Красные кресты - Мейсснер Януш (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
Теперь уже Каротт казался удивленным недостатком сообразительности у своего командующего. Пояснил, что правда не знаком в деталях с намерениями Мартена, но раз в Кале собирается испанский флот, то вероятно Ян собирается его атаковать.
Генри де Вере снова не мог удержаться от удивленного возгласа:
— С тремя кораблями?
Каротт обернулся и смерил его с ног до головы взглядом, явно дававшим понять, что прибыл он сюда рапортовать адмиралу, а не придворным фертам.
— С четырьмя, — отрезал он и, снова повернувшись к Дрейку, не переводя дыхания продолжал: — Если мне позволено будет высказать свои предположения, ваша светлость, Мартен намерен использовать «Двенадцать апостолов» примерно так, как это сделал Спаситель, с той только разницей, что его ученики распространяли свет святой веры, а испанский приз в Кале будет распространять пламя обычного огня среди великой Армады. Другими словами, — полагаю, что эта каравелла послужит ему брандером, чтобы устроить пожары на кораблях неприятеля.
— А, чтоб ему пусто было! — потрясенно буркнул Дрейк, но на этот раз усмехнулся.
Если Мартен в самом деле затевает нечто подобное, располагая только брандером и тремя кораблями, на которых было около трехсот человек и максимум пятьдесят орудий, он несомненно погибнет вместе с ними.
« — Это ещё не самое худшее, — подумал он. — Но вдруг ему удастся?»
Слава «Зефира»и его капитана гремела все громче. Даже королева помнила о нем и интересовалась судьбой его корабля. Кружили слухи, что некоторые экспедиции Мартена частично финансировались из её личных средств. Если этот безумец в таких обстоятельствах сможет подпалить хоть несколько испанских кораблей, это бы могло затмить славу налета Дрейка на Кадис…
Шевалье де Вере сразу заметил перемену на лице адмирала, и догадался, что её вызвало.
— Этот пират ведет себя так, словно сам стоит во главе всего английского флота, — заметил он. — Или вы назначили его своим заместителем?
Но Френсис Дрейк тоже не любил придворных, а поскольку некогда сам был корсаром, издевательский тон шевалье де Вере мягко говоря пришелся ему не по вкусу.
— Капитан Мартен не пират, а капер на службе королевы, оборвал он. — Действует он в соответствии с моими указаниями, которые только людям совершенно не знакомым с морем могут показаться неразумными. Я велел ему атаковать испанские корабли, где бы их не встретил, а поскольку те укрылись в Кале, поступает совершенно верно, направляясь туда в качестве авангарда моей флотилии. А теперь, шевалье де Вере, извините, но я вынужден с вами распрощаться, чтобы немедленно повести главные силы в том же направлении и с той же целью.
ГЛАВА IV
Мартен верно предугадал, что Дрейк, узнав про его намерения и про место концентрации испанских сил, тут же устремится туда со всей своей флотилией. Потому он не поплыл прямо в Кале на верную гибель, как полагал его адмирал, а стал на якорь в маленькой рыбацкой гавани Фолкстоун на северной стороне Каледонского пролива. Прежде всего отправил экипаж «Двенадцати апостолов» под эскортом местных ополченцев в Дувр, а потом реквизировал весь запас смолы и пакли для конопатки судов, которые смог найти в окрестностях. Было там их не так много, как он рассчитывал, и в Дувре наверняка мог достать больше, но Ян умышленно там не показывался, чтобы преждевременно не наткнуться на какую-нибудь группировку испанских кораблей.
Теперь он дожидался захода солнца, рассчитывая, что на преодоление двадцати пяти миль, отделявших Дувр от Кале, ему хватит трех часов. Хотел оказаться там вечером, в сумерках или даже после наступления темноты, что помогло бы выполнению его плана. А тем временем излагал этот план Уайту, Ричарду де Бельмону и Хагстоуну в своей роскошно обставленной каюте.
От них особого риска не требовалось: «Ибексу»и «Торо» предстояло плыть только до мыса Грис Нез и, спустив паруса, укрыться с его западной стороны, а затем выслать на сушу пару наблюдателей, которые с вершины меловых скал углядели бы зарево пожаров в порту.
— Пожар в Кале станет для вас сигналом, что мне все удалось, — продолжал он. — В таком случае испанцы, очевидно, постараются как можно скорее выйти в море, спасая свои корабли. Вашей задачей будет на время убедить их, что они имеют дело с главными силами нашего флота. Надеюсь, что Каротт тем временем приведет Дрейка, который вам поможет, а если Медина — Сидония попытается уйти на север, там он встретит лорда Хоуарда и Фробишера.
— Прекрасно, — согласился Бельмон. — Но если тебе не удастся…
— Если у меня не выйдет, можешь замолвить словечко за мою душу перед Господом Богом, — легкомысленно отмахнулся Мартен.
— Он уж сам с ней разберется без моего заступничества, заверил его Ричард с сардонической усмешкой. — Меня же интересуют дела земные: где нам тебя искать?
— В Эмблтенсе. Но лучше предоставьте это Перу Каротту. Он будет знать, где я мог бы укрыться.
— А «Зефир»? — спросил молчавший до тех пор Уайт.
— Вот с ним проблема! — вздохнул Мартен. — Я хочу доверить его твоему зятю, ибо вынужден забрать на брандер лучших моих боцманов. Оставляю ему только Ворста и Славна.
Он взглянул на невзрачного шкипера, который с явным недовольством почесывал лысый череп, покрытый желтоватой, похожей на пергамент кожей; потом перевел взгляд на Уильяма Хагстоуна и продолжал: — Придется тебе как-то управляться с их помощью. Поплывете вслед за «Двенадцатью апостолами» до самого Сангатта. Там расстанемся. Проведешь корабль в маленькую бухту, которую тебе покажет Броер Ворст в полумиле к западу от Кале. Развернешь «Зефир» кормой к берегу, спустишь шлюпку, велишь завезти якорь до самого выхода в море и там его бросить, чтобы можно было выйти из залива, выбирая цепь. Понимаешь?
— Чего тут не понять, — буркнул Хагстоун. — В бухте паруса спустить?
— Только подобрать и подтянуть к реям, чтобы быть незаметнее и чтобы можно было срочно их поставить в случае надобности. Не знаю, вернусь я со стороны моря или с суши. В этом втором, более вероятном случае, мне понадобится шлюпка, чтобы до вас добраться. Вышлешь её заблаговременно на берег бухты. Если я так или иначе не окажусь на борту «Зефира» до вступления в дело «Ибекса»и «Торо», присоединишься к ним, а заботы обо мне оставишь Каротту. Вот, пожалуй, все…
Командор Бласко де Рамирес, командующий третьей эскадрой тяжелых каравелл, входившей в Непобедимую Армаду Его Королевского Высочества Филипа II, был в ужасном настроении. Корабль «Санта Крус», находившийся под его непосредственным командованием, отклонился от курса и оказался далеко к северу от маршрута, которым плыли остальные, в результате чего добрался до Кале только в сумерках и уже в темноте оказался поблизости от входа в порт. В довершение всего с востока надвигались тяжелые тучи, а грозные раскаты грома казалось, предостерегали запоздалых мореходов о надвигавшемся шторме. Командор знал, что его ожидает неприятный разговор с адмиралом Медина — Сидония. Правда, он мог бы найти достаточное число более или менее правдоподобных причин, объяснявших опоздание, по крайней мере в его собственных глазах, но был слишком горд, чтобы оправдываться перед человеком, которого считал попросту невеждой и которому приписывал все предыдущие неудачи.
Он полагал, что если бы командование Великой Армадой находилось в его собственных руках, Англия давно уже была бы завоевана. Как бы там ни было, за его плечами не один год службы на военном флоте, и притом в столь небезопасных водах, как Мексиканский залив и Карибское море; неоднократно он эскортировал Золотой Флот от панамского перешейка до самого выхода в Атлантику, одержал немало побед над пиратами разных национальностей, а также уничтожил главную базу знаменитого корсара Яна Мартена и — как не раз похвалялся — навсегда изгнал его из Мексики.
А что до сих пор сумел совершить на море герцог Сидония, который ни с того, ни с сего стал адмиралом, не будучи до того ни шкипером, ни капитаном, и никогда не командуя даже захудалой шхуной, не говоря уже о каравелле? И вот такой человек, сухопутная крыса, добившаяся своего положения единственно благодаря влиянию и семейным связям, а может быть в немалой степени общеизвестному ханжеству, раз за разом делает выговоры ему, Бласко Рамиресу!
