Собачья площадка - Голубев Игорь (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Слушай, мать, где тут «Ариэл» распалагаетца? Скажи, да… — высунув голову наружу, спросил один. — Падвал нада… Склад…
Бабком шевельнулся. Словно вечерний ветерок прошел над болотцем, кивнув черными стручками камыша.
— Туда, туда, вокруг.
— Там дороги нет… Там пусто…
— Во-во, вкруг пустыря. Там дорожка асфальтовая. Вкруг и прямо сюда с той стороны. Иначе никак…
— Долго жить, бабушка, будешь…
И «бычок» поехал, набирая скорость вкруговую.
— С ума сошла, там же недостроено. Засядут.
— А и черт с ними, с грачами, надоели… Гур-гур-гур, гур-гур-гур, утром самый сон, а эти давай ящики кидать. Как тараканы в Москву налезли. Нет, раньше такого не было…
— Так ты сама смоленская…
— И что? Я с войны здеся. А все равно такого не было.
Надо сказать, что ещё лет десять—пятнадцать назад ни за что не соврали бы. Ко всем кавказцам относились так же, как к грузинам или армянам, благодаря общим врожденным качествам — радушию и хлебосольству. Теперь нет. Теперь все запутаннее и сложнее. Сегодня, говорят, смирный, а завтра, глядишь, людей в заложники возьмет. Трудно Бабкому разобраться в государственной политике. Разобраться бы в своем доме.
«Бычок» скрылся за поворотом, чтобы вырваться на вечерние просторы пустыря. Там водитель включил фары и, вспарывая двумя никогда не моргающими гляделками темноту, двинулся по узкой асфальтированной дорожке вкруговую. Точно. После поворота дорожка сворачивала обратно и вела к дому с другой стороны.
К тому моменту Бабком давно забыл о содеянном и переключился на Машу, продавщицу местного магазина. Но сначала на её собаку, великолепную немецкую овчарку: прямая спина без горбинки или малейшего прогиба, мощная, развитая грудь, лоснящаяся шерсть — волосок к волоску, и вообще…
— Встречать пришла…
— Рута, Руточка…
Но овчарка, скользнув по старухам у подъезда равнодушным взглядом, для порядка шевельнула хвостом туда-сюда и побежала дальше к соседнему подъезду, где располагался магазин и где её уже дожидалась стоящая на ступенях Маша. Маша попрощалась со всеми, как это делала всегда, и ушла по тому же маршруту, что и «бычок».
А кавказцам не повезло. То есть так и должно было случиться. Асфальт внезапно кончился, когда До цели оставалось каких-нибудь триста метров. Неподсохшая после снежной зимы земля с вожделением приняла в свои коричнево-творожные объятия колеса автомобиля. Грузовичок, досадно крякнув, решил выпростаться из объятий одним махом, но засел по самые ступицы и с каждым рывком оседал все больше и больше.
Конечно, они вылезли. Конечно, матерились, обвиняя шофера, а шофер сопровождающих — один вел, другие справлялись о дороге, — метнулись по грязи, разыскивая подходящий материал под колеса, и ничего не нашли. Полумрак над пустырем огласился гортанным матом. Прогуливающие мелких собак отпрянули подальше от центра, поближе к краю, к цивилизации.
А вот Маша шла напрямки. По дорожке. Дорожку проложили в то далекое время, когда в стране дули «ветры перемен», редакции всех СМИ соревновались, кто больше этих ветров выдует в своих статьях и дикторских текстах. И котлован под бассейн тогда же вырыли. И деревья стали сажать, потому что дешевле, а на бассейн не хватило. Но не хватило и на деревья. Не хватило и на километровую дорожку для бега трусцой. Вот почему она кончилась, поперхнувшись за триста метров до дома.
Маша шла напрямки. Рута, натура свободолюбивая, никогда не бежала рядом, предпочитала рыскать в темноте по кустам и появлялась около хозяйки время от времени. Однако такое поведение отнюдь не означало манкирования собакой своих прямых обязанностей по охране Маши. Просто так было заведено.
Ее заметили метров за сто.
— Какой овец к нам торопится… — спустя некоторое время, когда женщина появилась в свете фар, высказался один из кавказцев.
Работы по вызволению колес из вязкого плена прекратились. Теперь наблюдали все трое, включая шофера. Расстояние сокращалось.
Стояли.
Смотрели.
Ждали.
Маша, ослепленная светом фар, шла прямо по асфальтовой дорожке к повороту. Уже нужно было взять правее на тропинку, но она миновала её, подобно зайцу или сайгаку, бегущему в свете фар перед машиной, не в силах выйти из светящегося коридора.
Внезапно впереди выросла человеческая фигура. Женщина даже не перепугалась, так как не могла толком рассмотреть препятствие, просто попыталась обойти, но её схватили за руку выше локтя. Ни один собачник не позволил бы себе подобного движения — её все знали. Все знали о существовании Руты. Эти не знали.
— Куда гуляешь, красавица?
При звуках человеческого голоса Маша как бы проснулась и попыталась выдернуть руку из цепких пальцев кавказца.
— Закричу, — пообещала она севшим голосом. Шофер газанул и переключил передачу. Колеса с визгом выбросили из-под себя подложенную доску. В воздухе запахло паленой резиной.
— Зачем кричу? Ми ещё ничего тебе ни сделал. Пасматри, застрял, да… Видишь, да? Нада помочь. Снимай плащ.
Одним неуловимо быстрым и ловким движением кавказец вытряхнул продавщицу из плаща и бросил его под колеса. Маша отпрянула назад, но ткнулась спиной во второго.
Мамочки, пронеслось у неё в голове, надо что-то делать, крикнуть хотя бы… Женщина совершенно забыла, что где-то рядом бегает по своим делам сторож и охранник Рута. Вышибло.
Между тем задний обхватил её за запястье одной рукой, а второй зажал рот, таким образом обе руки оказались захваченными как в тиски, у кавказцев же была полная свобода действий. Когда продавщицу довольно осторожно для насильников валили на землю, она вдруг увидела звездное небо и полную луну с грязными пятнами рельефа. Потом чужие руки задрали юбку и аккуратно потянули трусики.
— Рута, ко мне!.. — успела хрипло выкрикнуть она.
Овчарка была далеко. У собаки приключились свои дела с кобелем неопределенной масти и породы, но слух у животного оказался в полном порядке. Она мгновенно покинула изумленного кавалера и, не разбирая дороги, через кочки и кусты, через кучи мусора и лужи понеслась на зов. Вот он, тот момент, ради которого существует дружба человека и животного.
Нападение было стремительным, внезапным для кавказцев и удивительным по свирепости.
Кавказец заорал так, что его услышали все, чьи окна выходили на пустырь. Второй, ещё не совсем оправившийся после удара в живот, попробовал прийти на помощь товарищу, но в этот момент на освещенный пятачок выскочил запыхавшийся кобель неопределенной масти и породы. Кавалер Руты наконец догнал даму своего собачьего сердца.
Хлопнула дверца «бычка». Шофер закрылся со своей стороны и лихорадочно крутил ручку стеклоподъемника. Увидев перед собой совсем не крупного, но взъерошенного, рычащего пса, второй кавказец распрямился, превозмогая боль, и бросился к машине. Какая помощь соплеменнику? Какая схватка с дикими животными? Спасение только в одном — машина. И он, сколько можно быстрее, устремился туда, яростно облаиваемый и постоянно хватаемый за ноги вторым псом.
Маша поднялась на ноги и сразу же чуть не упала. Мешали стянутые до щиколоток трусы и колготы. Она вышагнула из них и впервые увидела свою Руту поверх кавказца, с сомкнутыми на шее последнего клыками. Быть может, часть воротника и капюшон, прикрывавшие шею сзади, ещё спасали ему жизнь.
В горле сухо и жарко, как в устье русской печи, и все-таки она, уже не осознавая, что делает, делала все правильно, как когда-то учили: отдала команду, когда та не подействовала, подобрала лежащую, на счастье, палку и. Затолкав между зубами и шеей, принялась разжимать челюсти. Только после применения этого приема собака отпустила кавказца. Тот или находился в глубоком обмороке, или сдох. Во всяком случае, ноги были неподвижны.
Маша подхватила за ошейник упирающуюся Руту и поволокла прочь от места событий. Сука рычала и скребла когтями землю. Слова и команды на неё уже не действовали.
Господи, что же это?.. Что теперь делать?.. В милицию?.. В «скорую»?.. Куда?.. Продавщица лихорадочно соображала. Если насмерть?.. Ой, мамочки, что же будет? А ноги сами несли её в подъезд. Туда, где жил Валерий. Он поможет. Он не может не помочь.
