Голубой пакет - Брянцев Георгий Михайлович (книги бесплатно читать без TXT) 📗
Лошади, похрапывая, жались потными боками к каменной стене.
Когда в небе показались первые звезды, ущелье раздвинулось, горный поток исчез, и тропа незаметно перешла в каменистую дорогу. Она круто повела вниз, в неширокую долину.
Всадники придержали коней. Перед ними, как на рисунке, лежал кишлак. Среди темной зелени садов желтели глиняные домики. Один из них, как и писала Анзират, заметно выделялся. Он стоял посреди сравнительно большой усадьбы, окруженный высокими тополями, напоминавшими своей пирамидальной формой кипарисы.
Да, ничего не скажешь: Нарус Ахмед знал, куда упрятать свою жертву! Здесь Анзират ограждена от любопытных взоров и отрезана от всего мира.
Саттар тронул коня и начал спуск в долину.
Сумерки быстро сгущались. Наплывала звездная прохладная ночь. В кишлаке стояла тишина, и единственная улица его была безлюдна.
У ворот большой усадьбы всадники остановились. Ворота и дувал были настолько высоки, что даже с коня не удавалось заглянуть во двор.
Саттар постучал сапогом в ворота. Залаяла собака. Спустя некоторое время послышался голос:
— Кто там?
— Свои! — ответил Саттар. — Бойцы кавдивизиона.
— Сейчас, сейчас… Возьму ключи…
— Ого! — многозначительно заметил Гребенников. — Ворота на запоре.
— Таким "своим" они как раз и не особенно рады, — усмехнулся Закир. Какие мы им "свои"?…
Пришлось прождать несколько минут, прежде чем загремели ключи и ворота раскрылись.
Гостей встретил взъерошенный и перепуганный "хозяин" усадьбы, садовник Наруза Ахмеда. Приложив руку к сердцу, он рассыпался в приветствиях.
Гости поздоровались, и Саттар спросил:
— Хозяин?
— Да, хозяин.
— Остановимся у тебя на несколько дней.
Садовник угодливо поклонился и предложил Халилову поставить лошадей в конюшню.
— Не стоит, — отклонил предложение Саттар. — Ночью лучше на воздухе, а утром видно будет. Располагайтесь вон там, — и он показал бойцам на угол дувала, где виднелось что-то вроде коновязи. — Коней не бросать, — тихо предупредил Саттар товарищей. — Дежурьте по очереди.
Задав лошадям корму, "хозяин" пригласил Халилова в дом. У порога он полил гостю на руки воду из старинного медного кувшина с узким горлом, потом ввел в просторную комнату с пустыми нишами в стенах, где, кроме низенького круглого стола и потрепанного ковра на полу, никакой обстановки не было.
Однако через несколько минут все преобразилось. Хозяин внес большую белую кошму, развернул ее и положил вдоль стены мягкие пуховые подушки.
Едва он успел уложить последнюю подушку, как в комнату степенно вошел плотный пожилой человек с отвислыми чертами лица и маленькими, близко поставленными глазами. Из-под распахнутого халата его выглядывал треугольник груди темно-багрового цвета.
— Это мой гость, родственник, — представил его садовник. — Приехал из Андижана проведать… — Гость подал твердую руку Халилову, и тот почему-то сразу решил, что это вовсе не родственник. Саттар не узнал в нем Бахрама, телохранителя Ахмедбека, — ведь много прошло с того времени, когда мальчишка Саттар видел грозного Бахрама.
Садовник удалился. Бахрам и Халилов уселись на кошму, закурили, помолчали, а потом заговорили о разных разностях. Говорил, собственно, Бахрам, а Халилов слушал. Слушал и в то же время мысленно обыскивал дом, в котором скрывали его любимую. Дом был велик. В нем, конечно, не две и не три комнаты. И в какой-то из них спрятана Анзират, но в какой — догадаться трудно. Неужели Анзират, несчастная родная Анзират, здесь, под этой крышей?
Обводя внимательным взглядом стены, Саттар заметил с правой стороны еще одну дверь, узкую, невысокую, закрашенную известью. По всему было видно, что ею давно не пользовались. Интересно, куда она ведет?
Пока Бахрам и Халилов курили и беседовали, пожилая женщина накрыла стол. На нем появилась цветная скатерка, пиалы, чайники, лепешки, мелкий кишмиш, вяленый урюк янтарного цвета, кувшин со сливками.
Когда Бахрам и гость стали усаживаться у стола, в комнату вошел местный мулла — жирный старик с полусонными глазами. Он преувеличенно любезно приветствовал редкого гостя, высказал несколько комплиментов по адресу красных командиров и заявил, что считает для себя большой честью знакомство с Халиловым.
В пиалы полился ароматный чай лимонно-желтого цвета.
— Надолго к нам в гости? — поинтересовался мулла тонким дребезжащим голосом.
— Как будете принимать! — шутливо ответил Халилов, отпивая горячий напиток.
— Обижаться не придется, — проговорил садовник. — Под крышей моего дома гость находит все, что душе угодно.
— А гости бывают часто? — спросил Саттар.
Его сотрапезники переглянулись. Ответил мулла:
— Сказать правду, не балуют. Редко заглядывают. Поэтому мы всегда и рады им.
— Когда-нибудь приходилось бывать у нас? — поинтересовался садовник.
Саттар ответил, что не приходилось
— Может быть, позвать председателя совета? — искательно осведомился мулла. — Он вам нужен?
— Да, нужен, но звать не надо. Завтра я сам схожу к нему.
Саттар размышлял так: кони должны отдохнуть основательно, иначе на них далеко не уедешь. Под утро Саттар вместе с бойцами осмотрит весь дом и найдет Анзират. И пусть ни одна душа не пытается помешать ему в этом.
Женщина принесла блюдо с горячим пловом.
— Надо позвать твоих аскеров! — предложил садовник. — Плова на всех хватит.
— Не надо. Я им туда отнесу, — сказал Саттар. — Они должны быть около лошадей.
— Излишняя осторожность, — заметал мулла. — У нас в кишлаке спокойно. Да и ворота на замке.
Саттар ничего не ответил.
Когда с едой покончили и вновь вернулись к чаю, садовник встал, прошелся по комнате и, незаметно подав знак Бахраму, вышел. Вскоре за ним последовал и Бахрам.
Халилов остался наедине с муллой. Тот, медленно попивая чаек, завел обстоятельный разговор: расспрашивал Саттара о семье, о родителях, дядьях и тетках, о военной службе. Полчаса спустя, пожелав гостю хороших сновидений, мулла тоже удалился. Но тотчас же вошел садовник. Широко улыбаясь, он еще раз предложил позвать к столу бойцов: надо же угостить таких славных джигитов. Саттар взял блюдо с пловом и сказал:
— Не обижайтесь, ата, но не надо джигитам отлучаться от коней. Время беспокойное… А за плов спасибо. Я им отнесу его.
Настойчивость садовника не понравилась Халилову. Он вышел из дому, пересек двор и подошел к товарищам. Те стояли возле оседланных лошадей и о чем-то тихо переговаривались.
— Принимайте угощение, — сказал Халилов, подавая плов Гребенникову. А зачем оседлали лошадей?
— На всякий случай, — ответил Закир. — Тут что-то затевается. Я уж хотел сам идти к вам…
— Ну, ну… рассказывай.
— Выгуляли мы с Гребенниковым коней, обтерли, напоили, сами подкрепились из запасов. Ну и решил я по саду пройтись, груш немного набрать, уж очень хороши они в Обисарыме, знаменитые груши здесь. Ну, постоял я под старой грушей, съел парочку и прилег на травку отдохнуть. А кругом — груши…
— Да что ты тянешь, груши да груши! — вскипел Саттар. — Рассказывай скорее!…
— Я и рассказываю, — невозмутимо продолжал Закир. — Так вот, лежу я в травке, еще парочку груш съел и только думал для Гребенникова набрать, как вижу, пришли двое: здешний хозяин, что встречал нас, а с ним второй неизвестный. Встали они недалеко от меня, за персиками — персики здесь тоже хорошие, — и заспорили. Хозяин говорит, что надо седлать коней и сейчас же увозить кого-то, а второй возражает, доказывает, что никак нельзя увезти, так как бойцы находятся во дворе, увидят, что выводит коней из конюшни. И вот тогда я сообразил, что они, наверное, ведут речь о твоей Анзират.
— Не иначе, как о ней, — подтвердил Гребенников.
Халилов, волнуясь, слушал рассказ. Он нетерпеливо мял фуражку в руках, смуглое лицо его побледнело, губы пересохли.
— Кто-нибудь входил во двор после нашего приезда? — хрипло спросил он Закира.
