Канада, пахнущая смолой - Фидлер Аркадий (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗

Он родился в 1888 году в Англии через несколько недель после возвращения своих родителей из США. Мать его была американкой, следовательно, не исключено, что она была американкой индейского происхождения.

С детских лет мальчика неодолимо влекло в Канаду. Как и головы многих его ровесников, горячая голова Грея была забита повестями Фенимора Купера. Он мечтал когда-нибудь стать грозой диких зверей и, исхаживая американские леса, изведать романтические, леденящие кровь приключения. Грей Оул не очень утруждал себя занятиями в школе, но жизнь в захолустном английском городке, к тому же еще на попечении почтенной нудной тетки, была для него пыткой. Он сравнивал эту жизнь с чарующими картинами страны индейцев, лосей и медведей, которые рисовала ему детская фантазия.

На тринадцатом году жизни он порвал со всем, что его окружало. Бросив школу и дом, переправился через Атлантический океан (по всей вероятности, без согласия тетки), исполняя в качестве платы за проезд обязанности корабельного юнги.

Следующие годы жизни Грея Оула тонут во мгле. Написанные им позднее автобиографические книги весьма подробно освещают многие его приключения, но в то же время некоторые периоды жизни лишь бегло очерчены, как бы скрыты за завесой недомолвок. По прибытии в Канаду юный сорванец, по-видимому, был принят племенем чипева, остался жить среди индейцев и познавать тайны леса. Как состоялся этот его прием чипевами — неизвестно; достоверно одно: юноша основательно познакомился с жизнью леса во время своих многочисленных скитаний по северу.

Все четыре года первой мировой войны Грей Оул провел на европейском фронте, был несколько раз ранен, потом вернулся в канадские леса, где продолжал вести жизнь опытного траппера; часто служил проводником у охотников из городов.

Однажды во время посещения модного увеселительного заведения в одном из канадских национальных парков он встретил милую девушку; она была недурна собой: добрые черные глаза, алые губы и статная, привлекательная фигура. Называли ее по-английски Гертрудой, но, кроме того, у нее было совсем необычное индейское имя: Анахарео. Она была индианкой, а возможно и метиской, происходившей от ирокезских вождей. Современная, хорошо воспитанная девушка, получившая кое-какое образование, но прежде всего отличавшаяся необычайно добрым сердцем.

Грей Оул — тогда он уже носил это имя — влюбился по уши, но, оробев перед очаровательным созданием, не посмел и рта раскрыть. Лишь оказавшись снова в своей лесной глуши, он набрался мужества и написал Анахарео письмо, в котором спросил: не пожелает ли она стать его женой и поселиться в хижине траппера? К его изумлению, девушка сразу же ответила „да“. И вскоре сама пожаловала на север.

Так обрели друг друга два человека, как нельзя лучше соответствующие один другому. Их соединила горячая любовь: в глухих дебрях родилось великое чувство. Полный счастья, траппер работал теперь за двоих: закладывал в лесу больше капканов и приносил домой богатую добычу.

Анахарео оказалась благородным человеком и отважным товарищем, стойкой и уравновешенной, равно хорошо владеющей топориком и губной помадой. Поэтому Грея словно громом поразило, когда однажды вечером, вернувшись с охоты, он застал жену всю в слезах, расстроенную, удрученную, съежившуюся в самом темном углу хижины.

— Что» с тобой, darling? [6] — крикнул он испуганно. — Что-нибудь случилось?

Потрясенная, неспособная произнести ни слова, Анахарео слабо покачала головой, давая понять, что ничего не случилось.

— Так что же тогда, скажи! Что с тобой, Анахарео? — умолял траппер, прижимая заплаканную бедняжку к груди.

Мучительные догадки лезли ему в голову… На долгие часы он оставлял жену одну в доме. Опытный охотник знал, чем грозит подобное одиночество. Не раз доводило оно лесных жителей до помешательства. Неужели и у нее на этой почве началось нервное расстройство?

— Скажи, дорогая, это одиночество? — допытывался он. Да, ее угнетало одиночество. Но не это было самым худшим.

— Но что же? — настаивал Грей Оул. — Расскажи, прошу тебя.

С отвращением во взгляде Анахарео показала на дичь, которую Оул принес из леса: к его поясу было привязано несколько убитых ондатр. Он понял этот взгляд. Подобные угрызения совести уже давно мучали и его самого. Зная, что жена не переносит убийства зверей, он почти ненавидел свое ремесло траппера. Но что было делать? Охота была его единственным средством к существованию, и Грей Оул не представлял себе, как иначе можно зарабатывать на жизнь.

Первое время все шло по-прежнему. Анахарео успокоилась, и на ее лице появилась прежняя улыбка. Но с этого дня Грей Оул часто брал жену с собой на охоту, не желая оставлять ее одну.

В начале весны траппер поймал несколько бобров: их ценные шкурки пополнили его добычу. Когда же на следующий день вместе с женой он посетил ту же самую запруду, они увидели двух маленьких бобрят с жалобным писком барахтавшихся на поверхности воды. Легко было догадаться, что это охотник сделал их сиротами.

— Бедняжки! — вырвалось из груди Анахарео.

Мучительный вопрос, который они в течение нескольких недель старались заглушить, внезапно встал перед ними во всей остроте. В лесу эти беспомощные малыши были обречены на верную гибель. Тогда Грей Оул и Анахарео поймали их и решили заменить им мать.

Незначительный случай оказался чреватым большими последствиями. Он явился поворотным моментом в жизни Серой Совы и громким эхом отозвался по всей Канаде…

Осторожно отнесли малышей в хижину, обогрели их, накормили консервированным молоком. Бобрята — меховые клубочки с большими головками — с самого начала перестали бояться людей и с подкупающей доверчивостью глядели в их улыбающиеся лица. Они удивительно быстро освоились, проявили весьма дружелюбный нрав и сразу стали членами человеческой семьи. Спустя некоторое время, когда Грей Оул, желая вернуть бобрятам свободу, вывез их на ближайшее озеро, малыши с плаксивым писком поплыли за лодкой, прибежали в хижину и не дали выгнать себя. Хотели жить вместе с двумя добрыми людьми.

Так началась эта необычайная идиллия в канадском лесу. С тех пор Серая Сова перестал убивать зверей: бобров и любых других. Он перестал быть траппером, забросил ружье и капканы. Текла в нем кровь индейца или нет — в душе он был подлинным индейцем. А индейцы всегда считали бобров своими четвероногими братьями, которых надо уважать и любить. Грей Оул, представитель истребляемого индейского народа, встал на защиту истребляемых бобров.

Вскоре, к большой радости Анахарео, удалось залучить в хижину и других бобров. Более внимательно присматриваясь теперь к забавам этих своеобразных грызунов, счастливые люди не могли прийти в себя от удивления — такими умными, сообразительными, в то же время ласковыми и нежными зверьками оказались бобры.

Тогда Грей Оул решил бороться за них. В своей лесной хижине он написал с помощью жены пламенную статью в защиту бобров и послал ее в газету. Затем приготовил лекцию и стал знакомить с ней публику. Эффект превзошел все ожидания. Грея Оула слушали, затаив дыхание, его статьями зачитывались. Спешно овладевая вместе со своей верной помощницей писательским мастерством, он продолжал публиковать новые статьи. Вырабатывал острый стиль, боролся отчаянно и упорно, с нарастающей страстностью популяризируя свой опыт. Оул умел убеждать. Он всколыхнул сердца и общественное мнение страны.

Канадское правительство снова издало суровый закон, запрещающий ловлю бобров. Оно выделило огромные лесные территории, где нельзя было не только убивать бобров, но даже беспокоить их. Одна из таких резерваций к югу от залива Джемс занимает более сорока тысяч квадратных километров, то есть примерно столько же, сколько два польских воеводства. Знаменитый Алгонкин-Парк, к западу от Оттавы (около 60000 га), также стал бобровым заповедником.

Самого Грея Оула назначили государственным смотрителем заповедника вокруг его хижины в провинции Квебек. Несгибаемый борец стал очень популярным в Канаде. Более того: стал знаменем.