Знаменитые загадки природы - Сядро Владимир Владимирович (лучшие книги .TXT) 📗
Для южно-американских индейцев пираньи – такая же часть природы, как и они сами. Эти рыбы стали загадкой и «страшилкой» только для цивилизованного мира. Сколько было снято фильмов ужасов, в которых кровожадные твари, поселившись в каком-нибудь мирном озерце, уничтожали добрую половину местного населения! А периодически проскальзывающие в прессе сообщения о пираньях, выловленных то в Темзе, то в Москве-реке, то в северо-американских водоемах? Большинство склонны считать это газетными «утками», однако ученые не исключают такой возможности: это могут быть бывшие обитатели домашних аквариумов, надоевшие владельцам либо из-за их неаккуратности попавшие в канализационные системы, а оттуда – в водоемы. Но как возникают эти «страшилки»? Извечный страх человечества перед неизвестным, неконтролируемым дает о себе знать. Мы еще очень многого не знаем об этих серебристых обитателях южно-американских рек и озер. Заниматься их изучением в искусственных условиях невозможно, так как в аквариумах хищники теряют агрессивность от того, что отпадает необходимость добывать себе пропитание. А в естественных условиях исследователей можно сравнить с тремя слепцами, описывающими слона. Один попал в естественные места обитания пираний во время засухи и утверждает, что это – исчадия ада, не щадящие ничего живого, что оказалось в пределах их досягаемости. Другой – в период дождей, когда в реках достаточно пищи и можно безбоязненно купаться, и вот он говорит, что легенды врут, а пираньи – безобидные существа. Третий побывал в различных местах в разное время и пришел к выводу, что поведение этих хищников непредсказуемо. И что самое парадоксальное – каждый из них по-своему прав. И, несомненно, правы те ученые, которые считают, что далеко не все виды пираний уже известны науке, ведь сколько еще водоемов, затерянных в непролазных джунглях, скрывает от непрошеных гостей таинственный южно-американский континент.
И бесспорно одно: какую бы опасность ни представляли пираньи для человека, они являются одним из важнейших звеньев биологической цепочки Амазонии. Они поддерживают баланс в окружающей среде и спасают местное население от эпидемий, которые неизменно вспыхивали бы каждый раз после наводнений, не выполняй маленькие хищники свою не очень-то престижную, но очень полезную работу санитаров рек и озер.
«Шел мой отец на рыбалку. Вдруг упал в воду. Вышел из воды, идет дальше. Только чувствует, что-то не так. Гремит тело, дзинькает. Посмотрел на себя: одни кости остались! Во как пираньи обглодали!» – это пример традиционного анекдота южно-американских индейцев. И как и в любой шутке, в этом анекдоте есть доля шутки. Но он не порождает страха, в отличие от фильмов ужасов и газетных статей, он учит тому, благодаря чему люди веками живут рядом с такими опасными соседями и о чем подчас забывают другие люди, избалованные благами цивилизации, – осторожности.
«Живое ископаемое»
«Воскрешение» латимерии чалумна (Latimeria chalumnae), единственного ныне живущего представителя отряда целакантообразных и надотряда кистеперых рыб, стало самым удивительным событием за всю историю ихтиологии. Ведь кистеперые обитали в океане еще 400 миллионов лет назад и, как считалось, полностью вымерли примерно в одно время с динозаврами, то есть в конце мелового периода, 70 миллионов лет назад.
В девонский период группа костных рыб обитала на мелководьях океана по всему миру. Ископаемые останки показывают, что эти рыбы водились в весьма больших количествах и достигали в длину примерно 20–30 сантиметров. Целаканты по своему происхождению близки к рипидистиям, то есть к предкам тех самых «первопроходцев», которые освоили сушу и чья бурная эволюция в качестве побочного продукта, по мнению Дарвина, позволила появиться человеку. За миллионы лет до нашей эры они широко распространились по всей планете. Так, во время раскопок в Принстоне (США) были вскрыты слои, относящиеся к болоту, существовавшему здесь 190 миллионов лет назад. На один квадратный метр площади здесь приходилось свыше сотни окаменелых останков целаканта – кистеперой рыбы, покрытой чешуей, имеющей характерную пасть и плавники, напоминающие лапы. Ихтиологам только и оставалось, что описывать вымершую рыбу, подобную панцирным, и исчезнувшую в океанах и во времени.
На долю океанов на нашей планете приходится около 70 % поверхности, и в отличие от суши (хотя и она преподносит немало сюрпризов) водная глубь упорно хранит многие тайны и загадки. Завеса над одной из них приоткрылась в канун Рождества 1938 года. Именно тогда известный южно-африканский ихтиолог Джеймс Леонард Бриерли Смит получил письмо от мисс Марджери Кортене-Латимер, куратора музея в городке Ист-Лондон на восточном побережье Африки. К письму был приложен ее рисунок и просьба определить, что за рыбу рыбаки выловили на глубине 122 метра. При поимке полутораметровое страшилище с очень необычной внешностью продемонстрировало скверный нрав: рвало невод и укусило капитана за руку. Марджери писала: «Уважаемый доктор Смит! Вчера мне пришлось ознакомиться с совершенно необычной рыбой. Мне сообщил о ней капитан рыболовного траулера, я немедленно отправилась на судно и, осмотрев ее, поспешила доставить нашему препаратору. Но сначала я сделала очень приблизительную зарисовку. Надеюсь, Вы сможете мне помочь определить эту рыбу.
Она покрыта мощной чешуей, плавники напоминают конечности и покрыты чешуей до самой оторочки из кожных лучей. Смотрите набросок красными чернилами. Я была бы чрезвычайно благодарна, если бы Вы сообщили мне свое мнение». В зарисовке мисс Латимер могли быть неточности, но не могла же она придумать все эти детали, присущие вымершим десятки миллионов лет назад целакантам! «Но ведь это поразительно! Только представьте себе: целакант живет до сих пор! Виднейшие авторитеты мира готовы поклясться, что все целаканты вымерли 50–70 млн лет назад, а я наперекор всему уверен, что это целакант», – пишет Смит. Находка живой кистеперой рыбы была столь же неожиданной, как и возможная встреча с живым динозавром. Захватывающую, временами драматическую историю открытия и связанных с этим событий профессор Родезийского университета Джеймс Смит изложил в популярной книге «Старина Четвероног». Он же назвал целаканта латимерией чалумна в честь первооткрывательницы рыбы, давшей предварительное описание этого вида и места ее поимки – залива Содвана близ устья реки Чалумна.
Единственно, чем латимерия отличалась от древних целакантов – более значительным объемом (достигала в длину полутора метров!) и весом. А так сине-лиловая, бледноватая окраска, серебристые отметины, не чешуя, а броня, и плавники, больше похожие на лапы. Это было невероятное открытие: оказалось, что целаканты существовали все это время практически рядом с человеком и оставались неизвестны современным ученым. Но раз есть один экземпляр, несомненно, должен быть и другой. Но можно ли допустить, чтобы поблизости от Ист-Лондона водились такие крупные рыбы и их до сих пор не обнаружили? В этом и состояла ошибка 14-летних безуспешных напряженных поисков. Обнаруженное в районе Чалумна ископаемое оказалось «бродягой», случайно или по каким-либо другим обстоятельствам заплывшим в несвойственную ему среду.
Профессор Смит с женой тщетно пытались отыскать еще хотя бы одного целаканта. Было разослано множество листовок с заголовком: «Взгляни на эту рыбу. Она может принести тебе счастье!» Изображение латимерии сопровождалось текстом на английском, португальском и французском, в котором говорилось, что тот, кто отыщет эту рыбу, получит 100 фунтов стерлингов – по тем временам значительная сумма. Все ученые посмеивались над супружеской парой Смитов, изъездившей все юго-восточное побережье Африканского континента. Но как оказалось, напрасно. Второй экземпляр латимерии удалось поймать опять накануне Рождества, 20 декабря 1952 года, и аж возле островка Паманзи в Коморском архипелаге. Оказалось, что «рыбка» эта давно известна в этом районе и является нежеланным «гостем» в сетях и на удочке. Коморские рыбаки называли латимерию «гомбесса джомоле» – «горькой рыбой». Но две-три штуки в год обязательно попадались: мясо рыбы выбрасывалось, так как оно было слишком жирным и неприятным на вкус, а вот чешую-броню использовали вместо наждачной бумаги.
