Изабелла, или Тайны Мадридского двора. Том 1 - Борн Георг Фюльборн (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
— У него нет времени приехать к смертному одру своего отца, — сказал с ненавистью Жозэ, — он приедет только к разделу.
— Горе отцу, имеющему таких сыновей! — простонал старик.
В это время в комнату вошел бледный, взволнованный Франциско и тихо приблизился к постели умирающего отца. Не обращая внимания на ненавистного и презренного брата, наклонился он к отцу, который только теперь заметил его своим угасающим взглядом и еще узнал.
— Наконец-то ты приехал, мой Франциско, — сказал он шепотом, между тем как Жозэ, скрежеща зубами, отошел к окну, чтобы не быть свидетелем сцены, которая вызывала у него гнев и зависть, — умирающий отец твой уже много раз звал тебя. Я теперь благодарю Пресвятую Деву, что она дозволила мне увидеть тебя еще раз.
Франциско упал перед ним на колени и покрыл поцелуями протянутую ему руку.
— Простите меня за все, в чем я перед вами виноват… я делал все от чистого сердца и желал вам добра… будьте добрыми и храбрыми людьми, оставайтесь верными своей королеве.
— Ах, неужели я должен был приехать только чтобы проститься с тобой! Отчего хочешь ты нас уже покинуть, отец? — воскликнул Франциско вне себя от горя.
— Донна Эльвира, мать ваша, ждет меня; прощайте, прими мое благословение.
Умирающий дон Мигуэль видел в эту минуту одного Франциско, преклонившего колени у его постели, а потому он слабеющей рукой благословил только его, между тем как Жозэ неподвижно стоял в отдалении.
— Он скончался, — произнесли невнятно его губы, когда, бросив косой взгляд на постель, он удостоверился, что голова дона Мигуэля неподвижно погрузилась в подушки. — Ты явился слишком поздно, чтобы уменьшить мою часть из наследства, гордый герцог, — прибавил он так тихо, что молящийся Франциско не мог его расслышать, — королевская корона была тебе обещана цыганкой. Ты, правда, дошел уже до герцогской, но теперь мера твоего счастья наполнена. Как я тебя ненавижу! Если бы я мог, я ценой своей крови подкупил бы всех чертей, чтобы стереть тебя с лица земли. Два раза ты ускользнул от меня, братец Франциско, в третий раз, быть может, я буду счастливее!
Грустная весть о смерти дона Мигуэля Серрано распространилась очень скоро по всем окрестностям, и не только многочисленные управляющие и рабочие его больших имений собрались вокруг гроба любимого и уважаемого ими дворянина, но даже и владельцы окрестных имений поспешили отдать последнюю честь почитаемому всеми дону Мигуэлю. Гроб его был поставлен в обширный склеп, в котором покоились в продолжение веков его предки.
Чтобы показать свое участие и доказать особенную милость, королева послала на похороны герцога Валенсии, отчасти, может быть, для того, чтобы у гроба дона Мигуэля заключить мир с его сыном.
Нарваэц, который принял снова шпагу главнокомандующего единственно только потому, что видел, как в нем нуждаются при мадридском дворе, действительно протянул герцогу де ла Торре руку примирения. Этого бесчувственного человека, может быть, особенно тянуло к этой дружбе потому, что он видел гордого дона Серрано потрясенного горем.
Когда приказные, приехавшие из Бедой, чтобы исполнить последнюю волю дона Мигуэля, открыли завещание, то никто не был так заинтересован его содержанием, как Жозэ.
Завещание дона Мигуэля гласило так:
«Я, нижеподписавшийся, вполне все обдумав и в полном разуме, определяю сегодня 1-го ноября 1845 года следующее: владение Дельмонте со всеми его землями, с замком и другими строениями, в том состоянии, в каком оно будет находиться в день моей кончины, передаю бывшей служанке супруги моей, сеньоре Энрике Армеро в неограниченное и потомственное владение. Я столь обязан этой особе, что хоть этим завещанием надеюсь покрыть весьма малую часть своего долга.
Мое движимое имущество, состоящие из двух миллионов золотых дублонов, как окажется из книг управляющего моего Элеонардо, я не завещаю сеньоре Энрике Армеро, а делю его следующим образом:
Мой старший сын Франциско получит половину этого имущества. Мой второй сын Жозэ — то, что ему приходится по закону, а остальная часть суммы должна остаться у Элеонардо до тех пор, пока у одного из сыновей моих не родится законный, засвидетельствованный церковью, сын. Первому внуку завещаю эту сумму вместе с именем моим. Я приказываю таким образом исполнить в точности волю дона Мигуэля Серрано и Домингуэца Дельмонте».
Франциско был тронут добротой отца, но его милость опоздала, потому что Энрики, как он думал, не было в живых. Жозэ подтвердил это, диктуя приказному, что Энрика погибла в волнах Мансанареса. Но в завещании было сказано: «в потомственное владение». Все расчеты уничтожились этими словами. Судьи предписали, что Дельмонте должно оставаться в распоряжении управляющего, пока не найдутся наследники Энрики.
Жозэ, получив то, что ему определялось законом, остался почти с пустыми руками, между тем как он рассчитывал получить огромную сумму. Это еще более увеличило его злобу против брата и желание его погубить.
Оба брата жили во время погребения и раздела под одной кровлей, но каждый в отдельном флигеле и избегали видеть друг друга.
Франциско, зная характер брата своего, постоянно был наготове отразить оружием нападение Жозэ, и он не ошибся в своих опасениях.
Когда прошли первые дни скорби, Франциско двинулся в путь вместе со своим слугой, чтобы возвратиться в Мадрид. Он проезжал ночью Бедойский лес, как вдруг увидел себя окруженным толпой всадников, которые с криком «Во имя королевы!» схватили поводья лошадей и угрожали кучеру и лакею Франциско смертью. Полная темнота окружала лес и дорогу, так что Франциско не был в состоянии разглядеть, сколько было осаждающих и были ли на них мундиры. Ему сейчас же пришло в голову, что эти люди, действующие во имя королевы, были просто разбойники, которые под предводительством Жозэ поклялись его убить.
Не долго думая, отворил он дверцы кареты и выскочил из нее навстречу разбойникам, держа в одной руке заряженные пистолеты, а в другой шпагу.
— Кто осмеливается употреблять во зло имя королевы? — вскричал Франциско громким голосом. — Герцог де ла Торре требует его к себе!
Громкие крики были ответом на вызывающие слова Франциско, и он увидел, что четыре или пять всадников скачут на него.
— Остановитесь, кто приблизится еще на шаг, тот обречен на смерть, — сказал он грозным голосом.
Ему ответили громким смехом. Он затрепетал, узнав ужасный голос Жозэ.
— Убивайте его, люди, — закричал Жозэ, воодушевляя тех, которые с первого раза были ошеломлены направленным на них пистолетом.
Франциско между тем уже свыкся с темнотой и мог вполне различить фигуры своих врагов. Он заметил за ними сгорбленного Жозэ и затрепетал, потому что в эту минуту пистолет последнего был направлен на него.
— И я с тобой одной плоти и крови, — промолвил Франциско, в то время как его слуга, собравшись с духом, выстрелил в эту минуту изнутри кареты в разбойников. Крик ярости был ответом на этот знак рукопашной схватки. Между тем как некоторые из товарищей Жозэ кинулись на слугу, остальные напали со всех сторон на Франциско. Герцог де ла Торре не растерялся. Он допустил к себе ближе двух впереди стоявших и выстрелил из обоих пистолетов. Двое из сообщников Жозэ упали без чувств на землю, между тем как две или три пули просвистели над головой Франциско и вонзились в карету.
Он улыбнулся и напал на двух разбойников, которые только что хотели проколоть его лакея, храбро отражавшего до сих пор их нападения.
— Соскочи ко мне, — вскричал он ему, замахиваясь на врагов и этим очищая дорогу слуге, — надо показать подлецам, с кем они имеют дело! Защищайтесь, ночные птицы, или спасайтесь!
Слуга выскочил из кареты, кучер Франциско удерживал лошадей, подымавшихся на дыбы; один из разбойников схватил их за поводья.
Выстрелы раздавались один за другим между деревьями леса. Затем последовал рукопашный бой, так как товарищи Жозэ истратили все свои заряды.
Франциско быстрыми и ловкими ударами отпарировал нападения двух бородатых чернолицых разбойников. Он увидел, что из целой толпы осталось только четверо, способных на продолжение боя, и пятый Жозэ, который стоял позади, как призрак, ожидая удобной минуты, чтобы вонзить шпагу в ненавистного ему Франциско.
