Стрелы на ветру - Мацуока Такаси (библиотека электронных книг TXT) 📗
Хэйко выхватила кинжал и прижала лезвие к горлу. Одно стремительное движение – и она распорет себе яремную вену.
– Я не желаю уходить, – повторила она.
– Хэйко! – в ужасе воскликнула Эмилия, но Хэйко не обратила на нее ни малейшего внимания.
Старк – он стоял прямо за спиной у Хэйко – прикинул, как бы половчее схватить ее за руку. Но тут гейша слегка повернула голову, и Старк отказался от этой затеи. Хэйко знала, что он может предпринять, и была к этому готова.
Хидё беспомощно перевел глаза на Гэндзи.
– Мой господин…
Гэндзи знал, что Каваками постарается не убивать Хэйко. Она нужна ему живой, чтобы поставить ее рядом с родственниками и тем окончательно подтвердить свой величайший триумф. Ее унижение будет куда мучительнее, чем гибель Гэндзи. И он мог избавить ее от этой муки, просто повторив свой приказ. Гэндзи знал, что тогда Хэйко без малейших колебаний перережет себе горло. Но он не мог этого сделать. Как бы там ни было, он все еще любил ее. Он не хотел стать орудием ее смерти. У него все еще оставалась надежда. Ведь его видение обещало жизнь. Возможно, ему удастся защитить и Хэйко.
В конце концов Гэндзи взглянул на Хэйко и низко поклонился ей:
– Надеюсь, я сумею доказать, что заслуживаю подобной верности.
Хэйко опустила кинжал и поклонилась в ответ:
– Эта верность не нуждается ни в заслугах, ни в доказательстве, мой господин.
Невзирая ни на что, Гэндзи не смог удержаться от смеха.
– Она столь безоговорочна? Тогда я воистину в долгу перед вами.
– Да, – кивнула Хэйко и добавила, как истинная гейша: – И сможете ли вы хоть когда-нибудь его выплатить?
На этот раз рассмеялись все. Господин и госпожа вели себя совершенно непринужденно, словно ничего и не произошло. И разве могли бы они вести себя иначе? Слезы были забыты.
– Хэйко, что вы делали? – спросила Эмилия.
– Предъявила наглядные доводы, – ответила Хэйко. – Слов иногда не хватает, если имеешь дело с самураями.
– Эмилия, Мэтью, вы можете уйти, – повторил Гэндзи. – Мой враг вас не тронет.
– Уйти куда? – поинтересовался Старк.
– Каваками доставит вас целыми и невредимыми в резиденцию американского консула в Эдо. И вы сможете на первом же корабле отплыть в Америку.
– Мне нечего делать в Америке, – отрезал Старк и указал дулом револьвера на монастырь Мусиндо. – Мне нужно сюда.
– Мне кажется, князь Гэндзи, я уже говорила вам, что долг требует от меня остаться в Японии, – промолвила Эмилия.
– Мы окружены, – сказал Гэндзи. – Через каких-нибудь несколько минут сотни человек пустят в ход мушкеты и мечи и приложат все усилия, чтобы убить нас. Вы действительно хотите находиться здесь, когда это произойдет?
– На все воля Божья, – отозвалась Эмилия.
Старк лишь усмехнулся и взвел курки обоих револьверов.
Гэндзи поклонился и вновь повернулся к своим людям:
– Князь Каваками намерен вновь завладеть головой моего дяди, когда явится сюда за моей. Но я не намерен отдавать ему ни того, ни другого.
– Мы сами возьмем его голову, – заявил Хидё. – И оставим ее гнить под стенами его горящего замка!
– Правильно! – в один голос поддержали его самураи.
– Зачем же ждать? Давайте возьмем ее прямо сейчас!
– Стойте! – выкрикнул Гэндзи – и вовремя. Иначе его люди тут же ринулись бы в самоубийственную атаку на отряд Каваками, прямо под выстрелы. – Недавно мне было видение, проливающее свет на нынешнюю ситуацию. Это – еще не конец.
Гэндзи не стал уточнять, что видение обещало жизнь лишь ему, а о прочих ему ничего не ведомо. Главного он добился: его слова произвели нужное впечатление. К людям вновь вернулась уверенность в своих силах.
– Конечно, если кому-то просто не терпится покончить с собой, я разрешаю ему напасть на врага.
То ли это было случайным совпадением, то ли веселье обреченных переполнило чашу терпения Каваками, но в этот самый миг ударили мушкеты. Залп следовал за залпом. Пули рвали лошадиные туши с такой яростью, что в отдельных местах их просто разнесло в клочья, и со свистом проносились над головами людей.
А действительно ли то, что ему являлось, было истинными видениями? Гэндзи начал в этом сомневаться. Похоже, будто его голова и вправду скоро повиснет на луке седла Каваками, наряду с головой Сигеру. Впрочем, если вспомнить об утонченности Каваками, с него вполне станется передать головы своим адъютантам.
Но потом Гэндзи вспомнил одно правило, о котором ему когда-то сказал дед.
Предвиденное может исполниться совершенно непредвиденным образом.
Хидё увидел улыбку, играющую на губах Гэндзи, и уверенность его окрепла – несмотря на то, что дела их, казалось, шли все хуже и хуже. Лошадиные туши, разорванные пулями, начали распадаться на куски. Оторванная передняя нога ударила Хидё по плечу, отскочила и хлюпнулась в кровавую грязь. Все вокруг были забрызганы лошадиной кровью. Казалось, будто сама преисподняя вырвалась на волю. Однако же Гэндзи улыбался. Хидё крепче сжал рукоять меча. Теперь он окончательно убедился, что их ждет победа. Но как это произойдет, пока что оставалось полнейшей загадкой.
– Постарайтесь, если получится, захватить Гэндзи и Хэйко живыми, – велел Каваками своему адъютанту. – И в любом случае лицо госпожи должно остаться невредимым.
– Слушаюсь, господин. Но они уже могли погибнуть, и лица их, возможно, изуродованы. Мы выпустили в них несколько сотен пуль.
– Пока что мы всего лишь раз за разом убиваем их лошадей, – возразил Каваками. – А люди ждут, пока мы сами явимся за ними. Тогда они будут сражаться. Отложите мушкеты и беритесь за мечи.
– Слушаюсь, господин.
– Погоди. Пусть десяток твоих лучших стрелков все-таки прихватит мушкеты. Вели им, чтобы застрелили Старка, как только увидят его.
– Слушаюсь, господин.
Каваками, как всегда, наблюдал за происходящим с безопасного расстояния. Его люди составили мушкеты в козлы и извлекли мечи из ножен. Прежде они рвались бы это сделать. Прежде – да, но не теперь. Теперь они верят в превосходство стволов и пуль. Не потому, что их шестьсот мушкетов взяли верх над десятком мечей, оставшихся на стороне Гэндзи. Нет. Это ничего не доказывало. Они поверили потому, что их мушкеты с легкостью прикончили непобедимого Сигеру. Такое было бы под силу даже простому крестьянину. Две недели обучения – и крестьянин с мушкетом сможет одолеть самурая, всю жизнь совершенствовавшегося в искусстве фехтования. И спорить с этим мог лишь тот, кто закостенел в излишней приверженности традициям.
Правда, требовалось еще выработать новую тактику для нового оружия. Или позаимствовать ее у чужеземцев. Чтобы использовать огнестрельное оружие для обороны укрепленных позиций или для засады, особого ума не требуется. Вот с атакой до сих пор остается много неясного, особенно если аналогичное оружие имеется и у противника. Ведь для того, чтобы перезарядить мушкет, необходимо остановиться, и это тормозит наступление. Пока что это препятствие казалось непреодолимым. Интересно, как поступают чужеземцы? Непременно нужно будет выяснить. Когда Каваками покончит с Гэндзи, то полностью сосредоточится на огнестрельном оружии и новой стратегии. Возможно, среди чужеземцев тоже найдется какой-нибудь свой Сунь Цзы. Тогда он, Каваками, непременно изучит его «Искусство войны». Власть Токугава над сёгунатом слабеет. И вскоре их свергнут – но не по старинке, не при помощи самураев с мечами. Новый сёгун придет к власти, опираясь на мощь пуль и пороха. И этим сёгуном вполне может стать он сам. Почему бы и нет, собственно? Если древние правила более не применимы к войне, значит, они не применимы и к традициям наследования. Вскоре огневая мощь будет куда важнее знатности рода.
Ему необходимо огнестрельное оружие. Новое и мощное. И как можно больше. И пушки. И военные корабли.
Стоп. Не стоит забегать вперед. Сперва нужно разобраться с Гэндзи.
Каваками двинулся вперед, осторожничая. У людей Гэндзи, как бы мало их ни осталось, тоже имеются мушкеты. Это было бы слишком прискорбно – умереть в миг величайшего своего торжества. И потому Каваками благоразумно прятался за деревья.
