История моих животных - Дюма Александр (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Дальше следовал адрес полковника.
XXII
ВОЗВРАЩЕНИЕ АЛЕКСИСА
Вы уже догадались, как я поступил, не правда ли?
Я отправился в военное министерство повидать моего доброго и дорогого друга Шарраса и попросил его поддержать мою просьбу к полковнику, которому тут же написал на бумаге с министерским грифом, вложив в письмо чек на пятьдесят франков, предназначенных частью быть пропитыми за мое здоровье, частью — облегчить путешествие Алексиса.
Затем я стал ждать со спокойствием праведника.
Полтора месяца спустя ко мне явился Алексис.
— Что ж, вот и ты, — сказал я ему.
— Да, сударь.
— Решил вернуться ко мне на службу за стол, кров и одежду?
— Да, сударь.
— И никогда не попросишь у меня ни одного су?
— Нет, сударь.
— Я беру тебя на этих условиях.
— Ах! Я знал, что вы снова возьмете меня к себе! — радостно воскликнул Алексис.
— Погоди минутку, мальчик мой, не воображай, что я снова тебя беру из-за того, что мне тебя недостает; это было бы огромной ошибкой с твоей стороны, Алексис.
— Я знаю, что вы снова принимаете меня по своей доброте, вот и все.
— Браво! Чему ты там научился?
— Начищать патронташ, наводить глянец на кожаное снаряжение и содержать в порядке ружья. Если вы пожелаете доверить мне свои ружья, вы сами увидите.
— Я тебе доверю больше чем ружья, Алексис, я доверю тебе собственную особу.
— Как! Я вернусь к вам качестве камердинера?
— Да, Алексис, по той причине, что камердинеры, возможно, еще существуют, но у меня их больше нет. Поищи свою старую ливрею и приступай к службе.
— Где она может быть, сударь, моя старая ливрея?
— О, я понятия не имею об этом; ищи, мой мальчик, ищи. Как было с адресом Аллье, так и сейчас — только Евангелие может тебе подать надежду.
Алексис вышел, чтобы заняться поисками своей старой ливреи.
Он вернулся, держа ее в руке.
— Сударь, — сказал он, — во-первых, она вся в дырах, и потом я уже не могу в нее влезть.
— Черт возьми! Что же делать, Алексис?
— А разве у вас не тот же портной? — спросил Алексис.
— Нет, он умер, и я еще не подобрал ему преемника.
— Черт возьми, как вы говорите, сударь, что же делать?
— Иди спроси у моего сына адрес его портного и поищи в моем гардеробе что-нибудь подходящее для тебя.
— Спасибо, сударь.
— А пока служи мне в солдатской форме, мой мальчик. Только сними этот жестяной колчан, что ты носишь на плече, или хотя бы высунь наружу стрелы, чтобы тебя принимали за Амура.
— Это в нем вовсе не стрелы, сударь, в нем моя отставка.
— Хорошо, убери свою отставку.
Через три или четыре дня ко мне вошел щёголь в панталонах капустно-зеленого цвета в серую клетку, черном сюртуке, белом пикейном жилете; был на нем и батистовый галстук.
Все это было увенчано головой Алексиса.
Я не без труда узнал его.
— Что это такое? — спросил я.
— Это я, сударь.
— Ты что, на содержании у русской княгини?
— Нет, сударь.
— Где ты все это взял?
— Так вы сказали мне: «Поищи в моем гардеробе что-нибудь подходящее для тебя».
— И ты поискал?
— Да, сударь.
— И ты нашел?
— Да, сударь.
— Подойди-ка.
— Вот я, сударь.
— Но, Господи прости, это же мои новые штаны, Алексис!
— Да, сударь.
— Но, черт меня побери, это же мой новый сюртук, Алексис!
— Да, сударь.
— Ах так? Значит, ты совсем совесть потерял?
— Почему, сударь?
— Как, ты берешь у меня все лучшее? Ну, хорошо, а… как же я?
— Ну, я подумал, что, поскольку вы работаете с утра до вечера…
— Да.
— … и поскольку вы никогда не выходите…
— Нет.
— … вам не обязательно быть хорошо одетым.
— Вот как!
— В то время как я бегаю по городу…
— Так!
— … исполняю все ваши поручения…
— Дальше?
— … хожу к женщинам…
— Негодяй!
— … вам хотелось бы, чтобы я был хорошо одет.
— Несовершенный вид сослагательного наклонения! Никак от тебя этого не ожидал.
— Наденьте на него поскорее ваши ордена, сударь, — предложил вошедший Мишель, — тогда его примут за сына его величества Фаустина Первого, и объяснения будут излишни.
— А пока что у меня нет ни брюк, ни сюртука.
— Это не так, сударь, — возразил Алексис, — у вас есть старые.
Алексис меня убедил.
Столько есть на свете людей, которые отбирали у меня новую одежду и даже старой не оставляли!
XXIII
ЗАВЕРШЕНИЕ ВОЕННОЙ КАРЬЕРЫ АЛЕКСИСА
Впрочем, не имея более ни нового сюртука, ни новых брюк, я приобрел вдвое больше оснований оставаться дома, и это сказалось на моей работе.
Затем я сказал себе: «Бедняга Алексис думает, что служит мне бесплатно; более чем справедливо удовлетворить его гордость, раз его интересы ущемлены».
Я подчеркнул слово «думает», поскольку надеюсь, дорогие читатели, что вы ни на минуту не предположили, будто Алексис служил мне бесплатно.
Я хотел посмотреть, в чем будет заключаться различие между Алексисом, получающим тридцать франков в месяц, и Алексисом, работающим на меня бесплатно.
Должен воздать ему по справедливости и сказать, что разницы не было никакой.
Но я рассчитывал в определенный момент прибегнуть к напоминанию, говоря бюрократическим языком.
Итак, как вам известно или же неизвестно, 7 декабря 1852 года я отправился в Брюссель.
Алексис поехал со мной.
Я остановился в гостинице «Европа».
Там я мог располагать всеми гостиничными слугами.
Это и погубило Алексиса.
Я знал Брюссель, и город не возбуждал во мне никакого любопытства, так что, едва прибыв на место, я сел за работу.
На Алексис города не знал и пожелал с ним познакомиться.
В результате получилось, что Алексис, которому нечего было делать, занялся сравнительным изучением французского, бельгийского и креольского языков.
В самый разгар его учебных занятий мне пришла в голову мысль снять и обставить небольшой домик, вместо того чтобы оставаться в гостинице.
Я снял и обставил небольшой домик.
Однако случилось так, что, когда я въехал в маленький только что снятый мною домик, Алексиса охватила такая потребность продолжать свои занятия, что он уходил в восемь часов утра, возвращался в одиннадцать позавтракать, снова уходил в полдень, возвращался в шесть часов, снова уходил в семь и возвращался в полночь.
Так что однажды, дождавшись его в один из этих приходов, я сказал ему:
— Алексис, я хочу сообщить тебе одну новость, которая доставит тебе удовольствие: мальчик мой, я только что нанял слугу для нас с тобой. Только не бери его с собой, когда уходишь из дома.
Алексис совершенно беззлобно взглянул на меня своими большими глазами.
— Я вижу, что вы меня прогоняете, — сказал он.
— Заметь, Алексис, я ничего подобного не говорил.
— В самом деле, я признаюсь кое в чем…
— В чем же, Алексис?
— Признаю: я не то, что вам нужно, сударь.
— Раз ты сам признаешь это, Алексис, я слишком добрый хозяин, чтобы уличать тебя во лжи.
— И к тому же я принял решение.
— Это уже много — принять решение.
— Мое призвание, сударь, только в том, чтобы быть солдатом!
— Я отвечу тебе, как Луи Филипп сказал господину Дюпену: «Я думал об этом так же, как вы, сударь мой; только я не осмеливался вам об этом сказать».
— Когда вы пожелаете, чтобы я уехал?
— Назначь сам день твоего отъезда, Алексис.
— Как только вы дадите мне денег на дорогу.
— Вот тебе пятьдесят франков.
— Сколько стоит доехать до Парижа, сударь?
— Двадцать пять франков, Алексис, поскольку я предполагаю, что ты не поедешь первым классом.
— О, конечно же, нет!.. Значит, у меня останется двадцать пять франков!
— У тебя останется намного больше, Алексис.
— Сколько же у меня останется?
