Экскалибур - Корнуэлл Бернард (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
– Ты ведь знаешь, господин, что саксы никому не позволяют пересекать границу?
– Да, слыхал.
– С неделю назад двое торговцев проехали, – рассказывал Кариг. – Горшки везли, шерсть. Я их упредил, но… – Он помолчал, пожал плечами. – Саксы оставили себе и горшки, и шерсть, а обратно прислали два черепа.
– Если получишь мой череп, отошли его к Артуру, – велел я, глядя, как с оленины в пламя капает жир и, ярко вспыхнув, сгорает. – А что, из Ллогрии тоже никто не едет?
– Вот уж много недель, как никого не было, – отозвался Кариг. – Ну да на будущий год ты, небось, на саксонских копейщиков в Думнонии насмотришься.
– Почему не в Гвенте? – вызывающе парировал я.
– Элла с нами не в ссоре, – твердо отрезал Кариг. Этот ершистый юнец не особо-то радовался своему уязвимому положению на границе Британии, хотя долг исполнял на совесть, а люди его, как я заметил, были неплохо вышколены.
– Вы бритты, Элла сакс, разве одно это уже не повод для ссоры? – отозвался я.
Кариг пожал плечами.
– Думнония слаба, господин, и саксы это знают. Гвент – силен. Саксы нападут на вас, не на нас. – Прозвучало это до отвращения самодовольно.
– Как только саксы расправятся с Думнонией, – сказал я, тронув железную рукоять меча, дабы не накликать несчастья опрометчивым словом, – много ли времени пройдет, прежде чем они явятся на север, в Гвент?
– Христос защитит нас, – набожно произнес Кариг, осеняя себя знаком креста. На стене хижины висело распятие. Один из воинов облизал пальцы, а затем коснулся ступней претерпевающего муки Господа. Я украдкой сплюнул в огонь.
На следующее утро я поскакал на восток. За ночь наползли тучи, и рассвет приветствовал меня промозглой моросью. Римская дорога, ныне разбитая и заросшая сорной травой, уводила в сырой лес, и чем дальше я ехал, тем больше падал духом. Все, что я услышал в пограничном форте Карига, наводило на мысль о том, что Гвент на стороне Артура сражаться не станет. Мэуриг, молодой король Гвента, не отличался воинским рвением. Его отец Тевдрик твердо знал: бриттам должно объединиться против общего врага, но Тевдрик давно отрекся от трона и поселился монахом близ реки Уай, а сын его в военачальники не годится. Без вымуштрованных гвентских войск Думнония обречена – разве что сияющая нагая нимфа и впрямь предвещает некое чудесное вмешательство богов. Или разве что Элла купится на Артуровы байки. Да полно, примет ли меня Элла? Поверит ли он, что я его сын? Саксонский король был ко мне добр в те несколько раз, что судьба сводила нас вместе, но это ровным счетом ничего не значит. Чем дольше я ехал под жалящей моросью между раскидистыми сырыми деревьями, тем сильнее овладевало мною отчаяние. Я уже не сомневался: Артур послал меня на верную смерть, и хуже того – сделал это с бессердечием азартного игрока, который, в последний раз бросая кости, ставит на кон все что есть.
Ближе к полудню лес закончился, и я выехал на широкую прогалину, к речке. Дорога подводила к броду и продолжалась на другом берегу, однако у переправы, над бугром высотой человеку по пояс, торчала сухая елка, вся увешанная приношениями. Такой магии я не знал и понятия не имел, оберегает ли разубранное дерево дорогу, умиротворяет ли водяной поток или здесь просто развлекались дети. Я спешился, пригляделся: на ломких ветвях подрагивали человеческие позвонки. Нет, дети тут ни при чем. Но что же это? Я сплюнул рядом с бугром, чтобы отвести зло, тронул железную рукоять Хьюэлбейна и направил коня через брод.
На другом берегу шагов через тридцать снова начинался лес. Не проехал я и половины этого расстояния, как из полутьмы под сенью ветвей метнули боевой топор – он летел, вращаясь в воздухе, и на лезвии отблескивал пасмурный дневной свет. Бросок был не ахти какой, топор просвистел шагах в четырех от меня. Никто меня не окликнул, но и нового нападения из-за деревьев не последовало.
– Я сакс! – заорал я по-саксонски. Ответа мне не было, зато послышался приглушенный гул голосов и захрустели сучья. – Я сакс! – повторил я, гадая про себя, действительно ли в засаде затаились саксы или, может статься, изгои-бритты, ведь я был в ничьих землях – сюда бежали от правосудия лихие люди всех племен и стран.
Я уже собирался крикнуть по-бриттски, что не замышляю зла, когда из полумрака раздался голос.
– Бросай сюда меч! – приказали мне по-саксонски.
– Подойди и возьми, – предложил я. Повисло молчание.
– Твое имя? – осведомился голос.
– Дерфель, сын Эллы.
Я бросил им имя отца, словно вызов, и, должно быть, это их смутило, потому что снова раздался невнятный гомон, а минуту спустя шестеро воинов, продравшись сквозь заросли ежевики, вышли на прогалину. Все – в шкурах с густым мехом (саксы носят такие вместо доспехов), и все – с копьями. Один – в рогатом шлеме, по всей видимости предводитель, – направился вдоль обочины дороги ко мне.
– Дерфель, – промолвил он, останавливаясь в пяти-шести шагах от меня. – Дерфель, – повторил он. – Слыхал я это имя, да только оно не саксонское.
– Так зовут меня, – отвечал я, – а я сакс.
– Сын Эллы? – подозрительно переспросил он.
– А то.
Мгновение он разглядывал меня. Высоченный, из-под рогатого шлема выбивалась буйная русая грива. Борода доходила чуть не до пояса, а усы свисали до верхнего края кожаного нагрудника, надетого под меховым плащом. Верно, местный вождь, а не то так воин, отвечающий за охрану этой части границы. Он покрутил ус свободной рукой, выпустил – завитки распрямились сами собою.
– Хродгара, сына Эллы, знаю, – задумчиво протянул он. – Кюрнинга, сына Эллы, зову другом. Пенду, Иффе и Сэболда, сынов Эллы, видел в битве, но Дерфель, сын Эллы? – Воин покачал головой.
– Он перед тобой, – отозвался я.
Сакс взвесил на руке копье, отмечая, что щит мой по-прежнему висит у седла.
– Слыхал я о Дерфеле, друге Артура, – обвиняюще проговорил он.
– Он перед тобой, – повторил я. – У него дело к Элле.
– С бриттами Элла никаких дел не имеет, – отрезал воин, и его люди одобрительно заворчали.
– Я сакс, – парировал я.
– Так что у тебя за дело?
– О том услышит отец мой – от меня. Тебя оно не касается.
Воин обернулся и жестом поманил своих людей.
– Нас – касается.
– Твое имя? – резко осведомился я.
Он замялся было, затем решил, что, назвавшись, ничем особенно не рискует.
– Кеолвульф, сын Эадберта.
– Что ж, Кеолвульф, – промолвил я, – уж верно, мой отец вознаградит тебя, когда узнает, что ты задержал меня в пути? Чего ждешь ты от него? Золота? Или смерти?
Я, конечно, блефовал. И блеф сработал. Я понятия не имел, обнимет ли меня Элла или убьет, но Кеолвульф и впрямь страшился королевского гнева – страшился достаточно, чтобы неохотно позволить мне проехать и снабдить эскортом из четырех копейщиков. Они-то и стали моими проводниками в глубь Утраченных земель – все дальше и дальше.
Так ехал я через те края, куда на памяти вот уже целого поколения свободные бритты почитай что и не заглядывали. То было самое сердце враждебной страны: два дня провел я в дороге. На первый взгляд эта местность не слишком-то отличалась от бриттских земель, ибо саксы захватили наши поля и пашни и теперь возделывали их примерно так же, как прежде мы, хотя я отметил, что их скирды сена будут повыше наших и поквадратнее, а дома – покрепче, понадежнее. Римские виллы стояли по большей части заброшенными, хотя тут и там попадались и жилые усадьбы. Христианских церквей не встречалось – собственно говоря, вообще никаких святилищ я не увидел; разве что один-единственный раз попался по дороге бриттский идол, и тут же были оставлены мелкие подношения. Бритты здесь все еще жили, а некоторые даже владели землей; большинство, однако, составляли рабы либо жены саксов. Все здесь переименовали: мои сопровождающие знать не знали, как эти места назывались во времена бриттов. Мы проехали Личворд и Стеортфорд, затем Леодасхам и Келмересфорт: слова – непривычные, саксонские, а деревни между тем процветали. То были не дома и дворы захватчиков и чужаков, нет – то были поселения оседлого народа. От Келмересфорта мы повернули на юг через Беадеван и Викфорд. По пути мои спутники гордо рассказывали мне, что вот эти самые пахотные земли Кердик вернул Элле давешним летом. Этой землей и была куплена верность Эллы в грядущей войне, в ходе которой этот народ пройдет через всю Британию до Западного моря. Мой эскорт нимало не сомневался: саксы победят. Все они слыхали, насколько ослабил Думнонию бунт Ланселота: мятеж-то и подтолкнул саксонских королей к мысли объединиться и захватить всю южную Британию.
