идеями изрядно поостыло…
Тут явился Сен-Мартен и, завидев обоих собратьев, подошел поздороваться с ними.
— Магистр, — сказал Себастьян, — я хотел бы поделиться с вами одной заботой, которая касается всех нас.
Сен-Мартен снял шляпу и сел.
— Ну так вот, — продолжил Себастьян, — я узнал, что Калиостро собирается основать новый масонский ритуал, который называет египетским. Я не знаю, что сие означает, но задаюсь вопросом, согласуется ли эта затея с уставом нашей ложи.
— Я наслышан об этом, — ответил Сен-Мартен. — Вы правы, никоим образом не согласуется. Допустима принадлежность к нескольким ложам одного толка, но не введение нового ритуала, если принадлежишь к другому. Для вашего сведения: Калиостро именует себя верховным магистром этого свежеиспеченного ритуала и велит величать себя Великим Коптом. Кроме того, он хочет сделать магистром и свою жену, или сожительницу, не знаю, кто она ему, под именем царицы Савской…
Корберон расхохотался, Сен-Мартен криво усмехнулся.
— … А принимая новых адептов, делает это во имя Гелиоса, Мене и Тетраграмматона. Все эти сумасбродства порочат нас, — завершил он. — Если Калиостро явится сюда, он не будет принят.
— Расскажите-ка мне об этом человеке, — попросил Корберон.
— Наш брат Сен-Жермен знает его лучше, чем я, — сказал Сен-Мартен. — Они встречались в Гааге.
Себастьян для начала набросал портрет Калиостро.
— Он ведет подозрительные речи. Утверждает, что превращает свинец в золото, а это явный обман. Приписывает себе сверхъестественные способности, например общение с душами умерших. Его учение кажется мне бессвязным. Еще он утверждает, что может возрождать тело и дух посредством таинственного лечения, основанного на посте, кровопусканиях и поглощении каких-то неведомых снадобий, что, на мой взгляд, способно скорее свести человека в могилу, нежели позволить ему прожить пять тысяч пятьсот пятьдесят восемь лет…
— Ничуть не меньше? — воскликнул Корберон. — Проклятье! Да он попросту мошенник. Магистр, предлагаю исключить его из наших рядов.
— Я и сам так думаю, — ответил Сен-Мартен.
Тут стали прибывать остальные братья. Сен-Мартен встал, приветствовал их и отправился руководить приготовлениями зала.
