Королевский казначей - Костейн Томас (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
– Если все пойдет не так, имеются и другие способы вас спасти. Я уже начал готовиться к этому. Не задавайте мне вопросов, но не сомневайтесь, что в конце концов вам удастся освободиться. Клянусь верой в Бога и надеждой в небесное прощение, что это правда.
Пока девушка слушала Кера, выражение ее лица менялось. Когда Валери вошла в его камеру, она была в полном отчаянии, но сейчас несколько приободрилась.
– Вы действительно так думаете? – шепотом спросила она. – Неужели это правда?
– Да, дитя мое. – Кер сильно волновался. – Но чтобы получить свободу, которую я вам обещаю, придется помочь мне. Это будет сделать нелегко. Вы должны быть готовы… он сделал паузу, – к тому, что на вас станут сильнейшим образом давить. Они пойдут на все, чтобы получить от вас признание, которое можно будет использовать против меня.
– Как они могут надеяться получить от меня это признание? – У нее широко раскрылись глаза, девушка слегка порозовела. На ее лице читались самые разные эмоции: удивление, недоверие и возвращавшийся страх. – Я им ничего не скажу. Они думают, что я стану лгать, чтобы навредить вам?
– Вас уже допрашивали?
– Дважды. На следующий день после нашего ареста меня привели к господину Гуффье, и он меня долго допрашивал. Спустя месяц, когда меня перевели в другую тюрьму, меня привели к нему во второй раз. Он расспрашивал меня, наверное, час, снова и снова задавал прежние вопросы. Иногда он их формулировал по-иному.
– Вам угрожали, когда вы отказывались говорить, что км было нужно? Гуффье не грозил применить к вам другие методы?
Валери покачала головой:
– Он был разочарован. Я слышала, как он сказал: «Она очень хитрая и держится за свою историю, как пиявка». Во второй раз Гуффье выглядел очень злобным, но мне не угрожал.
Кер понизил голос:
– Они смогут добиться своего только в том случае, если получат от одного из нас признание. Мне кажется, они попытаются добиться признания прежде всего от вас, Валери. – Кер наклонился к девушке, не сводя с нее взгляда. – Ваши муки скоро начнутся. Они станут вас допрашивать часами, день за днем. Попытаются поймать вас в ловушку, заставить вас противоречить самой себе и, конечно, станут угрожать. Они могут настолько вымотать вас, что вам захочется во всем признаться – лишь бы поскорее закончился этот кошмар. Все, что угодно, только бы освободиться от них и немного отдохнуть. Дитя мое, в этом и заключается реальная опасность! Если вы сдадитесь, то действительно сможете отдохнуть от них, но всего несколько часов, за которыми последуют ваша и моя казни. Они вам станут давать обещания и даже согласятся освободить вас, если вы будете свидетельствовать против меня. Ничему не верьте. Их обещания ничего не стоят. Если вы один раз спасуете перед ними, они тут же воспользуются этим и вынесут вам и мне смертный приговор. Вы должны быть мужественной и стойкой, Валери. Наши жизни теперь только в ваших руках, помните об этом.
– Я это знаю, – шепнула Валери. – Я думала об этом много раз и понимаю, что меня ждет, если я проявлю слабость и спасую перед ними.
Надзиратель не стал запирать дверь камеры и стоял в коридоре. Они видели, что он не спускает с них глаз, и слышали, как звенят его ключи.
– Старина Филипп скоро отведет вас в вашу камеру, – шепнул Кер. – Мне хотелось так много вам сказать, но сейчас для этого нет времени. – Он упал на колено перед девушкой и взял ее руку. – Они хитры, как змеи, эти люди, которые будто бы олицетворяют справедливость. Они могут прийти к вам и сказать, что я во всем признался и что вы сможете спасти свою жизнь, если сделаете то же самое. Они даже могут заявить, что я во всем обвинил вас. К таким уловкам они прибегают чаще всего – стараются натравить друзей друг на друга. Валери! Если вы цените свою жизнь, не верьте ничему, что они станут рассказывать про меня. Я не собираюсь брать на себя вину за преступление, которого я не совершал. Клянусь Богом, если даже они начнут меня пытать, я буду говорить только правду.
– Пытки! – Валери разрыдалась. – Я не выношу боли. Я всегда была здоровой и никогда не болела, но я никогда не забуду боли от ссадин и ушибов. Я так страдала от укуса пчелы, мне тогда казалось, что я больше не выдержу и сейчас же умру! От боли в ухе я чуть не сошла с ума. – Девушка начала так рыдать, что не могла вымолвить ни слова. – Добрый Боже на небесах, что же мне делать? Я не могу лгать, но боюсь, я не смогу выдержать пытки! Что же мне делать?
– Успокойтесь, дитя мое. Вам не грозит опасность! Вы не должны давать волю собственному воображению.
Валери больше не могла себя сдерживать и начала перечислять свои страхи:
– Мне рассказывали, что перед тем, как сжечь на костре приговоренного, палач душит его. Господин Кер, это правда? Могу ли я надеяться на скорую смерть до того, как языки пламени начнут меня лизать, а потом поглотят меня, как Орлеанскую Деву? – Девушка прикрыла лицо руками. – Господин Кер, говорят, что палач надевает петлю на шею и крепко привязывает жертву к столбу, после этого человек быстро умирает. А что будет, если он забудет это сделать? Может, палач делает это, если получает много денег? Как можно с ним об этом договориться? Я постоянно думаю только об этом. Добрый Господь Бог, я ни о чем больше не могу думать! Сударь, я просто сойду с ума!
Старина Филипп заглянул в камеру.
– Вы говорите слишком долго. Я дал вам для разговоров чересчур много времени. Мадемуазель, вам пора отправляться со мной.
Валери прикрыла лицо. Глаза ее стали красными, веки опухли, но девушка постаралась взять себя в руки.
– Простите, что я не смогла сдержаться, – сказала Валери. – Я на самом деле гораздо сильнее. Я… я постараюсь набраться сил и выбросить эти страхи из головы.
– Я знаю, что вы очень сильная девушка, – ответил ей Кер.
Глава 2
Каменная лестница в башню Мелюзин, где содержались Кер и Валери, похоже, вела в бесконечность. На темных стенах изредка попадались факелы, дававшие слабый свет. Поднимавшемуся по бесконечным ступенькам казалось, что он попадал из одного темного омута в другой. На каждой лестничной площадке имелись две двери. Одна из них имела высокий арочный вход и глазок, в который можно было заглянуть снаружи. В другой было небольшое зарешеченное отверстие, через которое мог проходить скудный свет и немного свежего воздуха. Вот у такой двери и остановился Старина Филипп на следующее утро. Он поставил ведро с горячей водой на пол и старался открыть дверь. Когда она со скрипом отворилась, на Филиппа пахнуло несвежим холодным воздухом.
– Мадемуазель, – крикнул он, держа над головой фонарь и пытаясь что-то разглядеть в темноте, – мадемуазель! Вам следует одеться и отправиться со мной! И побыстрее!
Он не услышал ответа и вошел в комнату. Поднял фонарь повыше… Почему она не отвечает? Может, девушка умерла? Казалось, вчера, когда он относил ей ужин, девушка была обычной. Но Старина Филипп по опыту знал, что в тюрьме иногда случаются странные и непонятные вещи и что узники могут лишить себя жизни самым необычным способом. Наконец он увидел голову Валери, высовывавшуюся из-под матраса. Валери очень мерзла, поэтому она разрезала матрас и забралась внутрь. К облегчению надзирателя, голова пошевелилась, и Валери с трудом выбралась и села на полу.
– Посмотрите, я принес воду. Вам следует привести себя в порядок, а потом отправиться в зал заседаний. Вода была обещана кому-то другому, – сообщил Старина Филипп. – Бедняге придется потерпеть до следующего раза.
Он принес с собой полотенце и даже – чудо из чудес! – крохотный кусочек твердого мыла. Старина Филипп дал девушке десять минут на мытье, за это время он должен обойти все камеры, расположенные на том этаже. Валери хватило этого времени. Когда надзиратель вернулся, девушка была готова.
Зал заседаний находился в крыле, которое все называли апартаментами королевы. Он был невелик, его украшало множество готических окон и красивая мебель. В центре стоял массивный стол, за ним восседал Гийом Гуффье. Он был в красной шапке и в полосатой красно-белой мантии судьи. Справа и слева от него сидели два человека точно в таком же одеянии.
