Темная роза - Хэррод-Иглз Синтия (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗
– И тогда, в свое время, мне придется найти себе другое жилище, – как бы невзначай добавила Нанетта.
У Кэтрин пропала улыбка:
– Но зачем же, Нан? Неужели ты думаешь, что после свадьбы я захочу расстаться с тобой?
– Я не думаю, что ты попросишь меня уехать, но ты будешь слишком занята своим очаровательным новым мужем, чтобы радоваться тому, что я болтаюсь под ногами. Ты будешь спотыкаться о меня во всех спальнях. Нет, Кэт, это не годится. Когда ты выйдешь замуж за Тома, то я куда-нибудь уеду, совсем незаметно.
На глазах Кэтрин выступили слезы:
– Он тебе не нравится?
– Это не имеет значения, нравится он мне или нет, – ответила Нанетта.
– Но ведь он тебе не нравится? – настаивала Кэтрин.
Нанетта с отчаянием посмотрела на нее – она не видела никакой возможности убедить молодую пылкую вдову, что совершенно невозможно жить всем троим в одном доме. Не говоря уже о ее неодобрительном отношении к Сеймуру, сколько пройдет времени, прежде чем Кэтрин станет ясно, что он заигрывает с Нанеттой? Его навыкате глаза раздевали ее каждый раз уже сейчас, стоило ей войти в комнату, где он находился. Но она не сказала об этом.
– Нет, – ответила она, помолчав. – Он мне не нравится, и я ему тоже. Извини, Кэт, но я не могу справиться с этим.
– Я понимаю, – сдержанно произнесла Кэтрин. Она была явно рассержена, и Нанетта подумала даже, что она попросит ее уехать немедленно, но в конце концов ее воспитанность не дала волю гневу. – Хорошо, я вижу, тут ничего нельзя сделать, тогда поцелуй же меня, Нан. Мы столько времени дружили, что это не должно разлучить нас. Хотя мы не сможем жить вместе, когда я стану леди Сеймур, мы ведь будем видеться, не так ли? Ты хочешь этого?
– Всем сердцем, – заверила ее Нанетта.
Странно было вновь очутиться в Хэмптоне – так многое в нем изменилось и так многое сохранилось. Придворным поэтом теперь был Сюррей, сочинявший в стиле обожаемого им Уайата. Только Сюррей ни как человек, ни как поэт не мог справиться с Томом. Наглый Том Сеймур подставлял королю плечо, как некогда Саффолк, он и фигурой напоминал Саффолка. Но только Саффолк, смертельно больной, не покидал теперь своего поместья, и в моральном отношении эгоистичный и амбициозный интриган Том Сеймур был далеко не Саффолком, добрым и простым другом короля по детским играм.
И только Норфолк оставался прежним, несокрушимым Норфолком, уравновешивая тот недостаток, что он был дядей Екатерины Ховард, тем преимуществом, что он был единственным боеспособным полководцем в стране. Остальные министры показались Нанетте кучкой болтунов и интриганов без прочной основы и каких-либо талантов, просто клетка с политическими мартышками. Они сумели добиться смерти Кромвеля, но никто из них не был способен заменить его. Нанетта чувствовала, что король, как и она, тоже видит эту разницу, так как он, поручив текущие дела придворному бюрократическому аппарату, сам то и дело поддерживал в Совете одну партию против другой, а потом наоборот. Точно так же он сохранял вид религиозной объективности, казня равно папистов и протестантов: папистов обезглавливали за измену, а протестантов сжигали за ересь.
И при этом, подумала Нанетта, как-то провожая короля взглядом, когда он покидал приемную залу, опираясь на плечо одного из пажей, он, должно быть, очень одинок. У него осталось только два старых друга – Томас Кранмер, все еще примас Англии, жизнь которого он отстоял у Совета, и его шут Уилл Сомерс. В годы правления Анны его изгнали из-за ненависти к королеве, однако после ее смерти он снова приполз к ногам хозяина и теперь уже не разлучался с ним. Только эти двое еще могли любить его – остальные ненавидели, льстили и осаждали просьбами.
Один или два раза Нанетта почувствовала, что король остановил на ней свой взгляд, а однажды, когда он проходил мимо нее по коридору, ей показалось, что он хочет остановиться и заговорить с ней, но Генрих только кивнул и прошел мимо. Она, несомненно, должна была напоминать ему о былом, возможно, болезненно. Нанетта снова избрала своим исповедником Кранмера, встретившего ее со слезами на глазах и осторожно расспросившего о старых друзьях и событиях. Если ее появление так взволновало Кранмера, то что же говорить о короле? С тех пор как он отправил Анну на смерть, никто не называл его по имени, он был слишком недоступен, чтобы кто-то снова смог сделать это.
Хотя Нанетта правильно заметила, что король одинок, ей не пришло в голову, что он может все еще искать противоядие. Он часто встречал в детской Кэтрин, она часто сидела рядом с ним за обедом, и в этом не было ничего странного, так как он знал ее очень давно, она была дочерью его старого друга и другом его дочери.
Настал июнь, и Кэтрин полностью погрузилась в подготовку своего предстоящего бракосочетания с Томом Сеймуром, а Нанетта все чаще удалялась в парк поразмыслить, что ей делать, если эта свадьба состоится. И вот однажды, вернувшись с прогулки в покои, которые она делила с Кэтрин, она встретила выходящего из них короля.
Нанетта от смущения присела чуть не до земли, а король остановился на мгновение и взглянул на нее. Он, судя по всему, был очень взволнован и так тяжело опирался на плечо своего пажа, что ноги у того подгибались.
– Миссис Морлэнд, – начал он и запнулся, подыскивая слова.
– Ваше величество? – произнесла Нанетта, глядя на его ноги, так как ей не было разрешено подняться. За его ногами виднелись ноги его спутников, без которых он не мог покинуть свою спальню.
– Да, миссис Морлэнд, – повторил король явно смущенно и продолжил: – Да, Нан, я думаю, вы будете довольны нами.
– Ваше величество?
– Идите к ней, да, да встаньте же, женщина, встаньте, и ступайте к ней, Нан, вы ей нужны, я не сомневаюсь в этом.
И он снова двинулся прочь, подпрыгивая чуть быстрее, чем обычно, словно в сильном волнении. Нанетта удивленно смотрела ему вслед – он говорил с ней более благожелательно, чем когда-либо до сих пор. Последняя пара проходивших мимо нее ног остановилась, и Нанетта, поднявшись, увидела перед собой Томаса Сеймура, который послал ей только один, но умоляющий и отчаянный взгляд, прежде чем поспешить за своим хозяином. Нанетта выпрямилась окончательно и, с отчаянно колотящимся сердцем, пробежала последние ярды до двери комнаты.
Кэтрин стояла у окна, глядя во двор. Когда вошла Нанетта, она обернулась, ее лицо было белым как бумага, а глаза расширились от ужаса.
– Кэт, что такое? – закричала Нанетта. – Тут был король? Что случилось?! Это – не что-то с Томом?
Кэтрин пыталась что-то вымолвить и не могла, она дрожала, и Нанетта, подбежав к ней, помогла ей сесть, а затем встала рядом с ней на колени и стала гладить ее руки.
– Кэт, что стряслось? Скажи же мне! Что случилось?
Кэтрин облизала сухие губы:
– Король... – начала она.
– Ну, ну, – подбодрила ее Нанетта.
– Он просил меня выйти за него замуж, – выговорила, наконец, Кетрин.
– Что?! – Нанетта была потрясена.
– Вот именно! – вскрикнула Кэтрин и разразилась рыданиями.
Нанетта приподнялась и обняла подругу, подставив ей плечо, чтобы она могла плакать с удобством. «Бедняжка, – подумала она, – бедняжка».
– Да поможет нам Бог, – вслух пробормотала она, а Кэтрин продолжала рыдать.
Когда истерика стихла, две женщины тихо сидели в сумерках и беседовали. Лицо Кэтрин распухло и покраснело от слез.
– Что ты ответила? – спросила Нанетта.
– А что я могла ответить? Я сказала, что недостойна – я уже не молода и дважды вдова. Но прямо отказать я, как ты понимаешь, не могла.
– Говорят, только что был проведен указ о том, что ни одна не девственница не может претендовать на руку короля, и тут же его выбор падает на вдову, – удивленно заметила Нанетта.
Кэтрин вздрогнула:
– Не надо шутить, Нан. Боже, если бы я уехала в Йоркшир после смерти Джона! Но ведь я не могла уехать с Томасом. Нан, почему мы не поженились сразу же!
– И чтобы люди показывали на тебя пальцем из-за того, что ты оскорбила память мужа?
