Пираты - Рис Селия (читаем книги .txt) 📗

— А вам, мистер Пеллинг, — продолжал Адам, — я приказываю навести порядок в этом плавучем хлеву. Взгляните хотя бы на это, — пнул он носком ботфорта небрежно уложенную канатную бухту, — и на это, — колупнул он ногтем грязно-серый соляной налет на поручнях фальшборта. — Корабль должен содержаться в чистоте, а палуба блестеть так, чтобы с нее кушать можно было, как с тарелки! А может, и сейчас найдутся желающие? — обратился к команде Брум. — Ну что? Есть добровольцы?

Палубные доски были заляпаны смолой и дегтем, проложенная между ними пенька грязными клочьями выбивалась из пазов. Не слишком аппетитное зрелище, и отобедать на такой «скатерти» никто, естественно, не рискнул.

— Я так и думал, — кивнул Адам. — Мистер Пеллинг, я хочу, чтобы к завтрашнему утру палуба была такой же чистой и гладкой, как шелковые чулки его величества. Проследите, пожалуйста, чтобы никто не отлынивал. Разрешаю задействовать всех матросов, свободных от несения вахты. И чтобы хорошенько продраили, с песочком! Займетесь этим сразу после того, как отправите восвояси заговорщиков.

По рядам корсаров прокатился жалобный стон. «Продраить с песочком» — это далеко не то же самое, что просто надраить шваброй. Бруски из песчаника, применяющегося для этой цели, массивностью и размерами не уступают Священному Писанию, за что и получили свое название [79]. Очень тяжелая и выматывающая работа, после которой ужасно болят руки и ломит спину. Я внезапно почувствовала искреннюю благодарность к Бруму, великодушно избавившему меня, в числе прочих обязанностей, и от этой.

— Так точно, капитан! — бойко, как заправский мичман, гаркнул Пеллинг и даже козырнул, приложив два пальца к полям своей потертой треуголки. — Как прикажете поступить с мятежниками, сэр?

— Погрузить в шлюпки и под охраной доставить на берег. А дальше пускай сами разбираются. Надеюсь, участь Лимстера заставит их задуматься. Ну а если кто заартачится, за борт без разговоров! Да пусть спасибо скажут, что у них есть выбор. С нами они бы так не церемонились. И поторопитесь, пожалуйста, мистер Пеллинг. Время не ждет. Пора поднимать паруса.

ЧАСТЬ VII

ВСЕ ЗОЛОТО МИРА

35

Мы следовали вдоль побережья Гвинеи по направлению к Бенинскому заливу под видом респектабельного торгового судна. Винсент лишь однажды появился на борту «Удачи». Навестил оправляющуюся от ранения Минерву, долго о чем-то совещался с Брумом и Пеллингом за закрытыми дверями капитанской каюты, а потом снова вернулся на свой корабль. «Скорое возвращение» держалось в отдалении от флагмана. Идущие поодиночке суда вызывают меньше подозрений, чем целая флотилия, поэтому приходилось соблюдать дистанцию.

Несколько раз мы приставали к берегу в населенной местности, чтобы пополнить запасы воды я продовольствия. Обычно ко входящему в гавань судну сразу устремляются стайками лодки мелких торговцев, предлагающих свежие фрукты и овощи, местные диковинки и другой незамысловатый товар. Во всяком случае, так обстояло дело в Вест-Индии. Здесь же пробивающиеся сквозь полосу прибоя на утлых пирогах торговцы чаще демонстрировали не бананы и апельсины, а живой товар, осаждая нас со всех сторон предложениями очень выгодно и с большой скидкой приобрести партию невольников. Брум никого покупать не собирался, но и отказывать никому не спешил. Каждого продавца принимал у себя в каюте, угощал и подробно расспрашивал, почерпнув таким образом немало ценных и полезных сведений. Одного раба он все-таки приобрел: великанского роста негра из племени кру по имени Тоби, который говорил на множестве местных диалектов и знал как свои пять пальцев все мели, подводные скалы и течения на протяжении всего Западного побережья Африки. Надо ли говорить, что Тоби получил свободу не позже, чем доставившая его пирога отвалила от борта «Удачи»? Очень скоро они с Адамом сделались закадычными друзьями и массу времени проводили вместе, корпя над картами и строя планы.

Винсент тоже не терял времени даром. После раскрытия заговора часть экипажа «Скорого возвращения» пришлось перевести на флагман, и теперь уже капитан Кросби срочно нуждался в пополнении. Надо сказать, что разрешил он эту проблему весьма оригинальным способом: взял и купил недостающее количество у местных работорговцев. Многие из команды «Удачи» сочли Винсента крепко пострадавшим на голову от солнечного удара, и мне довелось в те дни выслушать немало скептичных реплик и откровенных насмешек на его счет. Большинство сходилось на том, что приобретенные рабы, доставленные на побережье из центральных областей Африки и никогда не видевшие океана, не смогут привыкнуть к перемене обстановки и моряков из них не получится. Так что лучше всего, пока не поздно, сбагрить их с рук, продав капитану первого встречного невольничьего судна.

— Ни черта у него не выйдет! Ни в жисть черномазым не разобраться в парусах и снастях, — с апломбом высказал общее мнение один из марсовых матросов по кличке Околыш. — Легче обезьяну обучить, чем этих тупоголовых!

— Не знаю, как тебе, — не осталась в долгу всегда скорая и острая на язычок Минерва, — а вот мне, например, это вовсе не кажется сложным. Уж если даже ты сумел научиться, то им, как говорится, сам бог велел!

Рана ее затянулась и почти не беспокоила. Брум расщедрился и позволил нам проводить долгие часы нежданно свалившегося на наши головы досуга в пассажирском салоне, передав его в наше единоличное пользование. Там мы занимались, главным образом, тем, что старались придать себе изрядно подзабытый женский облик. Чтобы вернуть коже былую белизну и мягкость, на ночь я обильно намазывала руки ореховым маслом, приобретенным через Тоби у какого-то заезжего купца, а Минерва накладывала мне на лицо маску из ананасовой мякоти — самый действенный и давно известный чернокожим служанкам белых господ способ уберечься от загара в тропиках. Было как-то странно и непривычно снова носить женское платье и тратить каждое утро массу времени только на одевание. Ноги мои поначалу путались в юбках, а от туго затянутого корсета перехватывало дыхание. Сестра расчесывала мне волосы и часами колдовала над моей прической, а я, в свою очередь, делала то же самое для нее. Усиленное внимание к собственной внешности вскоре принесло первые плоды: кожа моя заметно посветлела, а ногти отросли в достаточной степени, чтобы заняться маникюром.

Корсары довольно быстро привыкли к жесткой дисциплине и новым правилам, введенным на «Удаче». Почти все они служили в свое время на военных кораблях и торговых судах, и им не составило особого труда припомнить прежние навыки. Чисто выбритые и подтянутые офицеры прохаживались по шканцам, строгие и важные в своих новых костюмах, а матросы в синих куртках и белоснежных парусиновых штанах беспрекословно выполняли все приказы начальства. Но что самое интересное, все ходили трезвые — спиртное выдавали раз в день и всего по чарке, как в Королевском флоте, — и никто по этому поводу даже не возмущался. Брум приказал поднять британский флаг, и корабль наш окончательно превратился в солидного «купца», якобы направляющегося из Бристоля в Индию.

Под таким не вызывающим подозрений прикрытием мы получили возможность спокойно следовать вдоль побережья и присматриваться к укрепленным форпостам, принадлежавшим различным европейским государствам и служившим также оживленными торговыми центрами. В первую очередь, разумеется, торговли рабами, которых привозили и пригоняли сюда со всех концов Африки. Но не только. По уверениям Адама, в крепостных подвалах, ожидая отправки в метрополию, накапливались неисчислимые ценности: слоновьи бивни, золотой песок, жемчуг, камедь [80], пряности и многое другое, чем богата земля и природа Черного континента.

— А еще золото и серебро в монетах и слитках, — заканчивал он, сверкая глазами, как будто уже видел все это воочию. — Своего рода оборотный капитал. Часть этих средств расходуется на оплату привозимых товаров, но еще больше поступает в казну за счет их продажи и взимания торговой пошлины с каждой заключаемой сделки. Платят все. И продавцы, и покупатели.