Пираты Новой Испании. 1575–1742 - Герхард Петер (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗

Петер ГЕРХАРД

ПИРАТЫ НОВОЙ ИСПАНИИ. 1575–1742

Предисловие

Пиратство в Америке было порождением острой политической и экономической конкурентной борьбы между Испанией, с одной стороны, и Англией и Францией – с другой. На рубеже XV–XVI веков Испания завладела огромной частью Американского континента и, ревностно защищая свои интересы, пыталась отстранить остальных конкурентов, претендующих на несметные богатства, таящиеся в недрах американских земель. Главным образом это было золото и серебро, добываемые преимущественно в Перу (включая территорию современной Боливии) и в меньшей степени – в Мексике. Испанцы фактически монополизировали право на товарообмен. Практически весь товар, завозимый испанскими судами из Испании в Америку, производился в Англии, Франции и других европейских странах. В свою очередь Англия и Франция, где интенсивно развивалась промышленность, стремились освоить новые рынки за океаном. Они активно совершенствовали торговый флот, укомплектовывали суда командами, которые должны были превзойти испанцев в искусстве судовождения.

Конкуренты Испании в торговле и колониальной политике, торгуя с новыми испанскими колониями в Карибском море, сначала применяли мирную тактику. Они отправляли туда суда, груженные товаром, одеждой и домашней утварью. Первое такое плавание было предпринято французами в 1506 году. Англия же по указанию Генриха VIII начало торговле положила экспедицией Джона Рата в Санто-Доминго в 1527 году. Испания не была способна, как, впрочем, и не особо желала, обеспечить американских колонистов достаточным количеством товаров, даже по неоправданно высоким ценам. Поэтому спрос на английские и французские изделия был достаточно велик, что привело к оживленной торговле контрабандным товаром, которую даже поощряли некоторые испанские должностные лица. Но ужесточение королевского запрета, ограничивающего права нелегальных иностранных коммерсантов в испанской Индии, заставило мирных английских и французских торговцев стать агрессивными. Многие из них превратились в морских разбойников и грабителей-мародеров, представляющих прямую угрозу испанским судам и портам. К 1540 году пиратство стало процветающим ремеслом в Карибском море при более или менее открытой поддержке английского и французского правительств. Безусловно, далеко не все торговцы контрабандным товаром становились пиратами. Незаконная торговля с испанскими колониями стала широко распространенной и выгодной в XVII–XVIII веках и процветала благодаря экономической политике, проводимой в своих колониях Испанией, которая преднамеренно морила голодом американские колонии, для поддержания высоких цен на ввозимые товары.

Когда Англия стала протестантской, элемент религиозного фанатизма успешно использовался ею в конкурентной борьбе с Испанией. В 1560-х годах Голландия восстала против испанского господства, тоже став протестантской. Она демонстрировала твердые намерения стать мореходной державой и претендовала на свою долю в объемах мировой торговли. Теперь Испании противостояли три мощных врага: Англия, Франция и Голландия. Даже во время непродолжительных перемирий они продолжали грабить испанские галеоны, нападать на принадлежащие ей острова и материковую часть восточного побережья Америки.

Следует четко разграничить три типа агрессии, применяемые конкурентами Испании: контрабандная торговля, пиратство и открытые военные действия. Но безусловно, существует разница между оголтелым головорезом Франсуа Л'Оллоне и галантным британским адмиралом Джорджем Ансоном. В конечном счете настало время, когда Англия, Франция, Голландия и Испания объединили усилия в борьбе с независимым пиратством. Но для испанского правительства все иностранцы, предпринимающие попытку высадиться на берег Американского континента, за редким исключением были пиратами и в случае поимки не могли рассчитывать на снисхождение. Та же участь ждала и испанского колониста, захваченного военным кораблем, капером, вооруженным контрабандистом или корсаром. Каждая из этих категорий проявляла свою степень жестокости и милосердия, но цель у всех была одна – завладеть сокровищами и унизить испанскую гордость.

Елизаветинцев Оксенхама и Дрейка, вероятно, следует считать пиратами, потому что во время своих грабительских набегов в Тихом океане Англия не находилась в состоянии войны с Испанией. То же самое можно сказать и о Томасе Кавендише, который, будучи капером, промышлял грабежом, фактически находясь на легальном положении, как и Ричард Хокинс несколько лет спустя. Испания иногда признавала принципиальное различие между этими типами агрессий, что можно проследить на примере Оксенхама и Хокинса. Они оба были захвачены. Но если первого казнили (хотя его обвинили не в пиратстве, а в ереси), то второй со временем был с почестями отпущен на свободу. Следуя тем же судебным определениям по отношению к голландским грабителям, Спеилберген считался пиратом, а Скепенхем нет. Карибские пираты, промышляющие в Южном море, действительно являлись таковыми, но даже в этом случае сложно было определить грань между пиратством и каперством. Например, когда в 1680 году Дампье промышлял в водах Тихого океана, он, без сомнения, считался пиратом, но пиратство против Испании в то время открыто приветствовалось и даже поощрялось Англией. Ко времени же его следующего похода, в 1685 году, когда Англия согласилась обуздать пиратство, Дампье был объявлен вне закона. А в 1704 году во время третьего тихоокеанского вояжа, когда Англия находилась в состоянии войны с Испанией, Дампье получил статус законного капера. Все эти три кампании ничем не отличались одна от другой по своей сути, они были предприняты одними и теми же людьми с их неизменно враждебным отношением к испанцам. Как можно заметить, любая попытка строгой классификации в этом вопросе выглядит, по крайней мере, несостоятельно.

Появление любого иностранного судна в испанских водах Карибского бассейна не расценивалось Испанией как простая случайность, а, следовательно, реакция в отношении нарушителя была оборонительно-агрессивной. При этом неуклюжие галеоны, груженные сокровищами, обычно сопровождали военный флот или конвойные суда, а для защиты некоторых портов строились укрепления и другие фортификационные сооружения. Позднее с целью раз и навсегда покончить с пиратством в Карибском море под командой вице-короля Новой Испании была создана армада «de Barlovento». Эти военные корабли не только сопровождали груженые галеоны, но и преследовали, а при случае и захватывали пиратов, после чего их либо казнили, либо передавали инквизиции. Но чаще всего они заканчивали жизнь в рабстве.

Однако в Карибском море с его многочисленной островной территорией, большая часть которой находилась в руках англичан, французов и голландцев, было достаточное количество безопасных гаваней, где пираты и каперы могли избежать преследования и свободно тратить награбленные деньги в разнузданном веселье, а также беспрепятственно пополнять провиантом свои суда для последующих набегов. Все богатство, которое вывозилось из Америки в Испанию на громоздких и неуклюжих судах, неминуемо пересекало эти воды, и нет нужды говорить, что определенная его часть становилась легкой добычей изголодавшихся «морских волков». А многие незащищенные испанские поселения вблизи побережья были другими лакомыми кусками, привлекающими внимание флибустьеров, постоянно подвергаясь нападениям с их стороны. Карибское море настолько изобиловало соблазнами, что флибустьеры наводнили его. Конкуренция стала такой жесткой, что некоторые из этих морских роверов были вынуждены отступить в воды Тихого океана или Южное море.

Тихоокеанская часть испанской Америки давала пиратам и каперам свои преимущества, но имела при этом и серьезные недостатки. Испанцы, чувствуя себя в безопасности в своих водах, поначалу не видели никакой необходимости в строительстве дополнительных защитных сооружений. Даже после первых столкновений со злоумышленниками король отказывался тратить деньги на укрепление своих портов в Южном море. К северу от Панамы единственным реально защищенным местом был Акапулько, но даже там фортификационные сооружения построили лишь спустя сорок лет после первого иностранного вторжения со стороны Тихого океана. Но сначала там даже не было регулярного испанского флота или военных кораблей для защиты тихоокеанских портов и навигации.