Пираты Карибского моря. Проклятие капитана - Папоров Юрий Николаевич (читаем книги онлайн txt) 📗

— Назовите свое имя и сообщите, по какому делу вы разыскиваете меня, — строго сказал де ла Крус.

— Зовут меня Ангуло Перес Барроте. Говорят, капитан, вам нужен старший бомбардир. Я хотел предложить вам свои услуги. Если не опоздал… — Артиллерист посмотрел в сторону Туэрто: — Он может подтвердить, что я это дело знаю лучше его.

На лице Гарсии появилось выражение, совсем не похожее на то, что было, когда Девото приказал обезоружить капитана. Туэрто капитану нравился, и поэтому де ла Крус отнес непонятную ему мимику на счет смущения.

— Вы знаете его, Гарсия?

— Он много плавал…

— Хорошо, боцман и Гарсия, подождите нас неподалеку.

По внешнему виду можно было предположить, что Ангуло Перес Барроте старше, опытнее, сообразительнее и сильнее Гарсии.

— Мастерство свое в стрельбе вы проявите в море: Там определим вашу долю и подпишем контракт. Согласны?

— Знающий дело капитан не выдвинул бы иных условий.

— Однако дело у меня будет горячее, поэтому я хочу испытать вас еще в порту.

— Моя специальность — не сапоги тачать. Огонь, гром, кровь…

— Сегодня ночью мы вас и проверим. Вам все разъяснит сеньор Девото, мой старший помощник. Вы поступаете в полное его распоряжение. С этой минуты только его приказы для вас закон. Вам понятно?

Бомбардир согласно кивнул, а де ла Крус обратился к Девото:

— Вот вам на сегодня помощник, Девото, и можете идти.

— Но я не сказал еще последнего слова, де ла Крус, — и сцена, в которой только что довелось участвовать Туэрто, разыгралась по прежнему сценарию.

Однако закончилась она совершенно неожиданно для капитана, Дага была выбита у него из рук, а сам он оказался на земле, придавленный чрезвычайно ловким телом Переса Барроте.

Де ла Крус вынужден был отметить про себя, что гораздо слабее своего будущего подчиненного в рукопашной схватке. Лежа на земле, капитан позвал:

— Боцман!

Когда Девото распорядился отпустить капитана, а Добрая Душа и Гарсия возвратились на поляну, де ла Крус поднялся с земли и сказал:

— Вот видите, Гарсия, сеньор Перес Барроте исполнил, и неплохо, приказ того, кому я велел беспрекословно подчиняться, но мне жаль расставаться с вами. Пусть старшим будет Перес Барроте, а вы — его помощником. Согласны?

Одноглазый артиллерист стоял ссутулившись, глядел себе под ноги и молчал.

— Похорони меня в одном саване с десятью чертями, если он не согласен, капитан! — сказал Добрая Душа.

— Погодите, боцман, я хочу слышать самого Гарсию.

Тот, однако, ответил согласием лишь после того, как получил от Доброй Души хороший тумак.

Из пришедших в тот день на пустырь матросов ни один не был признан негодным. Когда де ла Крус, Девото и боцман остались одни, капитан, не скрывая своего превосходного настроения, сказал:

— Теперь нам, помимо патента, остается принять нотариуса, найти подходящего кока и заполучить абордажные сабли. Чакон ни в какую не желает ими делиться!

Вечером де ла Крус говорил об этом дома у Марии в присутствии ее жениха и графини Иннес, которая, совершенно обескуражив тем самым капитана, решительно заявила:

— Дорогой Педро, я сумею помочь вам с коком.

На лицах у присутствующих разом появилось удивление.

— Я видела, как смешной, но милый повар маркиза, которого зовут Коко, плакал словно ребенок, покидая корабль. Во Франции у него никого нет, видно, гаванские девушки ему нравятся. Он умолял какого-то сеньора найти ему работу в Гаване. К тому же говорят, что Коко можно использовать вместо якоря.

— Милая Иннес, якорь опускают на дно, — разъяснила Мария, — а там ничего не горит и жарить не на чем.

— Да, но если Коко высадить на берег, он может удержать за канат целый корабль. Так говорили офицеры маркиза. Я им верю.

— Он такой сильный? — спросил Мигель де Амбулоди.

— Нет, толстый.

— Это часто одно и то же, но боюсь, он нам не подойдет. Слишком большая мишень для пуль противника, — с улыбкой сказал де ла Крус.

— Педро, возьмите его. Вы же добрый! Он пойдет с удовольствием. Я знаю, вы с Девото и мосье Тетю не станете утомлять его приготовлениями изысканных блюд, как того требовал маркиз.

Де ла Крус встал и нежно пожал руку графини.

— Бог вознаградит вас за все, что вы делаете, милая Иннес, моя счастливая звезда.

— Своим светом я освещаю вам путь к другой женщине! — улыбнулась графиня, а сеньор де Амбулоди, поднимаясь с кресла, чтобы попрощаться, спросил:

— Капитан де ла Крус, сколько вам нужно сабель?

— Двадцать, — ответил де ла Крус и задумался. Почему Мигель спросил его об этом, чем здесь ему может помочь простой член муниципалитета?!

На следующее утро де ла Крус и Тетю отправились к французскому консулу. Тот прислал за ними служащего и просил передать, что желает сообщить капитану нечто очень важное.

— Я рад вашим успехам, Педро. Однако меня огорчает одно обстоятельство. Думаю, оно должно если не взволновать, то насторожить и вас. Мне стало достоверно известно, что сторонники австрийского двора, фактические сообщники англичан, врагов его величества, заслали к вам на «Каталину» своего шпиона.

— В качестве кого?

— Если б я знал об этом!

— Но мы должны выяснить.

— Не хотел бы сомневаться в ваших силах…

— Раньше, чем выйдем в море, — ответил де ла Крус.

— Вот в этом я не уверен. Дело непростое, а времени до отплытия у вас почти не осталось… Поэтому я хочу предложить вам свою помощь. У представителя Морского министерства есть две кандидатуры. Соглашайтесь принять того нотариуса, который придет к вам от моего имени, на него вы можете во всем положиться.

Де ла Крусу это предложение было явно не по душе. Он хотел было отказать консулу, но вовремя заметил, как Тетю подает ему знак.

— В Тринидаде, где мы станем ждать патента, у меня есть хороший нотариус, — Педро думал о своем друге Антонио.

— Но вы знаете, капитан, кандидатура нотариуса у Морского министерства, и особенно у аудитора, не должна вызывать никаких сомнений… Я сейчас покажу вам curruculum vitae [38] моего кандидата, — с этими словами консул вышел из комнаты, а Тетю поспешно произнес:

— Соглашайтесь! Он установит шпиона, а потом мы отделаемся от обоих.

На прощание консул сказал:

— Ну, теперь вам остается нанять только кока. Кстати, у меня есть идея. Маркиз…

— Вы и об этом знаете? — искренне удивился де ла Крус.

— Нет. Даю вам слово, мысль о поваре маркиза мне пришла в голову только сейчас.

К вечеру следующего дня на корабле появился кок. Он был огромным, добродушным, рыжим и приволок с собой тележку, доверху груженную кухонными принадлежностями. При виде кока экипаж «Каталины» заметно оживился. Когда Коко поднимался по трапу, тот угрожающе провис под его тяжестью, но лицо французского кулинара, возвращавшегося «домой», выражало такую искреннюю радость, что никто не позволил себе подшутить над ним.

За коком вскоре прибыл нотариус; не успел де ла Крус побеседовать с ним и распорядиться о его размещении, как вахтенный доложил, что к борту подошла еще одна шлюпка и лодочник требует конец. На дне шлюпки лежали абордажные сабли.

Лодочник, закрепив веревкой эфесы сабель, прокричал:

— Поднимай! Это капитану от сеньора де Амбулоди.

В ожидании первого ужина, приготовленного Коко, — де ла Крус и Бартоло уже переселились на «Каталину», — капитан, Тетю и Девото терялись в догадках, как это Мигель умудрился заполучить для них сабли. В это время по камням набережной зацокали копыта лошадей и загромыхала коляска генерала Чакона.

Дон Луис собственной персоной в сопровождении довольного Мигеля де Амбулоди пожаловал на «Каталину».

— Я отдал распоряжение старшему капитану порта в недельный срок выставить вас из Гаваны! — так вместо приветствия, поднявшись на борт, заявил Чакон.

— Чем заслужили мы столь неприветливое обращение, генерал? — учтиво раскланялся де ла Крус.