Они принадлежат всем. Для диких животных места нет - Гржимек Бернгард (хороший книги онлайн бесплатно .TXT, .FB2) 📗
Потопив свою жертву, эти зеленые чудовища не всегда тут же ее проглатывают, а частенько затаскивают в свою нору под водой и оставляют там до тех пор, пока она не начнет разлагаться. Один местный житель, которого крокодил приволок в нору в бессознательном состоянии, очнулся во тьме и, прорыв в земле ход, сумел выбраться наружу.
Впрочем, не крокодилы делают столь опасным купание во многих местах Африки. И сонной болезни путешественнику нечего бояться; мне еще ни разу не приходилось увидеть в Африке человека, страдающего этой болезнью. Но во многих водоемах еще не перевелись кровяные двуустки — бильгарции. В наибольшей степени среди африканских водоемов ими заражен Альберт-Нил, протекающий по краю Парка Мерчисон-Фолс. Бильгарции живут в кровеносных сосудах человека, главным образом в печени и в венах кишок. Длиной они от одного до двух с половиной сантиметров. Их яйца выделяются вместе с испражнениями человека и животных. Вылупившиеся из яиц маленькие личинки поселяются в улитках, в которых происходит их метаморфоза. Сформировавшиеся бильгарции начинают свободно плавать в воде, откуда и проникают в кожу купающихся людей и животных. Они передвигаются по кровеносным сосудам вплоть до легких и вызывают сухой кашель. Потом они пробираются дальше — до печени и мочевого пузыря. Сформировавшиеся бильгарции могут жить в человеческом организме до двадцати лет (если больной сам доживет до этого времени). У больного увеличивается печень, появляется кровотечение во время стула и при мочеиспускании.
Лишь в 1917 году в городе Антимонио (Мексика) удалось найти средство, с помощью которого бильгарций можно частично изгнать из человеческого организма. Но уберечься от них можно лишь одним способом: не купаться в зараженной воде.
Когда мы были в этих местах много лет тому назад, на береговых отмелях Виктория-Нила кишела масса огромных крокодилов. А нильские гуси так безмятежно расхаживали между ними, как будто бы эти чудовища не едят птичьего мяса. Вероятно, крокодилы здесь такие сытые потому, что бушующие водопады Виктория-Нила глушат больших рыб. Ниже по течению крокодилам остается лишь выбирать их из воды.
Здесь, в Национальном парке Мерчисон-Фолс и в Национальном парке королевы Елизаветы (втором Национальном парке Уганды), можно любоваться дикими животными без хлопот и даже с удобствами. Посетители скользят по воде в просторных моторных катерах прямо между бегемотами и приближаются к берегу то там, где спускаются на водопой слоны, то там, где собираются в стаи пеликаны или кафрские буйволы отдыхают близ прохладной воды, а на прибрежных деревьях устраиваются на ночлег стада павианов…
На деревьях здесь сидят белогрудые орлы-крикуны и высматривают рыбу, бакланы расправляют на солнце свои промокшие крылья, чтобы просушить их. Крокодилы лежат на берегу мордой к воде и только тогда соизволят нырнуть в воду, когда лодка уже подойдет на расстояние нескольких метров.
Сегодня еще можно встретить крокодилов. Но их теперь гораздо меньше, и они стали пугаными. Так как за крокодильи шкуры дорого платят, то в последние годы местные жители стали по ночам за ними охотиться. Из-за этого Франк Попертон был вынужден приобрести быстроходную моторную лодку, оснащенную сильным прожектором, на которой уже в течение нескольких недель он курсирует ночью вверх и вниз по Нилу, и уже поймал нескольких браконьеров. Но надо штрафовать скорей не их, а торговцев, которые скупают шкуры и незаконно добытую слоновую кость. Это они вводят в соблазн «маленького человека».
До сих пор остается неразгаданной тайной Африки, почему в Парке королевы Елизаветы нет крокодилов. По всей вероятности, дело в том, что они не могут подняться вверх по водопаду на реке Семлики, а по берегу не имеют возможности пройти из-за густых лесов, подступающих к самой воде; лесов крокодилы не любят. Во всяком случае, ни в Елизаветинском парке, ни в озере Эдуард можно не бояться встретить этих рептилий.
He так давно «дефицит крокодилов» доставил много хлопот одной американской кинокомпании, задумавшей снять фильм в Уганде. Автор сценария придумал замечательную сцену: крокодилы должны были лежать на берегу с широко открытой пастью и греться на солнце. Затем «крокодильи сторожа» (особый вид птиц) начинают сновать в этой открытой пасти и выклевывать из зубов остатки обеда. Эти птицы действительно так поступают.
Однако сценаристы редко задумываются над тем, каким образом можно снять такие вещи. Кинодеятели сидели в Кампале, но во всей Уганде вне национальных парков нельзя было найти ни одного крокодила. Поэтому им пришлось послать охотников в Конго, и тем наконец через девять дней удалось подстрелить крокодила на Семлики-Ниле. Его привезли на грузовике в Кампалу, уложили в саду, раскрыли ему широко пасть и укрепили ее в таком положении при помощи палочек. Итак, одно требование было удовлетворено. Но никаких «крокодильих сторожей», конечно, раздобыть не удалось, да этим птицам и не пришло бы в голову ни с того ни с сего залезть в пасть мертвого крокодила. Вконец расстроенные кинодеятели решили купить на птицеферме несколько цыплят леггорн, обрезали им хвосты, раскрасили оперение, затем насыпали для них корм в пасть мертвому крокодилу и таким образом сняли этот фильм (название которого мне здесь не хочется указывать), согласно требованиям сценария. Такие фильмы при демонстрации их в тех местах Африки, где они снимались, часто вызывают лишь смех.
Как-то, когда мы сидели в прелестном домике господина Пейджа, заместителя директора Елизаветинского парка, и угощались английскими кушаньями, приготовленными его женой, прибежал взволнованный гонец и сообщил ужасную весть. Восемнадцатилетняя девушка, несмотря на запрет, ехала после наступления темноты на велосипеде по проселочной дороге, ведущей через Национальный парк. Пасшийся в это время невдалеке бегемот напал на нее и здорово отделал. Мистер Пейдж тут же отвез ее на своей машине в Катве к врачу. Доктор трудился полночи, сшивая несчастное существо: живот был вспорот, мускулы во многих местах разорваны. Врач сделал ей переливание крови и ввел в вену физиологический раствор. Несмотря на это, на следующий день к вечеру девушка скончалась.
Бегемоты, слоны, кафрские буйволы могут натворить много бед, если их чем-нибудь напугать или когда они считают, что на них напали.
Недавно лесничий африканец Тиртулиано Овонг ехал на велосипеде в Судан, где собирался провести свой отпуск. При этом он воспользовался одной из тропинок через кустарники, по которой обычно ходят только животные. Внезапно он увидел на тропе новорожденного, как ему показалось мертвого, слоненка. Естественно, Овонг остановился, чтобы осмотреть животное. Когда он приблизился к нему, то обнаружил, что тот жив, и тут же, к своему ужасу, увидел мамашу слоненка, которая была уже на расстоянии тридцати метров. Человек немедленно спрятался, но, к несчастью, ветер дул от него к слонихе. Она обнюхала свое дитя, потом заметила велосипед и забросила его на дерево. Затем она подняла слоненка на бивнях и, придерживая хоботом, унесла. Овонг достал свой велосипед, который, к счастью, оказался целым, и поехал дальше.
Еще более опасный инцидент произошел с одним из африканских лесничих, Юстимианом Токваро. На него прямо на улице напал слон, обхватил его хоботом и потащил по дороге. Не теряя присутствия духа, Токваро выскользнул из своей тужурки и запихнул ее в открытый рот слона. Тогда животное бросило его и попыталось пригвоздить бивнями к земле. Но так как Токваро был очень худ, то бивни вонзились в землю по обе стороны его тела. После этого слон оставил его в покое — по всей вероятности, его напугали крики других лесников.
Из Парка Мерчисон-Фолс мы направляемся в Парк королевы Елизаветы.
Перед нами долгое время катила машина типа крытого «пикапа», которую три английские учительницы переоборудовали в «домик на колесах». На ней они уже исколесили пол-Африки и осмотрели многие национальные парки. Одна из учительниц сидит за рулем, две другие лежат сзади — в окно видны лишь их светлые босые пятки. Собственно, только пятки и осматривают окрестности, а сами девушки дремлют, разморенные жарой. Так они совершенно равнодушно проезжают мимо большого стада слонов и трехсот кафрских буйволов: очевидно, и зрелищем диких слонов можно пресытиться. Когда я вижу такое, то страшно возмущаюсь, но нам нужны эти туристы. Только благодаря им у слонов и львов еще есть надежда хоть где-то сохраниться.
