Мертвецы не рассказывают сказки - Рудник Элизабет (книги без сокращений .TXT) 📗
— Нет, я взгляну, — ответила Карина, начиная поворачиваться. — Вы что, увидели еще какой-нибудь...
Она не договорила, застыла на месте. У нее затряслись опущенные вдоль тела руки. Теперь Карина увидела. Все увидела.
У самого берега, над кромкой воды висел в воздухе призрачный экипаж «Немой Марии». Выйти на сушу мертвецы не могли — не давало наложенное на них проклятие.
Кое-кто из мертвецов пытался это сделать, но тут же натыкался на невидимую стену и исчезал, как та акула, переживая еще одну смерть, на этот раз окончательную.
Капитан Салазар стоял чуть в стороне от своих людей и смотрел на живых своими темными, ледяными глазами.
— Джек Воробей, — тяжелым замогильным голосом произнес он. Еще несколько матросов из его экипажа сделали попытку прорваться вперед и тут же испарились.
— Они не смеют выйти на сушу! — расплылся в улыбке Джек и начал пританцовывать, напевая. — А я их не боюсь, не боюсь, не боюсь! А мне на них наплевать, наплевать, наплевать!
Стоявшая рядом с ним Карина молча открывала и закрывала рот, как выброшенная на песок рыба. Она видела, понимаете, своими глазами видела плывущих по воздуху мертвецов. Но это же невозможно! И эти мертвецы двигаются, хотя на их телах зияют ужасные раны. А еще она слышала слова их капитана, но мертвые не могут говорить! Наука... Нет, наука здесь ни при чем. Объяснение этому может быть только одно, и это... это...
— Призраки! — хрипло закричала Карина, к которой вернулся голос. — Призраки! Это призраки!
— Ты меня помнишь, Джек? — спросил Салазар, не обращая внимания на крики девушки.
— Ты выглядишь все таким же, — кивнул Джек. — Если не считать дыры в твоей черепушке. — Он еще раз оглядел Салазара с головы до ног и не удержался, чтобы не спросить: — А еще, по-моему, у тебя новые сапоги. Или я ошибаюсь?
— Призраки! — снова взвыла Карина, да так громко, что Джек подскочил на месте. Девушка, похоже, совсем спятила от страха. Она повернулась и бросилась бежать в глубь острова. Генри немедленно бросился следом за ней, оставив Джека один на один с призрачными гостями.
— Я буду ждать тебя, Джек, — заверил Салазар. — Ты еще узнаешь, что такое настоящая боль.
Джек посмотрел на Салазара, потом взглянул через плечо на убегавших Карину и Генри. Затем вновь перевел взгляд на Салазара. Что ж, их встречу пора заканчивать, пожалуй.
— Приятно было повидаться и поболтать с тобой, — сказал Джек, поворачиваясь спиной к морю. — Однако моя карта убегает, мне нужно догонять ее!
И с этими словами Джек припустил прочь, слыша за своей спиной злобный вой Салазара.
От этого воя Джек невольно передернулся. Как ни блефуй, но не сможет же он навсегда остаться на суше. Он же пират, верно? А это значит, что его судьба — стоять на капитанском мостике и вести свой корабль сквозь штили и шторма. А Салазар будет ждать, терпеливо ждать, когда Джек вновь выйдет в открытое море, в этом можно не сомневаться.
Глава двенадцатая
Лейтенант Скарфилд начинал терять терпение. Джек, Генри и Карина запятнали его репутацию, когда сумели избежать смерти на острове Сен-Мартен. Теперь лейтенант был готов сделать все, что в его силах, чтобы отыскать их — пусть даже для этого ему придется унизиться и попросить помощи у морской ведьмы Шансы.
Скарфилд наблюдал за тем, как его солдаты ведут эту женщину через гулкий мрачный тюремный вестибюль и дальше по коридору. Конвоиры шли с примкнутыми к заряженным ружьям штыками, но все равно заметно нервничали, старались держаться как можно дальше от гордо шагавшей ведьмы. Пятились от нее и другие заключенные, когда она проходила мимо решеток на их камерах.
— Как вы смели арестовать и привести меня сюда? — истошно кричала Шанса. Солдаты открыли перед ней решетку пустой камеры.
Скарфилд сохранял полное спокойствие. Этой ведьме не вывести его из себя.
— Море превратилось в кровь, — спокойно сказал ок. — Тебя некому больше защитить.
— Интересно, а тебя кто защитит, лейтенант? — нахмурилась Шанса.
— Британский военный флот. Пришло время послужить королевству. — Его солдаты звонко взвели курки, а Скарфилд тем временем продолжил: — На берег выбросило солдата. Живого. Он говорил что-то о Трезубце Посейдона и хотел увидеть Джека Воробья, того самого пирата, который спас ведьму от виселицы.
— Она не ведьма, — презрительно хмыкнула Шанса.
— Зато ты ведьма, — парировал Скарфилд. — И ты должна помочь нам. Морями всегда будем править только мы, британцы.
— А ведь ты испуган, лейтенант. Ты боишься, — задумчиво произнесла Шанса, глядя на него. — Когда в ночи пылают горящие корабли, тебе очень хочется понять, сможешь ли ты сам спасти свою шкуру? Так значит, тебе хочется узнать, что такое Трезубец — миф или вещь, которая существует на самом деле?
Скарфилд вошел в открытую камеру, к надписям, оставленным на дальней стене предыдущим ее обитателем, точнее, обитательницей.
— Ты расшифруешь мне то, что здесь написано, или умрешь, — сказал лейтенант. — Я хочу знать, куда сейчас направляется Джек Воробей со своей ведьмой.
Шанса осторожно вошла в камеру, внимательно рассмотрела оставшиеся на стене записи математических расчетов, которые вела здесь Карина, и наброски созвездий.
— Этими звездами написана судьба, — сказала ведьма Скарфилду. — Хорошо, я проложу тебе курс.
Генри был в панике. Он потерял Карину. Сначала она мелькала в джунглях далеко впереди, а потом вдруг как-то разом исчезла. После этого Генри обшарил буквально все вокруг, но не нашел ни самой Карины, ни каких-то ее следов. Испарилась девушка.
— Мы должны найти ее, — в одиннадцатый раз повторил он, меся вместе с Джеком грязь, которая заменяла здесь дорогу. Вдали виднелся маленький городок. Генри очень хотелось надеяться, что Карина уже добралась туда и сейчас ожидает их с Джеком, сидя с недовольным лицом за столиком в какой-нибудь таверне.
Уголком глаза Генри заметил, что Джек слегка приподнял бровь.
Пират шагал легко, уверенно и выглядел так беззаботно, будто его вполне устраивал окружающий мир, в котором словно вовсе не существовало призрачного капитана, твердо намеренного свернуть ему шею. Почему Джек так спокоен, равнодушен даже? Разве Карина — не единственная его надежда ускользнуть от Салазара с его ожившими мертвецами? Об этом Генри непрестанно напоминал ему все время, что они идут по грязной дороге, а пират знай себе бровями шевелит. Все это ужасно раздражало Генри, он готов был взорваться, но тут Джек внезапно остановился и заговорил, пытаясь стряхнуть грязь со своих штанов:
— Я знаю, что изводит тебя, мой мальчик. Много повидал я в своей жизни безмозглых придурков вроде тебя. Такой идиот по глупости оказывается в море, оставив на берегу свою прекрасную нежную женщину, и ради чего же? Ради того, чтобы ему свернул шею какой-нибудь юный красавец с безупречными зубами и все такое... Ты заразился... — Тут пират прервался ненадолго, чтобы почесать у себя под мышками. — И поверь моему слову, эту болячку время никогда не вылечит...
Генри решил, что с него довольно. За последние несколько часов он наслушался подобной болтовни на годы вперед. Покорно, без возражений познакомился с безумными теориями любви, которые развивал Джек, хотя пират был самым последним человеком, от которого Генри согласился бы принять совет в сердечных делах.
Он даже согласен был, пожалуй, закрыть глаза на тот факт, что Джек за короткое время их знакомства столько раз успел дать, а потом забрать назад свое слово. Долго терпел Генри, что и говорить, но теперь все, хватит с него. Баста. Он резко повернулся к Джеку и неприятным, шершавым каким-то голосом сказал:
— Она — единственный человек, который может найти Трезубец! Но я не влюблен в нее, понятно?
— Любовь? — притворно удивился Джек. — При чем здесь любовь? Кто сказал хоть слово о любви? Я говорю о чесотке. Клещи такие маленькие есть, знаешь? Под кожу залезают, и... Только начни чесаться и уже не остановишься. Разве тебя не это изводит? А меня изводит. Не первый год уже...
