Причуды природы - Акимушкин Игорь Иванович (бесплатная регистрация книга .txt) 📗

Иное дело шимпанзе саванны. Эти ополчались на "леопарда" всерьез, дубины вырывали здоровенные, длиной до двух метров и больше. Подходили в упор (даже самки с детёнышами на спинах!) и били с размаху с такой силой, что вполне могли переломить хребет живому леопарду. Скорость ударяющей дубины, как показал расчет на кинопленке, — 90 километров в час!

Наконец вожак схватил избитого "зверя" за хвост, рванул к себе и оторвал туловище от головы. Все — враг мертв! И обезьяны уже без страха подошли к "дохлому леопарду", и даже детёныши потрогали его.

Проэстетизм?

Сколько сарказма и насмешек было высказано о живописном творчестве обезьян. Но шли годы, ставились новые опыты, и теперь у биологов иное отношение к обезьянам, которые рисуют.

Первые эксперименты с рисующим шимпанзе были проведены в России Ладыгиной-Котс ещё до революции. Джонни, шимпанзе, за которым наблюдала Ладыгина-Котс, сначала просто чертил прямые линии. По мере совершенствования в рисовании он стал тщательно вырисовывать линии. Потом пересек их под прямым углом поперечными линиями и на этом остановился, больших успехов не добился.

Ладыгина-Котс сравнивала "творчество" шимпанзе с рисунками её четырехлетнего сына и убедилась, что обезьяна, рисовавшая прежде тоже, что и дитя, по мере роста ребенка стала отставать в рисовании. Джонни никогда не мог начертить круг. А изображение круга — предел успеха для всех занимающихся рисованием обезьян. Дети же сначала на определенных этапах идут от каракулей, прямых линий и наконец вырисовывают круг. Следующий этап их манипулирования с карандашом на бумаге — изображения человеческого лица, а потом и фигур людей. Это обезьяне недоступно. Никакая ещё обезьяна в живописном своем творчестве не пошла дальше изображения круга.

Ро Келлог, работник детского сада в Сан-Франциско, собрала 200 тысяч детских рисунков из 14 стран мира и установила: "Они удивительно одинаковы на каждой ступени развития ребенка". Постепенно рисунки усложнялись, одни дети совершенствовали свое рисовальное мастерство быстрее, чем другие, но "все они проходили одинаковый путь".

Десмонд Моррис, куратор Лондонского зоопарка, тщательно сопоставил детские рисунки с рисунками шимпанзе. До того момента, когда ребенок начинает рисовать человеческое лицо, усовершенствование рисовальной техники и увеличение сложности рисунков у детей и шимпанзе идут одинаковыми этапами.

Шимпанзе Конго, бывший под его наблюдением, в рисовании превзошел всех своих собратьев: он не только начертил круг, но и испещрил его точками. За два года Конго "намалевал" 384 рисунка. Все они сделаны "по собственному разумению, не были копированием с образцов и не основывались на подсказке ученого". Достигнув высшего для обезьян совершенства — изображения круга с точками, Конго заскучал, потерял интерес к рисованию, которым прежде так увлекался. Чувствовалось, что он достиг максимума, на который способна обезьяна.

У обезьян на рисунках соблюдена удивительно строгая симметричная композиция. В этом отношении они превосходят детей. С математической точностью обезьяны располагают рисунок в самом центре бумаги. Если заполняют углы, то тоже с большим мастерством: со строгим соблюдением величины рисунков во всех углах. Орнаменты в центре рисунка исполняются тоже симметрично, чего ни один ребенок в возрасте до четырех лет сделать не может.

У каждой обезьяны, можно сказать, свой почерк в рисунке, свои формы изображения. Если показать рисунок какой-либо обезьяны ученому-экспериментатору, он сразу же скажет, кто из его подопытных животных это сделал.

Излюбленной фигурой, которую рисовал Конго, был веер. Множество его вариантов он изобразил на бумаге и стремился всегда поместить его строго в центре.

До 1961 года 30 обезьян занимались рисованием под наблюдением экспериментаторов: 23 шимпанзе, 3 орангутана и 4 капуцина. Немного позже стали давать обезьянам-художникам краски, и рисунки их стали цветными. Сначала делались они пальцем, затем очень быстро и охотно обезьяны научились пользоваться кистью и фломастером.

А до этого Институт современного искусства устроил выставку картин Конго и Бетси (из Балтиморского зоопарка). Руководители зоопарков хотели, чтобы рисунки обезьян никто не покупал, так как эксперименты с ними ещё не окончились. И потому назначили очень высокие цены за образцы творчества обезьян. Но почти все картины были распроданы! У зоопарков появилась новая статья доходов.

Картины покупали не только богачи-снобы, чтобы потешить ими своих скучающих гостей, но и такие знатоки живописи, как Пабло Пикассо, Герберт Рид и известный биолог Джулиан Хаксли.

Ведь обезьяны немало трудились над своими созданиями. Это не было простое каляканье от нечего делать. Обезьяны приходят в лабораторию, где ждут их карандаши и бумага, как на серьёзный урок. Взяв в руки карандаш, они тут же забывают и о биологе, стоящем рядом, и о любимых ими фруктах, обо всем. "Обезьяна достигает такой сосредоточенности, которая ранее считалась для неё невозможной".

Много ли нужно обучать обезьяну рисованию?

Нет, обучать совсем не требуется. Она сама учится в процессе работы. Дают ей просто карандаш и сажают перед чистым листом бумаги, и сейчас же её охватывает волнение, она начинает рисовать. Сначала простые линии (или полосы, если рисует красками) и, рисуя, водит всей рукой по бумаге. Постепенно улучшает технику письма: карандаш держит уже, как и мы, и нажимает на него указательным пальцем, и только пальцами водит теперь по бумаге.

Рисование для обезьяны — очень увлекательное дело, они готовы заниматься им весь день. Шимпанзе Альфа постоянно выпрашивала у сотрудников зоопарка карманные книжки и карандаши и очень злилась, когда ей их не давали. Обезьяна Гуа, когда не было у неё карандаша и бумаги, рисовала кончиками пальцев или ногтями на запотевшем оконном стекле. Горилла Менг много раз пыталась очертить собственную тень на стене.

Вот такие дела. Теперь уже биологам ясно, что у высших обезьян есть известное художественное дарование, испытывают они и творческое вдохновение, сильное стремление рисовать. Значит, эстетизм им присущ. Некоторые биологи не говорят о нем прямо, а предпочитают умение многих животных разбираться в красоте называть проэстетизмом (предэстетизмом).