Полукровка - Кольцов Анатолий (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
Сама Чёрная этого уже не видела, потому что нестерпимая боль пронзила всё её тело, истошный визг заполнил всю округу, взмыл под облака и обрушился на землю, как мощный раскат грома из грозовой тучи. Точно такой же приём испытал на себе её несчастный напарник во время апрельской взбучки. После этих испытаний в его сердце и поселился тот животный ужас, который сегодня сыграл с ним такой кривой выворот. Болевой шок заставил Чёрную действовать инстинктивно, и она совершила последнюю в своей жизни ошибку.
Сделав попытку выйти из опасного захвата, она не рассчитала силу рывка и по инерции повалилась на спину, провалив при этом всю возможную защиту. Не со злобы, а скорее подчиняясь устоявшемуся правилу, Палкан поспортивному быстро использовал слабость соперника. Его зубы мгновенно сомкнулись на её изогнутой шее, полностью перекрыв дыхание. Жертва затрепыхалась в предсмертных конвульсиях. Если в апреле несчастного Тумана смог защитить Андрей Максимович, то за Чёрную заступиться было некому. Честный бой — один на один, и результат соответствующий — как доктор прописал.
Палкан поднялся победителем, но, как ни странно, удовлетворения от одержанной победы у него не было. Наоборот, вдруг навалилась дикая усталость и необъяснимая тоска. Мышцы то и дело судорожно вздрагивали, дыхание никак не восстанавливалось, и казалось, что он вдохнул в себя доменную печь, так всё внутри у него горело. Уходя прочь, он мельком кинул взгляд на поле недавней брани, там позади него в полной тишине, в спокойной позе спящей собаки, лежала поверженная им окровавленная жертва, рядом с убитой ею же добычей.
Поворот судьбы, прямо скажем, наикрутейший — пришёл к «чужому двору» охотником, сам пал жертвой охоты. Точно как у нас — «цивилизованных» людей. В известной песне у Высоцкого о нас, людях, есть такие слова: «…Ходишь, озираешься, ловишь каждый взгляд. Только зазеваешься — глядь… тебя едят».
54
— Коль, я прошу тебя, посмотри, что там за забором творится, куда эти гады спрыгнули. Когда Дуся меня вытаскивала, я почти без сил была, но слышала визг собачий. Что бы это значило? Может быть, там Палкан был? Коля, глянь за забором, как бы с ним чего не случилось.
— Обязательно гляну, успокойся, как только тебе станет легче, сразу пойду и посмотрю.
— Да не жди ты, мне легче, со мной всё в порядке, прошу тебя, сходи, пожалуйста, я за Палкана боюсь.
Тут вся честная компания работников совсем близко подошла к ферме, необъяснимое волнение, подогреваемое наводящими вопросами о Николае Сергеевиче, о Палкане и вообще на тему похищений, создавало довольно нервную обстановку.
— Достали вы все с вопросами своими. Всё Колька да Колька, я вам не всевидящее око, сквозь стены не гляжу и на жабьих костях не гадаю. Отстаньте вы все от меня. Придём к месту, там и узнаем — что да как.
— Вон смотрите, машина Главного позади пылит. Онто откуда тут взялся?
Тут заговорила Тонька, своим ломаным языком, но с долей истины:
— Дык ямуто вернее усяго Ванька Тимощук растрязвонил. Як мы поуставали с за стола, он тутожа побёг кудыйта.
— Точно, я тоже видела, он так спешил, что с Марией, вдовой своего друга, не попрощался.
— Давайте, поскорей двигаем копытами, чтобы наперёд его поспеть, — заторопил всех Василий, шедший позади остальных, и сам резко прибавил шаг.
— А как же, конечно поспеем, если рекорд скорости на стометровке побьём, только у меня и без того сердце колотится, как бубен шаманский. Ктонибудь лезгинку сплясать желает, так я ритм отстучу — своимто сердечком.
Далее, для поднятия общего настроения, к разговору подключился балагур Колька:
— Будь с нами Зойка Клетёва, та успела бы. Она когда в кассу за получкой прёт, то такую скорость развивает, что я на Митькином трофейном мотоциклете обогнать не смог. Пришлось в очередь за ней пристраиваться.
— И что же ты здесь без мотоцикла оказался? Кто наших предупредить сможет, Главный уже почти нагнал.
— Девки, да ведь у него завчерась день рождения был. Давайтекась притормозим его прямо тута и как следовает пропраздравлим.
Несказанно обрадовался этой затее Василий, разом остановился, развёл руки по сторонам и продолжил распоряжаться.
— Молодец, Валюха, давайте сейчас все поперёк дороги развернёмся, а ты, Колька, дуй что есть мочи, пара минут у тебя будет. Наведите там порядок, чтобы всё как на мази было.
— Понял, как не понять. Самый быстрый среди нас, людей — это понос, потому что он быстрее мысли: не успеешь подумать, а штаны уже полные, вот я его сейчас и обгоню.
— Да вали уже, отрыжка ты самогонная, а не понос.
Василий, как истый полководец, шуганул Кольку и продолжил командовать действиями отряда, определил расстановку боевого расчёта и кому что спросить или сказать, вплоть до шуток. По задумкам партизанской группы они могли задержать Азрета Магомедовича на целых пять минут. По скромным расчётам этого должно было хватить, чтобы подготовиться к встрече совхозного начальства, хотя никто из них и не представлял, что происходило внутри их многострадального предприятия. Однако, как ни старались заговорщики задержать именинника, ничего из этого не вышло.
— Нет, нет, девушки, поздравления позже, а сейчас давайтека так сделаем, Василий и Катерина ко мне в машину, а остальные сразу идут в общую комнату и ждут моего прихода, и чтобы без фокусов.
Голос начальника звучал в такой тональности, что не оставлял сомнения у присутствующих в серьёзности предстоящего разговора, возможно с оргвыводами.
55
В конце своего заплыва Туман находился в полнейшем изнеможении. Он даже не выходил, а выползал на берег, цепляясь за укатанный щебень всеми частями своего тела, как наглотавшаяся коровьей крови пиявка. Даже отдышаться сил не было, в его лёгких всё булькало, хрипело, квакало, а главное — всё очень болело. Он попробовал было стряхнуть с себя воду, облегчив скатавшуюся шерсть, но не удержал равновесие и завалился на бок.
От изнеможения в его голове в этот момент не крутилось практически никаких соображений. Все дальнейшие действия совершались им машинально, «по накатанной дорожке», он даже попытался вскинуть на хребет несуществу ющую добычу и шевельнул головой в этом направлении.
Да, усталость! Да, боль во всём теле! Да, страх и растерянность, но не сравнить всех этих мучений перепуганного барбоса с горем потери напарницы. Он почемуто не сомневался, что теперь она мертва, ведь на их пути оказался тот, чьё имя Смерть. Для Тумана этот вопрос заранее имел известный ответ, и, постепенно отдаляясь от импровизированного причала, он двинулся привычной дорогой, уходя всё дальше от проклятой воды. В его помутнённый ум постепенно стали проникать резонные выводы: «Я приду к норе. Я приду к норе, без добычи? Что будут есть наши щенки? Нужно добыть пищу. А где я сейчас добуду пищу? Где вообще она сейчас, вся эта пища?»
Признаться по совести, у собаки смирение наступает куда быстрее, чем у человека. Пока вымотанный пёс помалу ковылял к своему жилищу, силы стали возвращаться в измученное тело. Нашлись они и для того, чтобы откашляться, тем самым очистить лёгкие от ненужной влаги. Соответственно, пришли мысли и по поводу того, чем сегодня накормить своих малышей. Туман резко развернулся и поплёлся назад по направлению к тому месту, где они с Чёрной когдато потрошили поросят. Его мысли на этот раз оказались совершенно не изысканными, а простыми и логичными, как три копейки.
«Пусть протухшая падаль, но это единственная возможная пожива, которую сейчас можно добыть».
56
Палкан на пути к дому, переходя вброд реку, немного задержался в прохладной влаге. Усталое тело с благоговением восприняло водные процедуры, и ему стало заметно легче. Выкупавшись и напившись вдоволь чистой речной воды, он рысцой побежал к своей заветной миске, где наверняка его ожидала привычная котлета, предусмотрительно оставленная другом Санькой.
