Лейденская красавица - Хаггард Генри Райдер (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
– Еще прибавка к счету, – проговорила Марта, нагибаясь над ранеными, между тем как их товарищи спешили скрыться за углом.
Наступила минутная тишина. Яркое летнее солнце светило на лица и вооружение убитых испанцев, на обнаженный меч Фоя, наклонившегося над Эльзой, прижавшейся в углу ниши и закрывшей лицо руками, на ужасные голубые глаза Мартина, сверкавшие яростью. Затем снова послышались шаги, и появился отряд испанцев, предводительствуемый Рамиро и Адрианом.
– Вот они, капитан, – сказал один из солдат, один из бежавших. – Прикажите пристрелить их?
Рамиро взглянул сначала как бы мельком, но затем пристально. Наконец-то они попались ему! Уже давно он узнал, что Фой и Красный Мартин спасли Эльзу на Красной мельнице, и теперь, после долгих поисков, птицы попались в его сети.
– Нет, зачем! – отвечал он. – Над такими отчаянными людьми должен быть назначен особый суд.
– Куда же мы можем посадить их? – недовольным голосом спросил сержант.
– Я заметил, что при доме, где мы поселились с сыном, прекрасный погреб; пока их можно посадить туда, то есть всех, кроме дамы, о которой уже позаботится сам сеньор Адриан, так как это, оказывается, его жена.
Солдаты, не стесняясь, захохотали.
– Я повторяю, жена его, которую он искал уже много месяцев, – продолжал Рамиро, – и стало быть, с ней надо обращаться почтительно. Понимаете?
Солдаты, по-видимому, поняли, по крайней мере ни один из них не отвечал. Они уже успели заметить, что их начальник не любит возражений.
– Ну, вы, сдавайте оружие! – обратился Рамиро к Фою и Мартину.
Мартин подумал с минуту, видимо, рассуждая, не лучше ли будет броситься на испанцев и умереть сражаясь. И в эту минуту ему, как он говорил впоследствии, пришла на память старинная народная пословица: «Не считай игру проигранной, пока не выиграешь», и, истолковав ее так, что только мертвый никогда не может надеяться выиграть, он отдал меч.
– Давай его сюда, – сказал Рамиро. – Это замечательный меч, и он мне понравился.
Солдаты передали ему меч, и он повесил его себе через плечо. Фой смотрел то на свой меч, то на стоявшую на коленях Эльзу. Вдруг ему пришла мысль, и он взглянул в лицо Адриану, своему брату, с которым он виделся в последний раз, когда тот прибежал в контору предупредить его и Мартина. Он знал, что Адриан с отцом сражаются в рядах испанцев, но им ни разу не пришлось встретиться. Даже тут, в эту критическую минуту, Фоя поразила мысль о том, что Адриан, при всей своей низости, потрудился предостеречь их и тем дал возможность организовать свою защиту в литейной башне.
Фой взглянул на брата. Адриан был в мундире испанского офицера, в латах поверх стеганой куртки и в стальном шлеме, украшенном истрепанными перьями. Лицо его изменилось: в его красивых чертах не было и тени прежней надменности, он похудел и выглядел запуганным, как животное, дрессированное с помощью голода и хлыста. Фою показалось, что сквозь печать позора и падения он уловил на лице брата какое-то особенное выражение, как бы желание сделать что-либо хорошее, мелькнувшее, подобно солнечному лучу из-за черных туч. Может быть, Адриан, в конце концов, не так еще дурен, может быть, он действительно такой, каким его всегда считал Фой, – пустой, взбалмошный, бесхарактерный, рожденный, чтобы быть всегда игрушкой, а считающий себя главой, но ни в коем случае не злой. Кто знает? Но и в худшем случае, не лучше ли Эльзе стать женой Адриана, чем погибнуть, и погибнуть от руки любящего ее человека?
Эта мысль мелькнула в уме Фоя, как молния, пронизывающая тучи, и он бросил свой меч солдату, который подхватил его. В эту минуту его взгляд встретился с взглядом Адриана, и ему показалось, что он читает в этом взгляде благодарность и обещание.
Всех забрали, и, расталкивая толпу пинками и ударами солдаты повели их по улицам павшего города в одно из зданий, еще не вполне разрушенное ядрами, в дом, стоявший в некотором отдалении от стен, которые представляли груду развалин, и городских ворот, где происходили такие ужасные сцены, в дом, принадлежавший прежде одному из зажиточнейших граждан Гаарлема. Здесь Фоя и Эльзу разлучили. Она уцепилась за него, но ее оторвали и потащили на верхний этаж, между тем как его, Мартина и Марту заперли в темном погребе.
Через некоторое время дверь погреба приотворилась, чья-то рука – не было видно, чья – просунула воды и кушанья, хорошего кушанья, такого, какого они не ели уже много месяцев: мяса, хлеба, сухих селедок было так много, что они не могли съесть все сразу.
– Может быть, кушанье отравлено, – сказал Фой, жадно нюхая принесенное.
– Какая корысть отравлять нас, – сказал Мартин. – Поедим сегодня, а завтра – смерть.
Как истощенные голодом животные, принялись они за еду, а затем, несмотря на все свои несчастья и опасения, уснули крепким сном.
Через несколько минут, как им показалось, в действительности же через девять часов, дверь снова отворилась, и вошел Адриан с фонарем в руке.
– Фой, Мартин, вставайте и пойдем со мной, если хотите остаться живы.
Они в минуту совершенно проснулись.
– Идти за тобой, за тобой? – проговорил Фой, запинаясь.
– Да, – спокойно отвечал Адриан. – Конечно, может случиться, что вам и не удастся убежать, но если вы останетесь здесь, что ожидает вас? Рамиро, мой отец, скоро вернется, и тогда…
– Сумасшествие вверяться вам! – прервал его Мартин, и презрение, слышавшееся в его голосе, больно отозвалось в сердце Адриана.
– Я знал, что ты подумаешь это, – сказал он покорно, – но что же остается делать? Я могу вывести вас из города. У меня уже приготовлена лодка для вашего бегства. Я рискую собственной жизнью, что же я могу сделать больше? Почему вы колеблетесь?
– Потому что не доверяем тебе, – возразил Фой, – и, кроме того, я не уйду без Эльзы.
– Я предвидел это, – отвечал Адриан. – Эльза здесь. Эльза, подите сюда, покажитесь.
Эльза спустилась по лестнице в погреб, уже изменившаяся Эльза, так как и ее накормили, и в ее глазах светилась надежда. Необузданная радость наполнила сердце Фоя. Почему она смотрит так? Она же подбежала к нему, обхватила руками его шею и поцеловала его, а Адриан не сделал никакого движения и только отвернулся.
– Фой, – поспешно заговорила она, – он в конце концов честный человек, только очень несчастный. Пойдем скорее, воспользуемся случаем бежать прежде, чем вернется дьявол. Теперь он в совете офицеров, обсуждающих, кто должен быть казнен, но он скоро вернется, и тогда…
Оставив всякое колебание, заключенные двинулись в путь.
Они вышли из дома, и никто не остановил их, так как сторож ушел, чтобы принять участие в грабеже. У ворот разрушенной стены стоял часовой, но он или не обратил внимания на проходящих, или был пьян, или подкуплен. Адриан сказал ему пароль, и, кивнув головой, солдат пропустил его с его спутниками.
Через несколько минут они дошли до берега Гаарлемского озера, где в камышах стояла лодка.
– Садитесь и уезжайте, – сказал Адриан.
Они вошли в лодку и взялись за весла, между тем как Марта начала отталкивать ее от берега.
– Адриан, что будет с вами? – спросила Эльза.
– Зачем вам беспокоиться об этом? – ответил он с горькой усмешкой. – Я иду на смерть, и моя кровь будет платой за вашу свободу. Я ваш должник.
– Нет! – воскликнула она. – Поедемте с нами.
– Да, – поддержал ее Фой, хотя снова почувствовал приступ ревности, – поедем с нами, брат.
– Ты от души приглашаешь меня? – спросил Адриан нерешительно. – Подумайте, я могу выдать вас.
– Если так, то почему вы не сделали этого теперь? – спросил Мартин. – И, вытянув свою огромную костлявую руку, схватил Адриана за ворот и перетащил его в лодку.
Лодка отчалила.
– Куда мы едем? – спросил Мартин.
– Предполагаю, что в Лейден, – сказал Фой, – если только возможно будет добраться без паруса и оружия, что, кажется, весьма невероятно…
– Кое-какое оружие я положил в лодку, – прервал его Адриан, вынимая из трюма простую тяжелую секиру, пару испанских мечей, нож, небольшой топор, арбалет и несколько железных полос.
