Похождения Бамбоша - Буссенар Луи Анри (бесплатные версии книг .txt) 📗
Наконец сержант вышел на дорогу, кольцом опоясывавшую остров. Будучи человеком решившимся на все, даже на применение силы, унтер-офицер проверил свой штык, попробовал, легко ли вынимается из ножен сабля и, повернув вправо, стремительно зашагал по дороге. Он уже было добрался до тюрьмы и хотел, свернув с дороги, устремиться к зданию морга, но тут услышал, как, чеканя шаг, к нему приближается небольшая группа солдат.
— Патруль… — пробормотал он. — Меня предупреждали… Вот тебе и первая опасность…
Он надвинул на уши свой белый шлем и побрел, пошатываясь, имитируя походку пьяного человека. Несший фонарь капрал, увидев заплетающиеся ноги, поглядел на унтер-офицера со снисходительным благодушием, смешанным с завистью, как смотрит человек, напившийся вчера, на человека, напившегося сегодня, и почел за лучшее не приставать к нему. К тому же тот — старший по званию! А младшему всегда полезно обладать определенной мерой деликатности, чтобы не замечать маленьких слабостей вышестоящих персон.
— Готовенький! — пробормотал он, когда сержант прошел мимо. — Этот чертов сержант Орсини уж если возьмется хлестать, то не успокоится, пока не зальется по уши.
— Но это не Орсини, — откликнулся кто-то из солдат. — Орсини «на губе» сидит как раз за пьянку.
— Твоя правда, я и забыл, — согласился капрал. — Если бы я так бузотерил, меня бы мигом разжаловали. Да и то сказать — развлечений-то здесь маловато…
— Нечего тебе жаловаться!.. А казнь трех ублюдков сегодня утром?
Сержант, замерший в темноте, не стал дальше слушать. Он шел нервной походкой, почти бежал, бормоча себе под нос:
— Они правы… Сейчас полночь… Значит, их должны казнить сегодня… Но я успею, я непременно успею!
Пять минут спустя он повернул направо, прошел еще метров сто пятьдесят и остановился перед приземистым зданием мрачного вида.
— Вот и морг, — пробормотал он сквозь зубы. — Этот человек здесь.
Унтер-офицер постучал трижды через большие промежутки времени и трижды — часто. И стал молча ожидать.
Вскоре одна из дверей бесшумно отворилась и на пороге возник еле видный в темноте человеческий силуэт.
— Вы оттуда? — тихим, как дуновение ветерка, шепотом спросил работник морга.
— Да… Я пришел от тех, «кто тянет лямку».
— Чей приказ?
— Короля Каторги.
— Но его же укоротят на голову через несколько часов.
— Необходимо, чтобы он остался жив. Таков приказ. Ведь ты — Риле, парень из морга?
— Да, это я.
— Проводишь меня в каземат, где содержится Бамбош.
— Но… Видите ли, это…
— Ни слова возражения. Ты немедленно это сделаешь, не то тобой займутся и научат уму-разуму.
Голос сержанта, до сих пор очень тихий, нарочно приглушаемый, при этой угрозе повысился и зазвенел, в нем прозвучали властные нотки.
Заслыша этот требовательный тон, каторжник, тянущий свою лямку в морге, смирился и униженно ответил:
— Король приказывает — я повинуюсь. Но я рискую своей шкурой.
— Я тоже, — откликнулся сержант. И решительно скомандовал:
— В путь!
Риле безропотно повиновался, и они молча двинулись в сторону казематов. Каторжник шел рядом с сержантом так, как будто его ведут на работу — вещь вполне естественная на этом островке, где служба никогда не приостанавливается, даже в столь поздний час. К тому же стояла темная ночь и дождь снова полил как из ведра. Еще один довод в пользу того, что никто не обратит ни малейшего внимания на этого человека, в чьем присутствии здесь, собственно говоря, не было на первый взгляд ничего экстраординарного.
Теперь они вышли на открытую площадку, по краям которой виднелись большие строения, где содержались заключенные.
— Казематы вон там, — указал проводник.
— Сколько человек в охране?
— Один-единственный надзиратель. Но там такие двери — пушкой не вышибешь. И к тому же еще замки…
— Ладно, это уж мое дело, и я его сделаю. Держи носовой платок…
— И что с ним делать?
— Я заговорю с охранником, как бы о делах службы. А ты в это время обойдешь его сзади и платком заткнешь ему рот.
— Хорошо.
Охранник, чтоб укрыться от дождя, спрятался под козырьком крыши. Глаза его привыкли к темноте, он сразу же заметил галуны и нашивки старшего по званию и машинально сделал шаг навстречу.
Сержант подошел к охраннику почти вплотную, выхватил молниеносным жестом штык из-за пояса, приставил острие к горлу часового и угрожающим, не терпящим возражения тоном приказал:
— Ни звука, или ты — покойник!
Солдат, раб своего долга, все же собрался крикнуть, чтобы подать сигнал тревоги. Но у него не хватило на это времени. Каторжник зажал солдату рот платком, толчком наколол его на штык, согнул, как тростник, кинул на землю и трусливо, злобно, изо всех сил придавил ему грудь коленом.
Все это произошло в один миг, без малейшего шума.
На диво самоуверенно сержант обшарил карманы убитого, вытащил тяжелую связку ключей, ощупал массивную дверь и наконец нашел замочную скважину. Затем методично, не спеша перепробовал один ключ за другим, стараясь делать это бесшумно, избегая толчков, и в конце концов открыл оба замка. Он осторожно толкнул двери, проник внутрь и заговорил своим тихим, немного свистящим, но вполне отчетливым голосом:
— Бамбош?
— Я, — ответил узник.
— Не говори ни слова, соблюдай спокойствие — и ты свободен.
— Но кто ты?
Тут сержант вытащил из своей офицерской куртки коробок негаснущих спичек и чиркнул одной из них по крышке коробка, покрытой слоем толченого стекла. Яркая вспышка разогнала мрак и осветила все углы ужасного застенка. В крайнем изумлении, вне себя от радости, Бамбош воскликнул:
— Фанни! О Фанни, дорогая! Ты… в таком наряде?!
— Да, Бамбош, в самом подходящем, в единственно возможном для того, чтобы добраться до тебя.
— Но как, каким образом?.. Спичка погасла.
— Немного погодя все узнаешь. Держи коробок, зажги еще одну спичку… Я хочу открыть замки на твоих цепях.
— Но откуда ты взяла эти ключи?
— Я купила их за десять тысяч франков.
— А сколько ты заплатила за побег?
— Нас ожидает шлюпка… А в море на якоре стоит шхуна… Я уже заплатила двадцать тысяч франков, а скоро заплачу еще десять…
— Фанни, моя добрая Фанни, да ты просто ангел!.. Я обязан тебе жизнью! Я тебя обожаю!
— О, теперь все мои горести позади, теперь я могу умереть спокойно!..
— Надо жить, а для начала удрать из этого пекла!
Пока происходил их короткий разговор, женщина ловко отперла замки на браслетах, надетых на запястья и щиколотки заключенного. Король Каторги был свободен.
Камера вновь погрузилась во мрак. Бамбош и его любовница на краткий миг заключили друг друга в объятия. Приговоренный к смерти жадно вдыхал воздух.
— А солдат, куда девать солдата? — спросил парень из морга.
— Положи его на мое место. Вот будет потеха, когда они явятся, чтобы оттяпать мне котелок!..
Сказано — сделано. Затем Бамбош, лжесержант и каторжник Риле торопливо пошли по тропинке, ведущей в сторону окружной дороги.
Фанни, внимательнейшим образом изучившая на подробном плане конфигурацию острова, прежде чем пускаться в свое рискованное предприятие, в точности знала, в каком именно месте их ожидает лодка. Несмотря на кромешную тьму, она сумела провести Бамбоша в ту точку, где оставила шлюпку с двумя гребцами. В ней хватало места для троих пассажиров, и Король Каторги рассчитывал использовать лишнее место для Риле, оказавшего Фанни, рискуя головой, такую большую услугу.
Они быстро дошли до побережья, пробрались между скал и спустились к воде.
— Тихо свистни два раза, — попросила Бамбоша молодая женщина.
Он повиновался, поднес пальцы к губам и подал сигнал.
— Однако, — сказала Фанни, — гребцы должны ответить, но я что-то не слышу ответного свиста…
Бамбош снова просигналил, на сей раз значительно громче. И вновь — никакого ответа! А ведь последний сигнал должен был быть принят, он был подан настолько громко, что перекрыл шум прибоя, разбивающегося о вулканические породы на самом берегу. У Фанни сердце сжалось от ужасного предчувствия.
