Палач - Вальд Виктор (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
Да, она будет молчать и о Мартине, и о тех многих из наемников, что пользуют ее, когда капитан в отъезде, а Мартин спит мертвецки пьяный.
Мартин и сам догадывался, что случается с «его женщиной», когда он отуманен вином. Но, в конце концов, она лишь на время «его женщина», так что все происходящее с ней – это уже проблема капитана.
«А хорошо бы самому…» – подумал Мартин и тут же остановил себя.
Капитаном ему никогда не быть. Ни благородством рождения, ни внутренней силой, ни особым воинским умением он не обладал. Зато был очень зол, хитер и коварен. А еще неутомимо исполнительным. За это капитан и назначал своего оруженосца старшим на время своих отъездов.
И все же он чувствовал себя удовлетворенным. Хорошо, что ему удалось урвать этой ночью хоть немного плотского наслаждения. Хорошо, что он не спал в общей комнате на прелой соломе вповалку с дышащими гноем наемниками. Хорошо, что его не бил в затылок скорый на руку капитан, всегда сердитый и чем-то недовольный.
Но когда Мартин встал с лежанки, ощущение довольства стало постепенно испаряться. Наступало то, что он считал плохим: нужно было будить наверняка не выспавшихся после ночной пьянки воинов, пытаться правильно, как делал это капитан, провести с пользой день, назначать дозорных и отправлять на поиски съестного (и прочего для удовольствия) вконец разленившихся «братьев по оружию». И при этом ругаться, ругаться и ругаться. С каждым в отдельности и со всеми вместе.
Мартин чертыхнулся. Он потрогал свой перерубленный в пьяной драке нос и, отбросив то немногое, чем была укрыта женщина, тоскливо посмотрел на худое грязное тело. Ничто мужское в нем не шевельнулось. Похотливая сила напрочь оставила его еще далеко за полночь, едва несколько капель его семени скатились в женское лоно.
Со злости плюнув в открывшиеся глаза женщины, наполненные ужасом, Мартин придавил коленом ее руку и встал на ноги. И тут же почувствовал, как в разорванный шов его правого сапога просочилась холодная жидкость из вонючей лужи мочи и блевотины, что расплылась тут же, у лежанки.
Это окончательно убило все доброе, что дает поутру Господь.
Произнося скверну и отплевываясь, Мартин быстрым шагом поспешил во двор.
Как он и ожидал, несмотря на позднее утро, еще никто из наемников не высунул свою морду на свет божий. Даже за тем, чтобы помочиться на свежем воздухе. Да и чему удивляться, если Мартин сквозь сон еще под утро слышал громкий смех и ругань.
Дабы исполнить свой долг, оруженосец славного рыцаря Иоганна Весбера вскарабкался по ветхой лестнице на то, что осталось от смотровой башни. Как и ожидал Мартин, он увидел двух сидящих наемников. Они, склонив шлем к шлему, радовали себя глубоким сном. И, конечно же, это были самые молодые воины отряда, едва ли не каждую ночь отправляемые старшими по возрасту на смотровую службу вместо себя.
– Ах вы, свиные рыла! – разогревая себя, воскликнул Мартин и ударил ногой в шлем ближайшего к нему смотрового.
Молодые воины тут же вскочили и, зло сверкая глазами, уставились на капитанского оруженосца. Крепкие парни, они могли в считанные секунды намять бока Мартину. Но за ним нависала тень капитана, да и старшие воины, уклонившиеся от ночной службы, будут недовольны выходкой новичков отряда. Оставалось только терпеливо выслушивать брызжущего слюной Мартина:
– Это так вы несете службу, дерьмо собачье?! Так охраняете сон своих друзей? Ах вы, опорожнения сатан…
Мартин замер на полуслове. Его взгляд скользнул за плечи провинившихся и застыл в недоумении. Молодые разбойники посмотрели друг на друга и затем медленно развернулись.
Теперь и они с удивлением увидели, как в двухстах шагах от них, на каменистом холме, медленно и неуверенно выстраивались в ряд вооруженные люди. Несколько десятков неопытных и никем не руководимых воинов пытались создать боевой строй, то оставляя бреши, то сбиваясь щит в щит.
Неприятный холодок пробежал по спине Мартина, а затем разлился в низу живота.
– Что им нужно? – пытаясь скрыть волнение, спросил он.
Один из молодых дозорных недобро сузил глаза и нагловато посмотрел на рыцарского оруженосца.
– Это всего лишь городской сброд. Таких мы уже видели.
Мартин поежился и попытался улыбнуться.
– Да, таких мы уже топили в болоте. Поднимайте воинов. Пусть готовятся к вылазке.
Глядя вслед спускающимся смотровым, Мартин провел рукой по лицу и почувствовал на ладони влагу от выступившего пота.
«Плохо день начался, очень плохо, – мелькнуло у него в голове, и тут же к этой мысли прибавилась еще одна, – мне совсем не обязательно сегодня махать мечом. Капитан доверил мне только эти камни».
Уже вскоре на смотровую площадку влезли до десятка наемников. Они и не заметили Мартина. Зато вид суетящихся горожан их порядком потешил.
– Это стадо овец решило разбудить волков. Сейчас мы соберем с них шерсть и перемелем косточки. Бараны с тупыми ножами. Всех перебьем…
– Нет, не перебьем. Всех перевяжем. Пусть за них город платит! – перекрикивая всех, возразил самый высокий и крепкий из наемников.
Грубый голос принадлежал Оберу. Этот верзила однажды сильно ударил Мартина за то, что тот хотел налить себе лишнюю кружку вина. При этом оруженосец лишился переднего зуба.
– Все за мной, на баранов! – весело воскликнул Обер и воинственно потряс мечом.
«А это хорошо», – подумал Мартин, мысленно снимая с себя всю ответственность за дальнейшее. Ведь сам капитан еще ни разу не ударил крепыша Обера.
Охотно подчинившись громким командам своего товарища, воины бросились вниз и стали поспешно хватать оружие и доспехи. На это потребовалось немного времени, и Мартин с высоты башни увидел, как почти все, кого капитан не взял с собой, вывалились за давно сорванные ворота.
Наемники даже не пытались построиться или хотя бы пустить несколько стрел в сторону врага. Да и самих недавно появившихся на полях сражений арбалетов и привычных луков ни у кого не было. Ведь для этого оружия требуются стрелы. А те во множестве торчали в деревянной стене конюшни, на которой были распяты два мертвых городских стражника.
Так закончилось вчера веселье и настойчивые призывы Мартина поупражняться в стрельбе. Только к вечеру, после нескольких кружек вина, воины вняли просьбам капитанского угодника и стали стрелять, стараясь попасть как можно ближе к телам весь день висевших стражников. Одна из стрел угодила в грудь старого стражника, и тот сразу же испустил дух. Затем уже десятки стрел устремились в человеческие мишени…
А еще Мартин, покачивая головой, приметил, что многие из наемников были без щитов и копий. Зато почти у каждого в руке был моток веревки. Так, размахивая мечами и веревками, они и двинулись на прибывшее городское ополчение.
«И этого достаточно, – решил Мартин и даже сделал шаг, чтобы присоединиться к своим друзьям по войнам и разбоям. Потом передумал и вернулся к полуразрушенным бойницам. – Я успею. Конечно, успею. Пока можно и посмотреть».
Громко крича и размахивая мечами, наемники тем временем приблизились к холму. Самые горячие и сильные из них вырвались вперед, растягивая и без того неплотную массу отряда. Но и этого хватило, чтобы ряды городского ополчения всколыхнулись и стали медленно отступать.
«Для войны нужно родиться, – с гордостью подумал Мартин и крепко сжал рукоять своего меча. – Нужно поспешить, а то повяжут всех без меня».
Испугавшись, что так и случится, а значит, при дележе выкупа ему ничего не достанется, оруженосец стал быстро спускаться со смотровой башни.
Вступив в жижу двора, Мартин заколебался. Какой-никакой, но это бой. А бой – событие непредсказуемое. Простояв некоторое время, он все же решил надеть нагрудный панцирь, шлем и прихватить щит. Уже спокойным шагом он отправился в свою комнату, где в мокром углу были свалены его доспехи и оружие. Протиснувшись в узкую дверь, Мартин остановился, в полумраке напрягая глаза.
Так и есть. Его женщина, заслышав шум и крики возбужденных наемников, уже покинула комнату и, скорее всего, убежала к тем своим подругам по несчастью, что всякий раз забивались в подвалы замка, как только их истязатели начинали пить вино или устраивали драку. Это, конечно, не спасало их от последующего насилия и избиения, но давало некоторое время, чтобы в молитвах попросить о заступничестве Божью Матерь.
