Дезертир (СИ) - Токтаев Евгений Игоревич "Инженер" (прочитать книгу .TXT) 📗
В этот момент Квинт увидел Дециана. Тот шел за ними.
– Ты! – издали закричал Тит Варий, – гнида! Говоришь, не дезертир, не изменник? Родину не предавал, сучий выблядок? С честью сдохнуть собрался? Про Орла, мерзавец, вспомнил? Понтийцам ты родину продал! Со шпионами связался! И сам ты понтийский шпион! Был бы ты марианцем, я бы тебя уважал, но ты предатель, презренный катамит, подстилка варварская!
Квинт прыгнул вперед и ударом кулака сбил с ног конвойного центуриона, потом уронил одного из легионеров, завладев его мечом.
– Освободился! – закричали солдаты.
– Измена! – заорал Дециан.
Легионеры напали на Квинта все сразу, пытаясь сбить щитами, но только помешали друг другу. Своего спасителя Север оглушил рукоятью меча. Другому солдату ударил ногой по нижнему краю щита, от чего верхний край оного врезался бедняге в лицо. Четвертый легионер сделал выпад, но не попал. Квинт увернулся и помог конвойному перекувыркнуться через голову и впечататься спиной в твердую землю. Что-то громко хрустнуло. Может кости, а может щит.
– Стой! – орал Дециан.
Квинт бросился к лошадям, быстро отвязал поводья от изгороди (узел там был чисто символический, по всему видать – подготовили), взлетел на спину одной кобылке и толкнул ее бока пятками.
– Пошла!
Лошадь вздрогнула и рванула с места. Вторую Квинт тоже увлек за собой. Его сердце бешено колотилось.
Куда? Одна дорога – в Тарракон! Может, еще успеет до отплытия "Меланиппы". Надо спешить. Аристид, без сомнения, постарается скорее убраться отсюда. Если, конечно, Луск не солгал и действительно отпустил киликийцев. Но с чего ему лгать? Да и проверять некогда.
Лидон, запыхавшись, подбежал к Дециану, который на чем свет стоит костерил легионеров, не сумевших впятером одолеть одного избитого доходягу. Увидев Тиберия, он прокричал:
– Надо в погоню! Ему некуда бежать, поймаем!
– Тит... – простонал Лидон, – что ты наделал? Теперь он знает, что мы их разоблачили... Поймет, что и его хотели отпустить, а там они и "крота" расколют... Весь план коту под хвост!
– Хотели отпустить?! – вытаращился Дециан, – почему мне не сказали?
Лидон только рукой махнул.
– Все к воронам полетело... Ну, чего столбом стоишь? Лови его! Теперь он не должен уйти!
О случившемся немедленно доложили наместнику, тот разразился длинной витиеватой тирадой и отправил в погоню Глабра.
– Убей его, Клавдий! Теперь уже нет смысла брать живым...
Квинт быстро домчался до города, но там от полученной форы скоро не осталось и следа. Он просто-напросто заблудился в лабиринте узких улочек, и вышло так, что преследователи добрались до порта раньше него. Здесь Глабр встретил Квадригария. Пожилой центурион должен был проследить, чтобы пираты не отплыли без Севера. При этом нельзя было показываться беглецу на глаза, это могло спугнуть его.
Клавдий ввел центуриона в суть дела и они, объединив свои отряды (всего с ними было около двадцати солдат), бросились на поиски. Случилось так, что первым на Квинта наткнулся Квадригарий.
– Вот он! Вали его, ребята!
Легионеры перегородили улицу щитами. Квинт поворотил кобылу, но его уже окружали. Придется прорываться.
– Выноси, родная!
Он ударил ее пятками, лошадь взвилась на дыбы. Солдаты так и шли вперед "стенкой". Вот она совсем близко. Квинт начал рубить, легионеры прикрывались щитами. Один заученным движением достал противника, клинок оцарапал бедро беглеца. Другой вонзил меч в шею лошади. Та жалобно заржала, повалилась прямо на легионеров. Те еле успели увернуться, но "стену" сломали. Квинт удачно сумел спрыгнуть, двумя взмахами меча отбросил наиболее ретивых, освободив себе путь, и бросился бежать.
– За ним! – неслось вслед.
Далеко ему уйти не удалось. Прихрамывая, он забежал на лестницу, ведущую на второй этаж какого-то дома. Здесь драться было удобно, солдаты не могли задавить его числом. Он легко справился с первым из них, и, завладев его щитом, стал еще опаснее. Солдаты нападали по двое, но ничего не могли противопоставить клинку Севера, который мелькал быстрее молнии.
Квинт понимал, что все кончено, ему не удастся уйти и в голове билась единственная мысль – продать жизнь подороже. Никогда еще он не дрался с такой окрыляющей яростью. Близость смерти не сковала его, наоборот, раскрепостила. Казалось, что противники двигаются, как сонные мухи. Все их удары легко парировались щитом, а меч Севера наоборот, без труда находил лазейку в защите.
Один, другой, третий. Раненные и убитые падали под ноги товарищам, хрипя в агонии и обливаясь кровью.
Четвертый, пятый.
– Ах ты ж, твою мать! – взвыл Квадригарий, – да что вы какие неумехи-то?! Дайте его мне! Смотрите, как надо! А ну, раздайтесь!
Центурион протолкался вперед.
– Ну, давай!
Квинт сразу понял, что этот противник – нечета солдатам. Квадригарий был немолод и двигался не в пример медленнее покойного Остория, но и Север не отличался свежестью. Он начал уставать. Сказывались недавние пытки, кровоточащее бедро. Квинт долго возился с центурионом. Слишком долго. И при этом не видел, как легионеры, составив штурмовую пирамиду из щитов, залезая друг на друга, карабкаются на лестницу за его спиной.
– Р-раз! – отсчитывал выпады Квадригарий, – два! Н-на! Еще!
Квинт попятился и центурион, купившись на эту простую уловку, подался вперед, подставился...
– Агххх...
Клинок Севера вонзился в шею пожилого воина.
Солдаты снова с ревом навалились на Квинта, он отбросил их, но через секунду его ударили сзади щитом по голове. В глазах потемнело.
– Стоять! – раздался крик Глабра.
Трое легионеров, занесших мечи над поверженным беглецом, застыли.
– Вяжите его!
– Трибун! – солдаты недовольно зароптали, – смотри, сколько он наших положил! И Квадригария!
– Я сказал, вяжите!
Квинт пришел себя. Увидев Глабра, сжал зубы.
– Ну, вот и все, марианец, – Глабр сел перед ним на корточки, – никуда ты уже не денешься. И никому ты больше не нужен. Луск приказал убить тебя. Услышал меня Юпитер, есть справедливость на свете.
– Чего ждешь? – процедил Квинт.
– Думаю, что с тобой делать. Если я тебя просто убью, даже если запытаю до смерти, это не доставит мне радости. К сожалению, умереть ты сможешь только раз. А сам-то посмотри, сколько народу к Перевозчику отправил. Нет, убить тебя, все одно, что освободить. Слишком просто.
Глабр встал.
– Я буду долго убивать тебя. Превращу в живой труп. Ты станешь искупительной жертвой за пролитую кровь римских граждан, к коим, конечно же, не относятся мятежники. Твое имя навеки проклято. Ты сам никогда более не осмелишься произнести его, ибо в тот же миг покроешь весь свой поганый род несмываемым позором. О, я хотел бы видеть, как это имя станут произносить с плевком, словно оно само по себе оскверняет уста, но, боюсь, найдется идиот, который придумает сделать из него знамя. Не буду создавать мученика, пока последний марианец не встретится с Орком. Ты так и сдохнешь безвестным фракийцем.
Грабр повернулся к легионерам.
– Луск приказал прикончить его, но я поступлю иначе. Все вы подтвердите, что беглеца, убившего нескольких ваших товарищей, изрубили на куски, а останки сбросили в клоаку. И если хоть один из вас проболтается – пожалеет, что родился на свет. Сервий, отправляйся на рынок и узнай, кто из работорговцев имеет дела с ланистами.
Глабр посмотрел на Квинта и, ухмыляясь, прошипел:
– У меня есть на продажу гладиатор.
