Подкидыш - Хэррод-Иглз Синтия (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Потеря давней подруги и компаньонки едва не сломила Элеонору. Весь дом искренне оплакивал Энис, ибо все её очень любили. Она вынянчила всех детей Морлэндов, вырастила три поколения. Она играла с малышами и учила их хорошим манерам. Она разделяла с семьей все беды и радости, и даже если бы в жилах Энис текла кровь Морлэндов, эта добрая женщина все равно не могла бы быть им ближе, чем была. Элеонора еще долго сидела у постели усопшей, вспоминая год за годом спою жизнь и думая, что Энис всегда была рядом, с тех пор как присутствовала при рождении первой дочери Элеоноры, Анны, почти сорок лет назад.
Всю свою жизнь Энис посвятила Элеоноре, нянька так и не вышла замуж, хотя в молодости была хорошенькой и живой девушкой. Одно время Элеонора думала, что Энис выйдет замуж за Джоба, но этого так и не произошло. Джоб тоже глубоко горевал, потрясенный смертью своей подруги. Они взрослели вместе, все трос – Джоб, Энис и Элеонора, теперь уже некому было занять место этой верной наперсницы и преданной служанки.
В комнате стало уже почти совсем темно, и было еще множество дел, которыми предстояло заняться. Элеонора бросила последний долгий взгляд на эту полную седовласую женщину, которая во времена рождения Анны была маленькой большеглазой девчонкой, и по щекам Элеоноры потекли слезы – слезы благодарности человеку, столь долго и преданно служившему этой семье. Горло у Элеоноры перехватило, и ей трудно было говорить.
– Прощай, дорогой друг, – все-таки нашла в себе силы прошептать она. Потом Элеонора повернулась и вышла, закрыв за собой дверь.
В коридоре она столкнулась с Хелен, которая разыскивала её.
– Матушка, я плохо себя чувствую, – сказала Хелен и тихонько вздохнула, когда глаза её встретились с глазами матери и она прочла в них свой приговор.
Ветреным днем в конце апреля Хелен навеки упокоилась рядом со своим мужем на семейном кладбище. Легкий дождичек орошал лица присутствующих, и так мокрые от слез, а ветер срывал нежные лепестки с цветущих фруктовых деревьев и, покрутив их в воздухе, швырял на темную землю. Братья Хелен, Эдуард и Ричард, стояли, рыдая и в поисках поддержки приникнув друг к другу; Дэйзи собрала вокруг себя ревущих детей, детей, которые так скоро после потери любимой няни лишились и обожаемой тети. Элеонора стояла немного поодаль с каменным лицом, но Джоб, как всегда державшийся рядом с ней, знал, какая боль раздирает ей душу, и когда женщина слегка пошатнулась, позволил себе дотронуться до её бессильно повисшей руки и понял, что Элеонора приняла его молчаливое сочувствие.
Но хуже всех было совершенно растерянному двенадцатилетнему мальчику, потерявшему вдруг ту, кого он называл матушкой. Эдмунд вообще едва помнил Изабеллу, последние восемь лет матерью ему была Хелен. К ней бежал он за похвалой или утешением, ей пел свои песни, ей вечерами рассказывал о своих дневных приключениях. Другие дети могли горевать об Энис, их ближайшем друге, но у Эдмунда была единственная привязанность, только одно существо считал он родным, и это была женщина, которую сейчас опускали в мокрую черную землю.
Жизнь уже никогда не будет для него прежней. Матерью двум сиротам станет теперь Дэйзи, и Элеонора уже распорядилась, чтобы Лиз была отныне гувернанткой Эдмунда. Смерть – это часть жизни, И жизнь продолжается, отводя самым дорогим и любимым людям место в нашей памяти, и Эдмунд никогда не забудет этого дня – и той боли, которую ему двенадцатилетнему мальчику, довелось испытать.
Целый год всю страну трясло от диких выходок Джорджа, герцога Кларенского, и даже люди, считавшие, что их уже ничем не удивишь, приходили в изумление от каждой новой его глупости. Он пользовался славой беспробудного пьяницы, и многие добряки объясняли большинство его слов и дел очередными возлияниями; другие думали, что он становится все более и более невыносимым, и лишь удивлялись долготерпению короля.
Элеонора считала, что герцог просто не в своем уме.
– В том, что он вытворяет, нет ни капли здравого смысла, – говорила она. В апреле, например, вооруженные люди вломились по его приказу в дом горничной Изабель Невилл и силой увели женщину с собой. Потом Кларенс устроил над ней что-то вроде суда, после которого повесил несчастную за то, что она якобы отравила свою госпожу. В мае лорд Джордж начал распространять слухи, что король увлекается черной магией и сживает со свету каждого, кто в чем-нибудь не согласен с Его Величеством. В мае же Кларенс поднял восстание в Кембриджшире, чтобы взойти на престол, а в июне возобновил свои попытки жениться на Марии Бургундской и силой оружия захватить корону.
Поэтому никто не удивился, когда король Эдуард потребовал, чтобы брат предстал перед ним, и обвинил его в измене, после чего велел арестовать и бросить в Тауэр. Непонятно только, почему надо было так долго ждать. И оставался еще вопрос: что делать с Кларенсом дальше? Всем было совершенно ясно, что он просто невменяем, и если его выпустить на свободу, он опять примется за свои сумасбродства. С другой стороны, бесконечно держать его в Тауэре – значило не только плодить недовольных, но и бросать тень на жизнь и правление короля Эдуарда.
В октябре Ричард Глостерский впервые в этом году приехал в Лондон – в основном для того, чтобы умолить короля простить Кларенса.
– Он просто не верит всем тем ужасам, которые рассказывают про его брата, – пожаловалась Анна Невилл Элеоноре, когда они встретились в Йорке на мессе в канун Дня Всех Святых. – Сколько бы раз Джордж ни вытворял такое, чему нет оправдания, Ричард все равно каждый раз прощает его. Посмотрите только, как Ричард повел себя, когда зашла речь об имениях моей матери: половина их по завещанию должна была отойти мне и половина – Изабель, но Ричард без всяких возражений позволил Джорджу завладеть ими всеми. Ричард слишком мягок, слишком добр... Когда же я начинаю упрекать его, он просто говорит, что в один прекрасный день всем нам придется уповать на милосердие Божье – вот и весь ответ.
– Как вы думаете, что сделает король? – спросила Элеонора.
– Понятия не имею, – ответила Анна, качая головой. – С одной стороны, я надеюсь, что он опять простит Кларенса, ибо для Ричарда будет страшным ударом, если Эдуард повелит казнить Джорджа, а с другой...
– Никто из нас не сможет чувствовать себя в безопасности, если Кларенс опять окажется на свободе и будет продолжать свои безумства, – закончила за неё Элеонора. Анна кивнула.
– Сам-то Джордж не будет колебаться ни минуты, если ему понадобится убить Ричарда или Эдуарда. У него нет таких старомодных предрассудков, как братская любовь или верность, но говорить об этом Ричарду бесполезно.
Элеонора видела, что, хотя Анна явно обеспокоена, с другой стороны, она столь же явно гордится прямотой и честностью своего мужа и еще больше любит его за это.
– Однако у меня такое чувство, что на сей раз Кларенсу все это просто так с рук не сойдет. Мадам королева ненавидит его – вы же знаете, что она считает его виновным в смерти своего отца, – и уж коли Джордж очутился в Тауэре, она сделает все возможное, чтобы он никогда оттуда не вышел.
– Насколько в действительности сильно её влияние на короля? – поинтересовалась Элеонора.
Анна пожала плечами.
– Он любит спокойную жизнь, а она постоянно пилит его. Вспомните, какое оскорбление нанес он Марии Бургундской, предложив ей в мужья брата королевы. И все только потому, что королева принудила Эдуарда совершить эту глупость.
– Но Мария отказала достаточно быстро, – заявила Элеонора.
– Быстрее даже, чем она отвергла Джорджа. Но это доказывает, что королева может заставить Эдуарда делать все, что ей заблагорассудится. Ричард поехал уговаривать государя, но королева ненавидит моего мужа почти так же сильно, как и Джорджа, и потому я не думаю, что Ричард добьется больших успехов, хотя Эдуард любит его и доверяет ему. – Анна зябко повела плечами. – Надеюсь, что так или иначе, но все скоро закончится. Ненавижу, когда Ричард уезжает. Я чувствую себя в безопасности лишь тогда, когда он дома, здесь, на севере, где люди любят нас и никогда не станут совершать никаких ужасных, бессмысленных поступков. О, я знаю, люди здесь тоже не ангелы, они, случается, тоже творят дурные вещи, но, по крайней мере, можно понять, почему они их делают.
