Альфа + Ромео (Повести и рассказы) - Раннап Яан Яанович (читать книги полностью .txt) 📗
— Н-да-а... — протянул милиционер. — Действительно, умная лошадь. Но ведь не настолько же она умна, чтобы сама сумела отодвинуть засов и скинуть крючок?
Была ли Альфа и впрямь столь сообразительной, этого директор, бухгалтерша и счетовод не знали. Впрочем, знать этого в данном случае и не требовалось, ведь крючок и засов находились с другой стороны двери. Альфа и не могла бы до них добраться.
— Одно теперь ясно, — сказал сержант милиции, завершив осмотр места происшествия, — без посторонней помощи это таинственное исчезновение произойти не могло. Стало быть, возникает вопрос: кто ей помог?
Внимательный взгляд сержанта обшарил конюшню, где по обеим сторонам прохода стояли в своих стойлах гнедые, каурые и чалые лошади.
Вороной жеребец быстро убрал ноги из кормушки. И его каурый сосед быстро выплюнул щепки и сделал вид, будто он грыз не край кормушки, а жевал овес.
В этот момент у двери конюшни послышался лай. Вошел дружинник, который вел на поводке служебную собаку Гектора.
— Как видите, мы делаем все, чтобы найти вашу лошадь, — заметил сержант милиции.
А хозяин Гектора добавил:
— Принесите Гектору понюхать какие-нибудь личные вещи Альфы.
Директор развел руками. У лошади так мало личных вещей. Узда исчезла вместе с лошадью, седло тоже. Может быть, следовало дать понюхать кормушку Альфы.
Но этого не потребовалось. Услыхав пожелание проводника, к нему подошел конюх. Несколько дней назад Альфе сменили подковы на задних ногах. Одну старую подкову конюх выкинул, но вторая еще валялась в углу кузницы.
— Нюхай, Гектор, нюхай, — сказал дружинник и сунул подкову собаке под нос. Гектор вопросительно взглянул на хозяина. У него была долгая практика и большие заслуги. Ему доводилось вынюхивать следы кожаных и резиновых сапог, следы сандалий, сандалет, ботинок, женских туфелек, но со следами подков он имел дело впервые. Может, произошло недоразумение?
— След, Гектор, след! — требовательно повторил хозяин.
Нет, ошибки не было. Пес перестал морщить нос и втянул запах поглубже в ноздри. Этот запах ему не понравился, но профессия есть профессия, и надо исполнять работу. Нюхая землю, Гектор двинулся вперед по проходу.
Ничего подобного лошади школы верховой езды сроду не видели. Они умели прыгать через одинарные и двойные препятствия. Умели галопировать и мягко рысить. Некоторые из них умели даже танцевать. Но брать след никто из них не умел. Когда пес Гектор приблизился к стойлу вороного жеребца, тот настолько забылся, что влез в корыто для корма всеми четырьмя ногами.
Но Гектор и внимания на вороного не обратил. Уставив нос в землю, он покружил по конюшне, затем выбежал во двор, завернул за угол и остановился у забора, перед кучей металлолома, который накидали туда работники школы верховой езды. Откатив лапой в сторону дырявый чайник, чугунок и две пустых банки из-под краски, Гектор сунул нос между ржавыми бондарными обручами, вытащил что-то оттуда и залаял.
— Невероятно! — изумилась бухгалтерша.
— Молодец, пес! — похвалил директор.
— Высший класс! — Конюх округлил глаза.
Пес Гектор держал в зубах вторую подкову с задних ног Альфы.
Итак, должностные лица поначалу сделали все, что было в их силах. И ищейка Гектор показал себя с самой лучшей стороны. Гектор был не виноват, что не смог большего.
— Похоже, искать придется далеко, — подвел итог проделанному следствию сержант милиции. — Если угонщик лошади все время ехал рысью, они уже километрах в ста отсюда.
— Если этот угонщик все время гнал галопом, они могут быть и дальше, — радостно заметил директор.
Оба они ошиблись. Исчезнувшая верховая лошадь, отец которой носил кличку Фагот, а мать — Алюминия, была в этот момент так близко от них, что, проехав галопом, можно было увидеть ее минут через десять.
СПАСИТЕЛЬ АЛЬФЫ
Наверное, вы уже догадались, кто пришел Альфе на помощь. Конечно же, наш добрый знакомый Михкель. В тот раз, когда Михкель обнаружил в стойле Альфы чужую лошадь, а Альфу в проходе конюшни, он побежал прямиком к директору школы.
Ведь не могло же быть правдой то, что он услышал! Такое не могло быть правдой!
К сожалению, ему пришлось убедиться в обратном.
— Пойми, Михкель, — сказал директор. — Новую лошадь-то привезли неожиданно. Что же нам остается? Ни в одном колхозе или совхозе, куда мы звонили, сейчас, во время посевной, о верховой лошади и слышать не хотят. А город ведь не степь и не прерия, куда можно было бы просто выпустить лошадь. К тому же, — директор покосился на толстую конторскую книгу на углу стола, — у нас и права нет сделать так. Она ведь у нас на балансе. До тех пор, пока мы не получим от звероводческой фермы, где разводят лисиц... хм... — Тут на директора напал приступ кашля. — Пока не получим оттуда документ, который позволит нам списать ее...
Про баланс Михкель не понял, но про списание — вполне. Это прозвучало ужасно, убийственно, безнадежно. Михкель тут же представил себе тысячеголовую стаю хищных чернобурых лисиц. Они щелкали челюстями и жадно глядели на серую в яблоках лошадь, которая, не подозревая ничего худого, входила в ворота фермы. Глаза лисиц горели, как угольки. Зло посверкивали острые зубы. Эти животные были вовсе не похожи на миленьких зверюшек в клетках, которых дети видели на экскурсии.
Михкель, вздрогнув, отогнал от себя это видение.
— Был бы отец здесь! — выпалил он в отчаянии. — Он не дал бы! Он бы не позволил!
Директор, желая успокоить Михкеля, обнял его за плечи.
— Даже и лучше, что его нет! Ему было бы гораздо тяжелее, чем тебе, пережить это. Пойми, Михкель, есть вещи, с которыми приходится мириться. Такова жизнь.
Этого Михкель не мог понять. Он считал, что с несправедливостью никогда нельзя мириться. Он стряхнул руку директора с плеча. Глаза ему застилали слезы.
— Вы просто хотите отделаться от Альфы! — выпалил он. — Вам она больше не нужна. Вам все равно, что с ней будет. Даже если ее воры украдут.
Михкель чувствовал, что дольше сдерживать слезы он не в состоянии. Оттолкнув появившуюся в двери бухгалтершу, он выбежал из комнаты.
Бухгалтерша глядела ему вслед с пониманием и сочувствием:
— Бедный мальчик. Я его понимаю. Мне так жаль.
— А мне разве не жаль? — разволновался директор. — Но что я могу поделать? Даже если воры... Ну, не мог же я сказать ему, что и на самом деле не против... чтобы какой-нибудь добросердечный вор украл Альфу. Уж лучше так, чем на корм лисицам. Да где такого вора возьмешь?
Он не знал, что Михкель, выбежав, остановился за приоткрытой дверью.
Услыхав последние слова директора, Михкель тихо, словно тень, выскользнул на улицу.
«Я должен спасти Альфу, — вертелась у него в голове неотступная мысль. — Если бы отец был дома, он не оставил бы Альфу в беде. И я не оставлю».
Он ведь дал отцу обещание заботиться об Альфе, не мог же он его нарушить. Когда отец Михкеля и Альфа были молодыми, они выиграли много соревнований. Увы, лошадь стареет быстрее, чем всадник. Прошли годы, и отец Михкеля вынужден был выбрать себе для соревнований другую лошадь. Но об Альфе он не забывал никогда. И Альфа его не забывала. Когда отцу Михкеля случалось бывать в конюшне, он всякий раз подходил к Альфе, чтобы похлопать ее по шее. И Альфа уже издали узнавала его и приветствовала радостным ржанием.
«Я должен спасти Альфу, — думал Михкель целый день. — Я должен найти ей кров до тех пор, пока не вернется отец. Нельзя отдавать Альфу лисицам. Директор ошибается, говоря, что такова жизнь. Взрослые тоже могут ошибаться».
К вечеру план у Михкеля был готов. Он подождал, пока бабушка и старший брат Эндрик уснули, а затем тихонько выскользнул из квартиры. Он знал, как сможет проникнуть в конюшню школы верховой езды. Летом в жару некоторые окна конюшни на ночь оставляли открытыми.
В конюшне все было тихо.
Большинство лошадей спало. Конечно, они спали стоя. И каурый, над стойлом которого в окошке через некоторое время появился Михкель, тоже дремал, но его Михкелю пришлось разбудить. Прежде чем войти в стойло спящей лошади, нужно ее разбудить. Иначе можно испугать лошадь.
