Путь через равнину - Ауэл Джин Мари Антинен (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Выйдя наружу, они приладили заплатки с помощью тех же листьев тростника. Не заделанными остались две дырки на самом верху, куда не мог добраться даже рослый Джондалар. Лезть на крышу они не решились, боясь, что та не выдержит их веса. Было необходимо придумать, как залатать прорехи. В последний момент путники вспомнили, что надо бы набрать воды для питья и приготовления пищи.
В лачуге Джондалар обнаружил, что может дотянуться до потолка, и они решили заделать дыры изнутри. Завесив вход шкурой мамонта, Эйла оглядела полутемное помещение, освещаемое лишь пламенем костра. Воздух уже начал прогреваться. Снаружи шел дождь, а здесь было сухо и тепло, хотя от высыхающих вещей уже повалил пар, а дымовой трубы в этом летнем сооружении не было. Дым обычно уходил через щели в стенах и потолке.
Хотя лошади предпочитали быть на открытом воздухе, но, взращенные людьми, они привыкли также находиться внутри жилища, пусть даже пропахшего дымом. А теперь животные, казалось, были рады, что защищены от потопа. Эйла положила камни в костер, затем они насухо вытерли лошадей и Волка.
Пришлось развернуть все свертки и тюки, чтобы посмотреть, не промокли ли вещи. Обнаружив сухую одежду, они переоделись и сели у костра, чтобы попить горячего чая, пока готовилась пища. Заметив, что дым стелется по потолку, люди проделали в стене отверстия, отчего и воздух стал чище, и внутри посветлело. Как хорошо было наконец расслабиться. Они даже не осознавали, как велика была их усталость. Задолго до темноты они залезли в еще чуть влажные спальные меха.
Но, несмотря на утомление, Джондалар не мог уснуть. Он вспоминал быстрое и коварное течение Сестры, ощущая тревогу при мысли о предстоящей переправе через нее с женщиной, которую любил.
Глава 21
В покинутом летнем стойбище Эйла и Джондалар провели двое суток. Утром третьего дня дождь прекратился. Тяжелая черная туча развалилась, и в полдень в просвете белых облаков засияло солнце. Свежий ветер подул вначале в одну сторону, затем в другую, как бы пытаясь решить, какое направление является лучшим.
Большинство вещей было уже высушено; они открыли вход, чтобы окончательно подсохли громоздкие, вобравшие много воды шкуры и вообще все проветрилось. Некоторые кожаные вещи ссохлись, но, по сути, не пострадали, и им можно было придать прежнюю форму. Иначе обстояло с плетеными корзинами. Высыхая, они потеряли форму и начали покрываться плесенью. Под тяжестью груза разбухшие от воды волокна в некоторых местах растянулись и лопнули. Эйла решила сплести новые, хотя осенние травы и растения не очень подходили для этого. Когда она сказала об этом Джондалару, он произнес:
— Эти корзины все время беспокоили меня. Каждый раз они намокали, если мы переправлялись через глубокие реки, не развьючивая лошадей. Лодка и волокуша изменили положение. Можно было просто перевезти груз в лодке, а на равнине использовать волокушу. Дальше наш путь пройдет в основном по равнине, но встретятся и леса, и горы. А там, как и в этих горах, волокуша и лодка будут скорее обузой. Когда-нибудь нам придется отказаться от них, но для этого нужны корзины или сумки, которые не намокают, когда лошади переплывают реку. Можешь ты сделать такие?
Эйла, нахмурившись, сказала:
— Ты прав. Они промокают. Когда я их делала, я еще не знала, что придется преодолевать столько рек. Те, через которые я переправлялась раньше, были неглубокими. — В раздумье она наморщила лоб, затем вспомнила о первой сделанной ею корзине. — Я вначале не пользовалась такими. Когда понадобилось, чтобы Уинни везла что-нибудь, я сделала большую корзину. Я попробую сплести нечто похожее. Было бы проще, если бы мы шли пешком, но… — Эйла закрыла глаза, чтобы яснее представить себе. — Может быть, удастся сделать корзины, которые можно будет закреплять на спинах лошадей при переправе… Нет, ничего не получится, если мы в это время будем верхом… Но что, если закрепить это на крупе лошади позади всадника… — Она взглянула на Джондалара: — Я попробую сделать кое-что.
Они собрали тростник, ивовые прутья, длинные тонкие еловые корни и еще многое другое по выбору Эйлы. Примеряя различные конструкции к Уинни, Эйла и Джондалар целый день возились с корзиной. К вечеру у них получилось нечто вроде седельной сумки, в которой можно было перевозить вещи, когда Эйла ехала верхом, и которая не промокала при переправе. Такую же сумку они начали делать и для Удальца. Поскольку все уже было продумано, она получилась довольно быстро.
Вечером ветер сменил направление и принес северный холод, быстро отогнав облака на юг. Когда сумерки перешли в ночь, небо почти очистилось, но стало морозно. Они собирались ехать утром, а пока решили перебрать вещи и кое от чего избавиться. Прежние корзины были более вместительными, чем седельные сумки. Они разложили все, что у них было.
Эйла показала на кусок бивня мамонта, на котором была вырезана карта первой половины пути.
— Нам это больше не нужно. Земля Талута осталась далеко позади. — В ее голосе звучала печаль.
— Ты права. Это нам не нужно. И все же не хочется ее бросать… — Джондалар поморщился при этой мысли. — Было бы интересно показать карту, которую сделали Мамутои, к тому же она напоминает мне о Талуте.
Эйла понимающе кивнула:
— Если у тебя есть место — возьми, но это бесполезный предмет.
Оглядев вещи Эйлы, Джондалар поднял таинственный сверток, который видел прежде.
— Что это?
— Это то, что я сделала прошлой зимой. — Отбирая сверток, ответила Эйла и отвернулась, чтобы он не видел, как она покраснела. Она засунула сверток под кучу уже отобранных вещей. — Я оставлю здесь мою летнюю одежду, она в пятнах, да и достаточно изношенна. Буду носить зимнее. Это освободит место.
Джондалар бросил на нее быстрый взгляд, но ничего не сказал.
Когда они проснулись, было холодно. Изо рта шел пар. Эйла и Джондалар быстро оделись и разожгли костер, чтобы согреть воды для чая. Затем стали упаковывать спальные вещи. Потом они вышли наружу и замерли. Тонкий покров инея преобразил окружающие горы. Они сверкали и переливались под утренним солнцем. Мороз превратил каждую каплю воды в призму, преломляющую свет и создающую радугу. Но все эти эфемерные драгоценные камни вновь напомнили им, что лето было лишь цветовой вспышкой в белом мире, где властвовала зима.
Когда все было уложено, Эйла оглядела летнее стойбище, которое так гостеприимно приняло их. Оно казалось еще более ветхим, так как они чуть ли не до основания разобрали лачуги поменьше, чтобы поддержать костер, но эти неуклюжие строения долго бы не простояли. И она еще раз порадовалась, что они наткнулись на них, когда нуждались в укрытии.
Они продолжали двигаться на запад, к реке Сестре, спускаясь на следующую террасу, — с этой высоты была все еще видна степь на другом берегу бурной реки. Это дало им возможность разглядеть панораму местности и определить, насколько разлилась река. Во время половодья река достигала десяти миль в ширину. Дальнейшему разливу препятствовали горы как с этой, так и с той стороны.
В отличие от степей площадь поймы была покрыта болотами, маленькими озерами, поросла лесом и кустарником. Хотя деления на рукава не было, это все напоминало Эйле дельту реки Великой Матери. Ивняк и прочий кустарник, казалось, тянулся прямо из воды, служа тем самым ориентиром, до какой высоты доходила вода во время дождей и сколько почвы уносил с собой быстрый поток.
Эйла обратила внимание на окрестный пейзаж, когда Уинни перешла на шаг, поскольку ее копыта стали утопать в песке. Небольшие речки проложили глубокие русла среди песчаных дюн. Лошади вязли, поднимая тучи песка, но продвигались вперед.
Под вечер, когда слепящее солнце клонилось к земле, мужчина и женщина стали подыскивать место для стоянки. Подъехав ближе к пойме, они заметили, что мелкий песок несколько изменился. Верхние террасы состояли из лёсса, но порой половодье доходило и до них. Тогда к лёссу добавлялась глина, и это укрепляло почву. Когда они увидели степные травы, растущие вдоль речки, одной из многих, стекающих с гор к Сестре, то решили остановиться.
