Кровавые воды Хьерунгавага (СИ) - Бершицкий Николай Олегович (читать книги без сокращений txt) 📗
Ульв испуганно воскликнул:
– Пощадите мой скот! Вы – великие йомсвикинги, вам не к чести грабить старика, и взять с меня нечего: три коровы, двенадцать овец – разве того хватит? Знаю я, где можно найти много скота, который сможете зарезать. Тут рядом, плывите дальше и увидите.
– Жалок ты, руки марать не охота, – брезгливо фыркнул самодовольный Вагн. – Мы не тронем твоего скота при одном условии. В некоторых хуторах люди грозились местью ярла Хакона, однако доныне мы не видели ни единого судна. Что тебе известно об этом?
– Да, господин, знаю, знаю, – закивал Ульв. – Вчера вечером он причалил на одном корабле в Хьерунгаваг. Найдете сие место на другой стороне острова. Вы легко управитесь с ярлом, ибо не знает он, что вы прибыли.
– Пойдешь с нами и покажешь путь, – приказал Вагн.
Сколько не упрашивал Ульв, принудили его сесть на ладью. Йомсвикинги, видя волнение на лице Ульва, зашептались, что врет?де старик, наверняка ярл войско не в один корабль собрал. Пастух понимал, что незавидная участь уготована ему, когда вскроется обман. Выгадав момент, он прыгнул за борт и погреб изо всех сил к берегу.
– Ах, ты… – Вагн схватил метательное копье и запустил вслед беглецу.
Лишь морю известны последние слова старца. Копье вошло между лопаток, принеся быструю смерть. Тело Ульва медленно скрылось в пучине. Воины Йомсборга же продолжили путь, ясно им стало – не миновать битвы с Хаконом. Йомсвикинг не бежит от боя, он вступает в него и побеждает, унося домой золото и славу. Иногда, правда, слава уносит его в вечность…
Острова Хьерунгаваг располагались так: посреди залива раскинулся риф, то был основной проход. Севернее рифа – остров под названием Примсигнд, а Хьерунд лежал южнее. Бухта встретила флот Сигвальди забором построенных к сражению ладей. Воины ярла давненько поджидали врага. Час решающей битвы приближался. Вождь взлетел на мачту и закричал громким голосом:
– Стройте порядок! Торкель, брат, со мной пойдешь по центру! Могучий Буи и ты, Сигурд Рьяный, вам северный фланг держать! Вагн Акисон и Бьерн Уэльсец – юг за вами! В атаку, да исполним наши клятвы с честью!!!
Корабли Хакона двинулись им на встречу. Ярл Свейн Хаконарсон, Гудбранд из Дамуса и Стюркар с острова Грима возглавили наступление, выйдя по центру против Сигвальди. Скегги Эйрир, Сигурд Кусочек Мяса из Халогаланда и Торир Олень правили суда на ладьи Торкеля, нанося двойной удар по центру строя йомсвикингов. Торкель же Длинный, Халлстейнн Старуха и Торкель Глина – атаковали Буи, встречающего сечу со зловещей улыбкой. Арнмот и его сыновья Арни и Фит вышли против Сигурда Рьяного. Ярл Эйрик Хаконарсон, Эрлинг из Скугги и Гейрмунд Белый с кожаным чехлом на обрубке нацелились на Вагна. Уже издалека Гейрмунд приметил обидчика и, стоя на носу корабля, потрясал мечом и слал проклятья. Эйнар Маленький и Хавард из Флутрунеса выбрали соперником Бьерна Уэльсца.
Хакон ярл остался позади, следя за битвой. Он был готов вступить там, где силы будут больше ослаблены. Было при нем четверо людей из Исландии. Вдруг Эйнар Ярлов Скальд, один из тех четверых, сказал, взойдя на нос корабля и глянув на флот йомсвикингов:
– А я не прочь перейти к Сигвальди, наш?то ярл скуповат.
Протянув руку к небу, произнес он вису:
Я поищу ярла, который не прочь
Волков кормить игрою меча.
Я поищу щиты с круглым узором
На высокобортных кораблях Сигвальди.
Сгибатель змей раны меня не удержит,
Когда я увижу воина;
Я принесу мой щит королю морских лыж.
– Эйнар! – позвал ярл, заподозрив измену. – Не туда ты взгляд устремляешь. Иди за своим ярлом, я дарую тебе чудесную вещь.
Достал Хакон весы из сверкающего серебра, полностью позолоченные. С ними вынул он две гирьки: из золота и серебра, на обеих выгравирован человек.
– Это жребии судьбы, – ярл трепетно преподнес весы скальду. – Когда захочешь знать, сбудется то или иное, положи гирьки на чаши и задай вопрос. И тогда зазвенят те гирьки тихо и задрожат, если сбудется. Будешь отныне известен под именем Эйнара Звона Весов.
Глаза скальда вцепились в весы, за ними и руки поспели.
– За тебя, Хакон, биться буду! – воскликнул Эйнар и побежал к товарищам исландцам.
Остальные исландцы были: Вигфус, сын Глума Убийцы, Торд Левша и Торлейв Поморник, сын Торкеля из Фьорда Дюри. Среди всех четверых он был крупнее и сильнее. В руках он держал вырезанную в темном лесу и опаленную на пламени костра дубину.
– Зачем тебе дубина, Торлейв? – спросил ярл. – Разве недостаточно отменных мечей и острых топоров на моей ладье?
– Знаешь, что народ говорит, ярл? – проведя ладонью по почерневшему дереву своего оружия, оскалился Поморник. – Будто йомсвикинги подобно берсеркам железа не боятся, будто ни меч, ни копье их не берет. Будто и не люди они. Таких лишь камень да дерево усмирит.
Засмеявшись, он добавил:
В руках моих готовая
Дробилка костей Буи,
Угроза для Сигвальди,
Погибель викингов
Хакона защита.
Если буду жив,
Дубина принесет
Несчастье данам.
Корабль ярла Эйрика первым шел на столкновение, обогнав основной флот. Эйрик напрягся, готовя тело к рывку, меч нетерпеливо плясал в руке. К ярлу встал человек по имени Вигфус. Черканув последний раз точильным камнем по острию копья, он произнес:
Предвидим отличную схватку,
Бурю Одина, рядом стучит его посох.
Пусть друг женщин дома лежит.
Скажу, очень уж любят мужчины женщин,
Их объятья и теплый кров.
А мы точили копья и ждали другого.
Глава 9
Оглушительный стук пролетел над Хьерунгавагом при столкновении двух флотов. Рев сотен воинов потряс острова. Зазвенела сталь, полилась горячая кровь, крася воду багрянцем. Небо замельтешило от множества копий, топоров, стрел и камней. Мертвые падали за борт, устилали палубы. Никто не уступал противнику. Хакон, в конце концов, не выдержал и пустил корабль в самую гущу, где рубился Сигвальди. Предводители армий сошлись, каждый стоя на своем судне. Не видали люди, сражающиеся там, такой схватки, что завязалась между этими двумя. В клочья летели доспехи и кожа, хлестала из ран кровь, а мечи сыпали искрами и осколками.
Эйрик повел людей на ладью Вагна, но тот бросился на воинов ярла с таким грозным кличем, что вода разбегалась от него. Попятились, было, люди Эйрика, как нежданно он сам навалился на Вагна. Они прокатились до мачты, там юноша освободился от ярла, почти пригвоздившего его мечом, вскочил и завязался бой.
На другом фланге сражались Буи Большой с братом. Сигурд Рьяный занял уже корабль противника, Буи пока отбивал свой. Разъярившись, он влетел в ряды норвежцев. Одним ударом повалил он десяток, другим выбросил в воду еще столько же. Словно медведь махал он ручищами, кулаками разил не хуже, чем мечом. Кубарем катились с ладьи недруги. Перепрыгнув на прицепленный к его кораблю корабль ярла, Буи учинил там такой переполох, что дружина Хакона за борт сигала. Идущие за Буи люди только огорчались, дескать, им ничего не досталось.
Вагн ревел громче целого войска, однако Эйрик сын Хакона не отступал. Его корабль Железный Бок плотно пристал к ладье Вагна. С великой отвагой сражались эйриковы воины, героически гнали данов, и ярл повергал любого, кто встревал в поединок с хевдингом йомсвикингов. Надвое рубил клинок Эйрика, грозен был его вид. Даже бывалые мужи Йомсборга, глядя ну ту резню, признавали, не было свирепее битвы во все времена. В пылу сражения и под лучами румяного солнца, воины запарились и скинули доспехи, продолжая рубиться полуобнаженными. Кое?как оттеснив Эйрика на Железный Бок, Вагн кликнул Аслака. Огромный мужичище разбросал облепивших людей ярла и поспешил к молодому викингу.
– За мной! – только и крикнул Вагн, перепрыгивая на ладью Эйрика.
Берсеркер грузно приземлился, доски палубы треснули под ногами воителя. В руках у него алели два двуручных топора. Прижавшись спинами друг к другу, Вагн и Аслак начали так жестоко биться, обращая врагов в изуродованные куски мяса, что все пятились от них, как овцы от волков. Те немногие, кому удавалось подойти достаточно близко, били Аслака по непокрытой шлемом голове, но их оружие отскакивало, точно от куска китового уса. Эйрик кричал на своих людей, подбадривал, грозил, да толку с того не выходило. Палуба вокруг двух неистовых бойцов усыпалась трупами и обрубленными конечностями, а они не останавливались, и, казалось, ничто на этом свете не способно заставить их это сделать.
