Преисподняя XXI века - Подраг Джуниус (книги .TXT) 📗
— Мы тут выращиваем на продажу пустынные пальмы и многие другие редкие, прекрасные растения. Полученная в наших оранжереях продукция сбывается в Фениксе.
— А где вы берете для всего этого воду? Артезианские скважины?
— Частично да, а часть получаем, можно сказать, из ничего. Главная причина, по которой мною было выбрано именно это место, заключается в том, что здесь есть тоннели старых серебряных рудников. Во время пустынных гроз выпадают обильные осадки — мы спускаем воду в тоннелях и запасаем ее в подземных резервуарах. Метод старый, испытанный — на Ближнем Востоке люди еще в древности превращали пустыни в сады с помощью именно таких водных запасов. Мы тоже используем воду, чтобы выращивать растения на продажу. Ну и вдобавок часть тоннеля служит нам холодильником: охладителем является лед, получаемый с помощью солнечной энергии.
— Припоминаю, над какими-то столь же экзотичными водными проектами вы работали и для НАСА.
— Для НАСА я занимался водной составляющей марсианского проекта. Мы разумно предполагали, что под поверхностью планеты вода, скорее всего, имеется в форме льда. Я разработал метод использования солнечной энергии для плавления этого льда и подъема воды на поверхность, уже в жидком агрегатном состоянии.
Японец улыбнулся немного смущенно.
— Когда я покидал НАСА, у нас в разработке находилось еще несколько проблем. Например: переработка во время длительного космического полета продуктов жизнедеятельности астронавтов, пота, выдыхаемого воздуха или мочи в питьевую воду, а также получение воды из автомобильных выхлопов.
— Вода из выхлопных газов? — Каден ненадолго задумалась.
— Ну что ж, вода — это соединение водорода с кислородом. Водород из выхлопной трубы истекает. Добавить кислород… и стимулировать, только осторожно.
— Да, это деликатный процесс.
Каден знала, что, соединив водород с кислородом, можно получить воду, просто поднеся к этой смеси спичку; проблема тут только в том, что при этом запросто можно взорваться самому. По существу, именно это случилось с германским воздушным кораблем «Гинденбург» в 1930-х годах. Дирижабль длиной в восемьсот футов был заполнен водородом, который стал просачиваться сквозь оболочку. Утечка привела к соединению водорода с кислородом, и достаточно было одной искорки в наэлектризованной грозовой атмосфере, чтобы произошел взрыв.
— Но как вы получаете воду из сухого воздуха пустыни?
Каден было известно немало способов извлечения воды из атмосферы, но все они, как правило, были слишком дорогостоящими.
— Как вы, конечно, знаете, в нашей атмосфере в виде пара содержится больше воды, чем во всем Мировом океане. Разработав не затратный энергетически способ конденсации пара, мы и вправду могли бы получать воду из воздуха, то есть почти из ничего. И вот, как ни парадоксально, именно в пустыне, где концентрация водяных паров в воздухе ниже, под рукой имеется самый мощный источник энергии в Солнечной системе.
— Солнце! Солнечные панели!
— Конечно. Старое доброе солнышко. Мы создали устройство для получения воды в производственных масштабах с высокоэффективными солнечными батареями в качестве источника энергии. Это тот же водородно-кислородный сценарий. Мы получаем пар, наращиваем давление. Чтобы повысить выход воды, искусственно увеличиваем относительную влажность воздуха в наших камерах.
Сама по себе идея использования солнечной энергии для превращения водяного пара в питьевую воду не была столь уж новой. Каден полагала, что успешно воплотить ее в жизнь здесь могли благодаря тому, что нашли способ значительно увеличить количество пара без соответствующего роста потребления энергии.
Глядя на людей, ухаживающих за растениями, она поинтересовалась:
— У вас тут что, коммуна? Кооператив по выращиванию продовольственных культур и растений на продажу, что обеспечивает все жизненные потребности?
— В известном смысле — да, так оно и есть, хотя никто из нас не подписывался жить в коммуне. Но у всех нас есть нечто общее.
Каден остановилась и повернулась к собеседнику.
— Вы назвали себя лягушками, сказали, будто бы вас «препарировали». Как понимать эту бессмыслицу?
Еще не закончив фразы, она осознала, что это не более странно и бессмысленно, чем то, что случилось с ней в Тео.
Японец взял ее за руку:
— Ну что ж, пришло время ответов. А заодно и ланча.
За обеденным столом их собралось пятеро, не считая Каден. Коджи занял место во главе стола, а Монтес усадил напротив. Кроме них там присутствовали средних лет мужчина, назвавшийся Павловым, хрупкая, с изможденным лицом женщина по имени Джоан, напомнившая Каден испуганную птицу, и Бэрни Хилл, мужчина постарше, ограничившийся тем, что поздоровался с Монтес, когда та вошла, и больше не произнесший ни слова, занимаясь исключительно едой.
Пятым — и самым молодым — был рыжий, веснушчатый малый лет под тридцать, с виду напомнивший ей пареньков с ферм Техаса, среди которых она росла. Географическое отклонение оказалось небольшим — парень был родом из Арканзаса. Усевшись с ней рядом, он заявил:
— Добро пожаловать в Росуэлл-Два.
Росуэлл, городок в штате Нью-Мексико, приобрел известность только благодаря пришельцам.
На ланч подали простой овощной суп с капустой и клецками и каравай хлеба с хрустящей корочкой. Каден неторопливо ела свой суп и прислушивалась к ведущимся за столом разговорам. От нее не укрылось, что Коджи в них не участвовал. Он был одним из них, но держался особняком, подобно наставнику, к которому всегда можно обратиться с вопросом, но который вряд ли станет тратить время на пустую болтовню. Она же невольно оказалась в центре внимания: вроде бы все старались не проявлять назойливости, но Каден все время ловила на себе заинтересованные взгляды и чувствовала себя по-дурацки, словно выставленной напоказ.
«Это какая-то секта», — подумала она, гадая, дойдет ли застольный разговор до ответов на интересующие ее вопросы.
— Я был похищен, — произнес вдруг фермер из Арканзаса.
Заявление прозвучало ни с того ни с сего, и Каден на него не отреагировала. Она проглотила ложку супа и только после этого подняла на него глаза.
Представляясь, он назвался Нео, но это имя, по ее мнению, ему не подходило. Точно так же, как другому сидевшему за столом человеку плохо подходила фамилия знаменитого русского физиолога, прославившегося экспериментами в области поведенческих реакций. Каден даже подумала, не используют ли они все псевдонимы.
— Мы предлагаем всем поделиться с нами пережитым, — пояснила похожая на испуганную птицу Джоан.
«Групповая психотерапия?»
— Это случилось лет пять назад, когда я служил в авиации. Мы располагались на авиабазе Шеппард, что близ водопада Уичита. Мы с женой возвращались из Юты, куда ездили навестить родителей. Было поздно, около трех ночи, и я гнал по трассе 262, выжимая из тачки сколько возможно, благо на дороге, кроме нас да, может быть, парочки койотов, никого не было. Моя жена спала, когда вдалеке я увидел семь светящихся точек. Сначала я подумал, что это самолеты или вертолеты, мало ли их может летать над базой, только вот перемещались эти точки не как летательные аппараты. Во всяком случае, не как наши летательные аппараты.
Прямо у меня на глазах они двигались то вверх, то вниз, то зависали на месте, словно гигантские светлячки, способные при этом развивать скорость и совершать маневры, недоступные ни одному летательному аппарату на Земле. Включая новейшие секретные образцы, а их мне тоже доводилось видеть.
Слушая рассказ Нео, Каден бросила взгляд на Коджи. Лицо японца ничего не выражало.
— А потом они устремились на меня, все семь, и развернулись над дорогой, как атакующая эскадрилья. Внезапно шесть из них разделились, по три в каждую сторону, а одна штуковина резко, чуть не до самого асфальта, снизилась и помчалась мне в лоб. Я свернул с дороги, колесо попало в канаву, и машина перевернулась.
