Возвращение воина (СИ) - Брэдфорд Крис (книги полностью txt) 📗
С каждой его выдумкой ярость Джека росла, пока он не перестал сдерживаться.
— Он все врет! Это…
— Молчать! — рявкнул судья. — У тебя будет шанс высказаться, пленник. Вызовите первого свидетеля!
Подошел сэр Эдмунд. Он повторил выдумку сэра Тоби слово в слово. Потом был сэр Францис, который — что предсказуемо — повторил выдуманную историю.
— Это ложь! — возмутился Джек.
Судья прищурился.
— Ты сомневаешься в честности суда?
— Нет, — сухо ответил Джек, — я сомневаюсь в честности свидетелей. Они — его друзья!
Судья поджал тонкие губы и оглядел зал.
— У нас есть независимый свидетель событий?
— Да! — грубого вида мужчина в потрепанной шляпе с пером встал и подошел ближе. Сэр Тоби встревожился, лицо побелело. Он боялся, что его ложь раскроют перед судом. Но у Джека было больше поводов для страха.
— И кто же вы? — спросил судья.
— Портер, — ответил мужчина, снял шляпу и очаровательно улыбнулся.
Джек застонал и опустил голову. Куда еще хуже?
— Подойдите ближе, Портер.
Бродяга прошел к судьям, подмигнув Джеку по пути. Писарь протянул библию в кожаной обложке, и Портер опустил на нее ладонь и поклялся говорить только правду. Но Джек заметил, как бродяга скрестил пальцы за спиной, пока произносил клятву, так что знал, что Портер нарушит данное слово.
— Расскажите, что вы видели, — приказал судья.
— Меня не было там, ваша честь, я был занят другими делами, — признался Портер с виноватым видом. — Но я узнаю этого разбойника, — он указал на Джека. — Я занимался делами на рынке Чипсайда, когда он и его иностранные друзья напали на меня. С ним был его изогнутый меч, а при мне — только мой кинжал. Повезло, что пришли констебли, иначе…
— Спасибо вам, Портер, — перебил судья. — Мы, конечно, учтем вашу готовность помочь делу, когда дойдет до вашего суда. Теперь вернитесь на место.
— С радостью, — улыбнулся Портер и устремился к своему ряду.
Судья повернулся к Джеку.
— Что скажешь в свою защиту, пленник?
Джек почти лишился дара речи от горы лжи, которую услышал.
— Все было не так! Портер и его банда пытались нас ограбить. Тот мужчина, сэр Тоби, оскорбил моих друзей, пытался силой забрать у меня мечи, а потом вызвал меня на дуэль, и…
— Ты — рыцарь? — перебил первый помощник. Он смотрел на пергамент перед ним. — Я не вижу «сэр» перед твоим именем.
Джек замешкался.
— Эм… не совсем… Не в Англии. Но я…
— Тогда, — судья скрестил руки, — сэр Тоби имел право потребовать твои мечи.
Сэр Тоби выпятил грудь.
— Он не имел право требовать не свое, — парировал Джек. — Он не лучше того вора Портера…
— Мы не будем устраивать спор в суде, — прервал судья. — Думаю, мы услышали от тебя достаточно, Джек Флетчер. Или у тебя есть свидетели, которые выступят в защиту?
Джек ответил сквозь зубы:
— Их нет.
— Тогда твое слово против их, — отметил помощник с кустистыми бровями.
— Слово матроса-разбойника против слов трех выдающихся рыцарей.
— Это не честный суд! — возмутился Джек.
Судья хмуро посмотрел на него.
— Полагаю, мы, судьи, назначенные Его величеством, способны понять, что справедливо.
Джек хотел ответить, но закрыл рот, понимая, что его слова теперь только ухудшат положение. Он стоял в тишине, а трое мужчин за трибуной совещались. Через пару мгновений они закончили. Судья надел черную шляпу и перчатки и обратился к Джеку:
— После тщательных обсуждений и в свете серьезной природы твои преступлений и твоих отсутствующих товарищей суд признает тебя виновным. Ты вернешься в тюрьму, а оттуда тебя отведут на казнь через повешение. Да упокоит Господь твою душу.
8
Виселицы
Телега с запряженной лошадью гремела, подпрыгивая, пока медленно ехала от тюрьмы к рынку в Смитфилде. Джек три дня провел в душной камере и был рад свету солнца и относительно свежему воздуху. Но он знал, что радость не продлится долго. Рядом с ним в телеге было восемь мужчин и женщин, такие же несчастные пленники, как он, и их всех повесят утром. Двое сидели, покачиваясь, и молчали, еще двое плакали, моля о прощении, один бормотал жене, которая шла за телегой с кричащим ребенком на руках. А один улыбался.
— Почему ты такой радостный? — осведомился Джек.
Улыбка Портера стала шире.
— Я увижу, как тебя повесят.
Джек потрясенно посмотрел на него.
— Но и тебя повесят! Судьи не приняли во внимание твои показания.
— О, приняли, — мрачно ответил Портер. — Они слабо меня наказали. За мой список преступлений меня должны были повесить, утопить и четвертовать!
Джек не знал, что такого мог сделать бродяга, кроме измены, что заслуживало бы такого жестокого наказания.
— Что ж, — сказал он, — полагаю, справедливость — обоюдоострый клинок.
— Если это справедливость, — Портер кивнул вперед.
Джек поднял голову и поежился. Его мышцы вдруг ослабели, и он сжал край телеги, чтобы удержаться на ногах. Телега въехала в Смитфилд. В центре рынка стояли высокие виселицы. Девять петель свисали с треугольной деревянной основы, поддерживаемой тремя столбами. Толпа уже собралась, поднялись вопли при виде телеги. Желудок Джека сжался в узел. Его сердце грохотало, горло сдавило от пугающей мысли о том, что его повесят. А потом, словно добавляя боли моменту, по его щеке попали гнилым яблоком. Один из пленников истерически смеялся, пока в его лицо не прилетел комок навоза. Все больше гнилых фруктов и овощей били по телеге и пленниках. Ругательства и насмешки звучали вокруг, Джеку приходилось пригибаться от летящих камней.
Но Портер был рад вниманию. Он встал впереди телеги, махал шляпой, как король во время процессии. Женщины ворковали и махали бродяге. Они посылали ему поцелуи, и он бросил им свою шляпу с пером. Женщины стали биться за нее, словно это был букет, брошенный невестой.
— Как женщины любят обреченного мужчину! — вздохнул тоскливо Портер.
Телега ехала среди толпы, а потом остановилась между трех столбов. Над ними выжидающе покачивались девять петель из веревки.
Кучер спешился, держал поводья лошадей, пока вешатель, крупный мужчина с темными мешками под глазами, забирался на телегу. Он приказал пленникам встать. Худая женщина со стеклянными глазами и бледным лицом с трудом приподнялась, и ее поставили на ноги силой. Вешатель расстегнул ее оковы, закрепил ее запястья за спиной, а потом надел петлю ей на шею. Уверенными движениями он повторил это и с другими пленниками, оставив Джека и Портера напоследок.
Он обвил веревкой шею Портера и затянул.
— Достаточно туго? — он ухмыльнулся.
— Откуда мне знать? Я такого еще не делал, — отметил Портер, веселя толпу, но это разозлило вешателя. Хоть бродяга не нравился Джеку, он был храбрым перед лицом смерти. Многие самураи были бы горды проявить такой дух. Джек хотел бы быть таким смелым и уверенным, но страх сдавил его ледяной хваткой.
Хмурясь, вешатель повернулся к Джеку. Он связал его руки, надел петлю, и грубая веревка впилась в кадык Джека.
— Достаточно туго? — оскалился он. — Скоро точно станет туго.
И толпа в этот раз засмеялась с ним.
С веревкой на шее Джек начал дрожать. Он дышал быстро и прерывисто от паники. Он смотрел в ужасе на толпу, тянущуюся во все стороны, наполняющую рынок вплоть до церкви Святого Варфоломея. Он не видел ни одного дружелюбного лица. Даже если его сестра была в толпе, он не узнал бы ее, ведь прошло семь лет.
Атмосфера стала почти праздничной, торговцы ходили среди зрителей, продавали яблоки, орехи и бутылки пива. Целые семьи собрались на рынке, и местная гостиница заказала больше продуктов: целая телега бочек с вином стояла у ее двери. Казнь была для них веселее любой пьесы в «Глобусе»!
А потом Джек заметил знакомое лицо. Напыщенное, с усами и рыжими волосами, на тарелке из воротника. Сэр Тоби, похоже, купил себе новый воротник по случаю казни. Он сидел на лошади, пил и смеялся с друзьями, сэром Францисом и сэром Эдмундом. Когда он поймал взгляд Джека, сэр Тоби поднял бутылку в тосте, осушил ее и злобно улыбнулся.
