Морские разбойники - Жаколио Луи (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Этот взгляд не укрылся от Надода, который не преминул принять его к сведению.
ГЛАВА VI. Два негодяя
Мак-Грегор питал к адмиралу Коллингвуду самую преданную любовь, доходившую до какого-то обожания. Когда ему не было еще двадцати лет, старый лорд Эксмут приставил его дядькой к своему восьмилетнему младшему сыну Чарльзу, с которым Мак-Грегор с того времени и был неразлучен. Говоря о своем хозяине, старый слуга нередко выражался следующим образом: «Когда мы были в Итопском коллегиуме» или: «Мы кончили вторыми морское училище».
Со своей стороны, молодой лорд, как истинный англичанин, хотя и любил своего дядьку, но все-таки смотрел на него как на существо низшего порядка, в чем, впрочем, и сам Мак-Грегор был искренне убежден. Денежные затруднения своего хозяина старый дядька всегда принимал очень близко к сердцу и возненавидел всеми силами души его старшего брата за то, что к тому должны были со временем перейти титул и богатства герцогов Эксмутских…
Знал ли Мак-Грегор об убийстве герцога Эксмута?.. Никто не мог этого сказать утвердительно, тем более, что старый слуга никогда не говорил о смерти старшего брата при своем господине и даже избегал малейшего намека на это обстоятельство. Но, во всяком случае, он скорее дал бы себя растерзать на мелкие куски, чем сказал бы хотя одно слово во вред адмиралу.
Впрочем, один факт, случившийся вскоре после перехода Эксмут-Гауза в собственность адмирала, свидетельствовал о том, что шотландец кое-что знал об этом преступлении.
Прежде чем поселиться в отеле, адмирал пожелал устранить все, что могло ему напоминать о брате. За переделками поручено было наблюдать Мак-Грегору.
По окончании всех работ адмирал, приехавший осмотреть отель, был поражен тем, что увидел. Снаружи ничто не бросалось в глаза, но стоило нажать рукой в том или другом месте старинную дубовую резьбу — и открывалась потайная дверь на какую-нибудь витую лестницу, которая вела сперва на верхний этаж, а оттуда в какое-нибудь подземелье. Каждая комната, каждый коридор, каждый закоулок были снабжены секретной дверью и секретной лестницей, через которые можно скрыться в один миг.
Но это было еще не все. Благодаря особым тайным механизмам можно было в любой момент запереть все двери, окна и коридоры отеля с помощью опускных железных заслонов. Этим способом все комнаты можно было изолировать одну от другой, и находившиеся в них люди попали бы в мышеловку. Вместе с тем дом был роскошно отделан с самым строгим комфортом.
Коллингвуд остался чрезвычайно доволен всем. Он понял, что старый слуга стремился всячески оградить его от покушений со стороны Биорнов. Но в таком случае Мак-Грегору должна была быть известна трагедия на Лафоденских островах? Адмирал решил проверить это и притворноравнодушным тоном спросил:
— К чему столько предосторожностей?
— Здешний квартал очень ненадежен, милорд, — отвечал шотландец. — К тому же совсем недавно «Морские разбойники», забравшись в дом лорда Лейчестера, вынесли из него все ценное до последней булавки и захватили в плен молодого сына лорда, отпустив его лишь за выкуп в сорок тысяч фунтов стерлингов.
— А! Так ты выдумал все это против разбойников?
— Против них и вообще против всех врагов вашей светлости.
— Какие же у меня еще враги? Разве ты еще кого-нибудь знаешь, Мак-Грегор?
— У человека в вашем положении, милорд, всегда много врагов, — ответил слуга. — Но, — добавил он с мрачным видом, — горе тем, которые вздумают тронуть хоть один волос у вас на голове!
Таким образом, шотландец уклонился от прямого ответа, но зато сам воспользовался случаем, чтобы обратиться к своему лорду с просьбой, которая чрезвычайно удивила Коллингвуда.
— Милорд, — сказал Мак-Грегор, — у меня к вам есть очень большая просьба.
— Заранее исполню ее, если только смогу. В чем дело?
— Позвольте вас просить, милорд, чтобы секрет всего этого устройства знали только вы да я.
— Вижу, вижу, куда ты клонишь. Ты терпеть не можешь моего секретаря.
— Видите ли, милорд, ваш секретарь у нас в доме недавно, а Мак-Грегоры пятьсот лет служат герцогам Эксмутским, и я смотрю на себя, как на вашу собственность, на вашу вещь. Для меня нет ни короля, ни отечества; для меня существует только герцог Эксмут, как для собаки ее хозяин.
— Я это знаю, мой честный Мак-Грегор, — сказал герцог, растроганный такой преданностью.
— Я не стану вам говорить, что ненавижу вашего секретаря и что он кажется мне подозрительным. Я вам скажу только, что ведь он не более как наемный секретарь и не вечно будет служить у вас. Сегодня он, завтра кто-нибудь другой. Что же будет, если каждому секретарю вы будете сообщать тайну отеля? Тайна только тогда тайна, когда она известна одному человеку и уж самое большое двум; если же она известна троим или четверым, то перестает быть тайной.
— С этой точки зрения я нахожу, что ты совершенно прав, — сказал лорд после минутного размышления. — Даю тебе слово, что маркиз де Тревьер не узнает ничего о тайных приспособлениях в отеле.
Мак-Грегор возненавидел де Тревьера с первого же дня его поступления на службу к Коллингвуду. Причин для ненависти было много. Во-первых, Мак-Грегор ревновал адмирала к молодому секретарю. Во-вторых, ему порой казалось, что Фредерик кидает на лорда взгляды, исполненные ненависти. Наконец, однажды ночью шотландцу удалось подсмотреть, как молодой человек с улыбкой смотрел на страдания адмирала. Все это заставило Мак-Грегора предположить, что Фредерик де Тревьер поступил к Коллингвуду неспроста, что он — шпион, действующий либо по собственному расчету, либо подосланный другими. Во всяком случае, его господину грозила опасность.
Сначала он хотел рассказать все адмиралу, но потом раздумал, решив собрать побольше данных для изобличения коварного секретаря.
С этого времени Мак-Грегор сделался второй тенью Фредерика де Тревьера, следя за его взглядами и жестами и истолковывая их по-своему. Частые отлучки секретаря по приезде в Лондон возбудили его подозрение. Шотландец заметил, что молодой человек знает столицу Англии как свои пять пальцев, хотя адмиралу говорил, будто ни разу в жизни в ней не был.
Однако, несмотря на свою бдительность, Мак-Грегор до сих пор еще не открыл ничего определенного.
Теперь понятно, почему шотландец взглянул с такой ненавистью на секретаря, когда тот велел ему уйти из библиотеки. Отношения между ними обоими были крайне натянутые, хотя Фредерик Биорн и не подозревал ничего об этом.
Молодой человек едва успел обменяться с Надодом несколькими банальными фразами, как вошел лорд Коллингвуд, к великому удовольствию обоих собеседников, не знавших, о чем им говорить и как себя держать друг с другом.
Фредерик де Тревьер вышел из библиотеки, и адмирал остался с Надодом наедине.
— Извините, что я заставил вас ждать, — сказал Коллингвуд. — Заседание палаты было очень бурное и затянулось… Мой секретарь говорил вам, какой у нас вышел досадный случай?
— У вас нет наличных денег? — перебил его с тревогой в голосе Надод.
— Извините, Надод, — возразил удивленный адмирал, — деньги здесь, вся сумма полностью.
И он указал ему на небольшую шкатулку черного дерева с перламутровой инкрустацией. Надод перевел дух.
— Так за чем же дело стало? — спросил он.
— Вот прочитайте, — ответил Коллингвуд, подавая ему письмо Пеггама.
Надод взял письмо и, прочитав его, побледнел… На лбу у него выступил холодный пот. Итак, все мечты его разлетелись прахом!..
Когда он поднял голову, то заметил, что Коллингвуд с любопытством глядит на него. Действительно, волнение бандита удивило адмирала.
Чтобы хотя немного оправиться, Надод стал перечитывать письмо Пеггама и вдруг ударил себя по лбу.
— Это письмо подложное! — вскричал он с обычной самоуверенностью. — Подпись сделана не рукой главы братства «Морских разбойников».
— Вы вполне уверены в этом? — спросил лорд Коллингвуд.
