Корона Голконды - Верн Анри (читать книги онлайн полностью TXT) 📗

После минут двадцати такой ходьбы почти на ощупь Моран вдруг напрягся. Странный шум, раздавшийся впереди, донесся до его слуха. Он чем-то напоминал приглушенный смех, и у Боба сразу возник вопрос, кто мог находиться ночью в этом пустынном и жутковатом месте. Он опять двинулся вперед и через некоторое время вновь услышал тот же звук.

— Вот так так, — прошептал Моран. — Кто-то ведет развеселую жизнь в этом очаровательном уголке.

Пройдя еще несколько метров, он оказался на краю площади, на другом конце которой находился большой бассейн, примыкающий к стене; на водной глади его царствовала водяная чечевица и белые кувшинки. Справа стояла статуя человека с головой слона, Бога науки и литературы, слева на выложенной большими камнями плоской поверхности выделялось изваяние огромной головы коровы.

В тот момент, когда Моран вышел на залитую лунным светом площадку, ни одна струйка воды не лилась из коровьего рта. Но вдруг через несколько мгновений оттуда вырвался фонтанчик воды, произведя веселый лепет, который француз недавно услышал и принял за приглушенный смех. Затем вода иссякла и шум прекратился.

«Ну вот, а я-то думал, что здесь кто-то веселится, — мысленно улыбнулся Моран. — Площадь, бассейн, статуя Ганоши, фонтан с головой коровы — все отвечает описанию, которое дал Думпа Раи. Сомнений нет никаких, я достиг цели. А теперь за работу…»

Подойдя к краю фонтана, он обнаружил слева от него подводный камень. Несколько усилий — и перед Мораном открылось отверстие. Сунув в него руку, он нащупал гладкий металлический цилиндр и, потянув, вытащил его. При свете фонаря все сомнения исчезли: он узнал покрытую серовато-зеленой окисью бронзовую пробку сантиметров десяти в диаметре.

Дождавшись момента, когда изо рта коровы перестала течь вода, он вставил туда пробку, и она точно совпала с диаметром имевшегося в камне отверстия. Слегка повернув, он закрепил ее.

Прошло несколько секунд, и раздалось тяжелое бульканье, как будто водой поперхнулся великан. И почти тут же послышались серия негромких щелчков, а затем легкий скрежет. Боб взглянул на статую Ганеши. Она поворачивалась вокруг своей оси, открывая ему черный зев колодца. Моран, подойдя, посветил туда фонарем. Колодец вертикально уходил вниз на глубину метров в двадцать, а может быть, даже и больше. В его боковину на равном расстоянии одна от другой были вмурованы металлические скобы. Из глубины потянулся запах сырости и селитры.

Моран огляделся по сторонам, но не обнаружил ничьего постороннего присутствия. А между тем он знал, что они здесь, вокруг него, затаившиеся в растительности и руинах. Но ничего нельзя было поделать.

— Итак, вперед, — прошептал француз, — навстречу летним мышам и привидениям. Надо спуститься в эту крысиную дыру…

Он тщательно закрепил фонарь за пуговицу пиджака и опустил ногу в колодец, нащупывая первую скобу.

Ощупывая каждую скобу, прежде чем перенести на нее вес тела, Моран спускался около десяти минут, пока достиг дна колодца. Встав на пол и сняв с пуговицы фонарь, он тут же удостоверился, что пистолет надежно держится за поясом, и только после этого стал осматриваться. Напротив последней скобы открывался сводчатый проход высотой в метр.

— Ну, раз нет другого хода, — проговорил француз, — то это наверняка тот самый, который ведет к склепу, где лежит тело Савадра Хана…

И как только он скользнул под низкий свод, сверху раздался клич дакоитов.

— Боже, — прошептал Моран, — они явно хотят спуститься за мной.

Он поднял вверх голову, но на фоне отверстия не различалось ни одного силуэта, виднелся только кусочек ночного неба, освещенного серебристо-голубыми лучами луны.

— Наверное, прежде чем спуститься, они дождутся появления господина Минга. Если так, то тем лучше — у меня будет больше времени на то, чтобы осмотреться…

Пройдя несколько метров согнувшись, Боб почувствовал, что может уже выпрямиться, так как высота свода неожиданно увеличилась. Проход продолжал оставаться довольно узким, но по крайней мере можно было уже не бояться задеть головой потолок. Пол был выложен плитками из грубо обработанного камня, довольно скользкого, потому что он был покрыт слоем плесени.

Боб шел вперед, светя перед собой фонарем. Рифленые подошвы позволяли ему двигаться довольно быстро, и вскоре он достиг обширной ротонды. В стенах ее было не менее двадцати ниш, где лежали мумии. Одежды на некоторых из них превратились в лохмотья, что свидетельствовало о древности захоронения, в то время как на нескольких других она еще сохранилась. Боб подсчитал, что возраст этих захоронений от пятисот до трехсот лет.

Француз понял, что перед ним покоятся останки древних султанов Голконды, которых тайно помещали в этот склеп.

Морана охватила дрожь, но не столько из-за скалящихся черепов мертвецов, а скорее из-за прохладного воздуха.

Однако Бобу было некогда разбираться в своих ощущениях. Его внимание привлекло одно тело. Оно само, как и покрывающие его одежды, было в превосходном состоянии по сравнению с другими погребенными и, казалось, пролежало здесь относительно недолго, максимум несколько лет. Шелка его одежды даже сохранили свои краски, а на шее, на золотой цепочке, была прикреплена небольшая золотая коробочка, выделяясь на груди блестящим прямоугольником.

— Савадра Хан, — прошептал Моран.

Да, эта гримасничающая маска без губ, с темными провалами глаз, в которых таилась вечная ночь, была головой отца Джини, хозяина Фали. Савадра Хан далее не лежал, а занимал полусидячее положение, которое он принял в ожидании смерти с фатализмом, свойственным восточной расе. Чистота воздуха в подземелье, отсутствие бактерий, а может быть, воздействие какого-нибудь антибиотика не позволяли телу разлагаться, а только медленно иссушали его.

Подавив отвращение, Моран приблизился к останкам Савадра Хана и со всем возможным уважением перед лицом смерти снял с него цепочку, на которой была подвешена золотая коробочка. Он быстро открыл ее. Там находился туго скрученный кусочек пергамента. Боб осторожно развернул его. Текст, к счастью, был написан на английском и содержал несколько строк:

Чтобы открыть дверь, ведущую к короне Голконды, потяните за кольцо, которое находится в глубине ниши напротив той, где покоюсь я. Эта ниша — последнее пристанище султана Боадура. Да хранит его Брама!

И все. Боб осторожно скатал пергамент и снова положил его в коробочку, спрятав ее в один из карманов. Затем повернулся к нише, противоположной той, в которой покоился Савадра Хан. Ее занимала мумия, относительно хорошо сохранившаяся, несмотря на ее почтенный возраст. Тело было совершенно иссушено. Боб наклонился над ней и произнес достаточно громко и четко:

— Прошу прощения, султан Боадур, но я вынужден побеспокоить ваш покой…

Он просунул руку за мумию и стал ощупывать стену ниши. Почти сразу же удалось обнаружить кольцо. Оно было из гладкого металла, без всяких следов ржавчины, и казалось очень прочным.

«Наверняка оно из платины», — подумал Моран. Он крепко ухватился за кольцо и изо всех сил потянул. Послышалось несколько щелчков, кольцо вырвалось у него из рук, и ниша повернулась вокруг оси, открыв перед ним прямоугольный проход. Боб просунул туда руку с фонарем и осветил помещение, подобное тому, в котором он сейчас находился. Оно было пусто, но в глубине виднелся коридор. Моран быстро пересек ротонду и повернул в проход. Шел он по нему минут пять, пока не достиг лестницы, спускаясь по которой насчитал пятьдесят ступенек, и вновь оказался перед следующим коридором. Боб глубоко вздохнул и снова двинулся вперед. На этом его путешествие скоро закончилось. Перед ним открылся огромный сводчатый зал, который в некоторых местах до самого потолка был завален золотыми изделиями. В луче фонаря дивными радугами сверкали золотые украшения и драгоценные камни. Сверкали бриллианты, рубины, изумруды… Белый, красный, зеленый, голубой, фиолетовый отблески лучей…

Вступив в зал, Боб по кругу наскоро оглядел сокровища. Повсюду валялись золотые вазы, идолы, каски, пекторали [12], анку погонщиков слонов — все украшенные инкрустацией и драгоценными камнями. Из поваленных набок или разбитых кувшинов высыпались потоки драгоценностей — ожерелья, кольца, редчайшие геммы, некоторые прямо-таки гигантских размеров. Там были алмазы из Самбалпура и Карноула, ляпис-лазурь из Бадахшана, сапфиры с Тибета, самый лучший цейлонский жемчуг, изумруды, аметисты, топазы, бериллы всех оттенков, бирюза, опалы — состояние сотен тысяч ювелирных магазинов и счастье множества женщин.