Север против Юга - Верн Жюль Габриэль (читать книги полные TXT) 📗

Джемсу Бербанку хорошо было известно все, что происходило за пределами Кэмдлес-Бея. Верные люди, на которых он мог вполне положиться, осведомляли его обо всем, что подготовлялось в Джэксонвилле. Он знал, что там снова появился Тексар, знал, что под его гнусным влиянием находятся городские подонки, — в большинстве своем, как и сам Тексар, по происхождению испанцы. Когда подобный человек станет хозяином города, — это будет прямой угрозой для Кэмдлес-Бея. И Джемс Бербанк стал усиленно готовиться к отпору, если таковой будет возможен, или же к бегству, если придется оставить поместье на разграбление. Нужно было серьезно подумать в первую очередь о спасении семьи и друзей.

В эти тревожные дни Зерма проявляла безграничную преданность. Она следила неустанно за подступами к плантации, особенно со стороны реки. Выбрав среди невольников Бербанка самых сообразительных и преданных, она расставила их дозорными в разных местах плантации, чтобы караулить поместье днем и ночью. Если бы кто-нибудь попытался напасть на Кэмдлес-Бей, они тотчас же подняли бы тревогу. Семью Бербанков таким образом не удалось бы застигнуть врасплох, у нее всегда бы хватило времени укрыться в Касл-Хаусе.

Но в тот момент Джемсу Бербанку вооруженное нападение еще не угрожало. Пока власть не перешла в руки Тексара, ему и его приспешникам приходилось действовать осторожно.

Под давлением общественного мнения судьи вынуждены были пойти навстречу сторонникам рабства, люто ненавидевшим северян.

Джемс Бербанк был самым крупным и богатым из тех землевладельцев Флориды, которые открыто держались либеральных взглядов. И первый удар был направлен именно против него: его первым потянули к ответу за то, что, живя среди рабовладельцев, он был сторонником уничтожения рабства.

Двадцать шестого числа вечером в Кэмдлес-Бей явился из Джэксонвилла курьер и вручил Джемсу Бербанку конверт.

В конверте была повестка.

И все. Коротко и ясно.

7. НАВСТРЕЧУ ОПАСНОСТИ

Хотя гром еще не грянул, но уже сверкнула предвещавшая грозу молния.

И если сам Джемс Бербанк сохранил спокойствие, то семья его не на шутку встревожилась. Зачем его вызывают в Джэксонвилл? Ведь это было не простое приглашение для дачи объяснений, а официальный вызов в суд. Чего же от него хотят? Уж не начато ли следствие? Не угрожает ли это его свободе или даже жизни? Если он, повинуясь вызову, уедет из Касл-Хауса, то позволят ли ему туда вернуться? А если ослушается и не поедет, решатся ли заставить его явиться силой? И в таком случае какие кары и насилия угрожают его близким?

— Не езди, Джемс! — воскликнула миссис Бербанк, и чувствовалось, что вся семья разделяет ее мнение.

— Не покидайте нас, мистер Бербанк! — просила и Алиса.

— Подумай, ведь ты отдашь себя в руки этих людей, — прибавил Эдвард Кэррол.

Джемс Бербанк не отвечал. Грубый вызов возмутил его до глубины души, и он с трудом мог подавить в себе негодование.

Но что же, однако, там случилось? Почему вдруг так осмелели джэксонвиллские судьи? Уж не захватили ли город в свои руки сторонники Тексара? Не свергли ли они там законную власть и не стали ли сами на ее место? Нет. Пэрри только что приехал из Джэксонвилла, и ничего подобного, там пока не произошло.

— Не получено ли известие о какой-нибудь неудаче северян, — предположил Уолтер Стэннард, — и флоридцы решились применить к нам насилие?

— Боюсь, что вы правы, — согласился Эдвард Кэррол. — Если северяне действительно потерпели поражение, то эти негодяи вообразят, что им уже нечего бояться эскадры Дюпона и что любое насилие сойдет им с рук.

— Я вспомнил, — сказал Стэннард, — что час тому назад я встретил одного джэксонвиллца, возвращавшегося в город, и он сказал мне, что в Техасе федералистские войска, потерпев серьезное поражение при Вальверде, отброшены милицией Сиблея за Рио-Гранде.

— Ну, так вот почему они так обнаглели, — заключил Кэррол. — Это ясно.

— Значит, войска Шермана и эскадра Дюпона не придут! — вскричала миссис Бербанк.

— Сегодня только двадцать шестое февраля, — оказала Алиса, — а Джилберт писал, что федералисты должны выйти в море не раньше двадцать восьмого числа.

— И потом ведь требуется время, чтобы дойти до устья Сент-Джонса, форсировать вход в реку, преодолеть отмель и подойти к Джэксонвиллу, — прибавил Стэннард. — На это нужно дней десять.

— Десять дней! — вздохнула Алиса.

— Десять дней! — упавшим голосом проговорила миссис Бербанк. — А до тех пор сколько несчастий может случиться!

Джемс Бербанк не вмешивался в разговор. Он думал, как отнестись к полученной повестке.

Если он не поедет в Джэксонвилл, то не повлечет ли это за собой разбойничье нападение на плантацию, причем власти палец о палец не ударят, чтобы этому помешать? Какая опасность угрожает в таком случае его семье? Нет, уж лучше самому подвергнуться опасности, рискнуть своей свободой, даже жизнью!

Миссис Бербанк с беспокойством поглядывала на мужа. Она видела, что он переживает сильную душевную борьбу, и не находила в себе смелости спросить о принятом им решении. Да и не одна она, все присутствующие это видели и тоже не решались обратиться к Бербанку.

Внесла ясность маленькая Ди. Она подошла к отцу и взобралась к нему на колени.

— Папа? — спросила она.

— Что тебе, малютка?

— Неужели ты поедешь… к ним… к этим злым людям?

— Да, родная, надо ехать.

— Джемс!.. — с ужасом вскричала миссис Бербанк.

— Ничего не поделаешь, дорогая. Я должен ехать и поеду!

Голос его прозвучал так решительно, что для всех стала ясна бесполезность дальнейшего спора: Бербанк, очевидно, все уже обдумал и взвесил. Жена подошла к нему, крепко обняла его, но отговаривать уже не пыталась. Да и что она могла ему оказать?

— Очень может быть, друзья мои, — заговорил Джемс Бербанк, — что мы и преувеличиваем значение этого ни на чем не основанного вызова. В чем меня могут обвинять? Решительно ни в чем. Разве в том, что я держусь известного образа мыслей? Но ведь за убеждения у нас не судят. Я никогда не скрывал их и, если нужно, выскажу свою точку зрения и теперь перед кем угодно.

— Джемс, мы поедем с тобой, — сказал Эдвард Кэррол.

— Да, верно, мы вас одного в Джэксонвилл не пустим, — прибавил Стэннард.

— Нет, друзья мои, — возразил Джемс Бербанк, — одного меня вызывают повесткой, один я и поеду. Может быть, меня задержат в городе на несколько дней, поэтому вам обоим лучше оставаться в Кэмдлес-Бее. Вам на время моего отсутствия я поручаю свою семью.

— Так ты поедешь, папа! — вскричала Ди.

— Поеду, дочка! — с деланной веселостью отвечал Бербанк. — И если я завтра не вернусь домой к завтраку, то приеду к обеду, и уж во всяком случае вечер мы проведем вместе. Кстати, не купить ли тебе чего-нибудь в Джэксонвилле? Говори, чего бы тебе хотелось? Что тебе привезти оттуда?

— Папа… ты… приезжай только сам поскорее, — пролепетала девочка, выразивши этими словами желание всей семьи.

Бербанк дал распоряжения об охране плантации, необходимой при столь тревожных обстоятельствах, и все разошлись на ночь по своим комнатам.

Ночь прошла спокойно, а на другое утро Джемс Бербанк встал с зарею и пошел на пристань, где и отдал приказание приготовить к восьми часам лодку для поездки в Джэксонвилл.

Когда он возвращался с пристани в Касл-Хаус, к нему подошла Зерма.

— Господин мой, — оказала она, — вы твердо решили ехать? Вы поедете?

— Да, Зерма, окончательно решил. Я должен это сделать во имя общего блага. Понимаешь?

— Да, господин! Если бы вы не поехали, банда Тексара напала бы на Кэмдлес-Бей.

— А этого нужно избежать во что бы то ни стало, — прибавил Бербанк.

— Не позволите ли вы мне ехать с вами?