Полынов уходит из прошлого - Шейнин Александр Михайлович (книга регистрации .TXT) 📗
После короткого отдыха Михаил начал отыскивать подходы к вершине. В защитных очках, действуя ледорубом, Щербаков шаг за шагом преодолевал первую скалистую цепь. Ноги, обутые в специальные ботинки, привычно отыскивали малейший выступ. Там, где склоны были отвесные, приходилось забивать крюк и, зацепившись за него куском репшнура, подтягиваться на руках.
Солнце поднялось высоко, но не грело. Дыхание ледников словно охлаждало солнечные лучи.
Преодолев небольшую высоту, Михаил огляделся. Его мучило угрызение совести. Все-таки не хорошо, что он пошел один, оставив в лагере больного товарища и не получив согласия на восхождение Бархатова. Разведку он произвел, дорогу изведал, теперь следовало возвращаться. Но спортивный азарт захватил Щербакова. Нет, один на вершину он не пойдет, только преодолеет еще одно препятствие и возвратится.
С этими мыслями он двинулся дальше. Взобравшись на зубчатый выступ, альпинист оказался в горной складке. Пройдя по ее дну, он снова начал пробираться вверх. Еще препятствие — обледенелый водопад. Его Михаил преодолевал значительно дольше. Несколько раз совсем рядом срывались гигантские «сосульки» весом в десятки пудов. Они падали с тяжелым грохотом. Опасным оказался и спуск с самой высокой точки ледопада. Ухватившись одной рукой за выступ, Михаил вырубал под собой ступеньки, чтобы не скатиться вниз, а затем снова возобновлял подъем. Неподалеку выросла невидимая с подножия скалистая цепь. Отвесные склоны ее были почти совершенно гладкими. Карабкаясь осторожно, чтобы не провалиться в замаскированные трещины, Щербаков миновал и это препятствие и уже решил повернуть назад.
И вдруг...
С безымянной вершины отделился белоснежный дымок; он увеличивался и нарастал с невероятной быстротой. «Лавина!» — молнией мелькнула у Щербакова мысль. Что делать? Спастись невозможно, если не уйти от надвигавшейся сверху многотонной массы обледенелого снега.
Но куда?
Михаил быстро огляделся. Впереди, почти рядом, заметил небольшую щель в скале. Он не знал, что там, но раздумывать было некогда. Щербаков бросился к щели. Едва он добрался до нее, как лавина, чуть задержавшись на выступе скалы, готова была обрушиться на него... Щербаков просунул голову в расщелину. Внизу зияла бездонная пропасть.
Решение созрело мгновенно: «Прыгать».
Протиснувшись в отверстие и нажав рычаг парашюта, Щербаков бросился вниз... в следующую секунду послышался страшный грохот, и расщелина исчезла, закрытая кусками льда и затвердевшего снега.
ЩЕРБАКОВ
К вечеру того же дня, когда Щербаков ушел в горы, вернулись на базу Бархатов и его спутники. Все очень устали, но были довольны. В боковой, или, как еще принято называть у альпинистов, висячей долине, примыкавшей к безымянной вершине, удалось обнаружить минерал, содержавший в себе серебристые кристаллики титана. Теперь, даже если и не удастся найти полыновское ущелье, они возвратятся в Москву не с пустыми руками.
Первой подбежала к мужской палатке Лена.
— Кто-нибудь есть?
Ответил Осередко. Он все еще лежал. Боль в ноге хоть и утихла, но двигаться было трудно. Поудобнее устроившись, он рисовал. На мольберте вырисовывались контуры будущей картины. На вершине крутой скалы — альпинист, во взгляде и фигуре — торжество, радость победы.
— А где Михаил Георгиевич? — спросила девушка.
— Точно не знаю, но думаю, что он ушел по нашему маршруту, — ответил Осередко. — Я проснулся, когда его уже не было.
В палатку вошли остальные участники экспедиции. После коротких расспросов обступили картину.
— А ведь это Щербаков, — сказала Галя.
Лена еще раз взглянула на картину и только теперь заметила в лице человека, стоявшего на скале, знакомые черты.
Отсутствие Михаила тревожило, хотя он и раньше не раз отлучался в горы один.
Вечер прошел в хлопотах. Бархатов принял решение: через три дня сняться со стоянки, возвратиться в Хамзаабад.
За это время, если Осередко не поправится, Щербаков, Рашид и Туманов попытаются подняться на безымянную вершину и испытать высокогорный парашют. А затем — домой.
Кожухов больше всех радовался этому решению. Отпуск его кончался, и ему не хотелось возвращаться одному.
Спать улеглись поздно. Не могла уснуть Лена, думала о Щербакове. Она вышла из палатки и уселась на ящиках с образцами руд. Было безветренно и прохладно. Ярко мерцали далекие звезды, чернели силуэты гор.
Внезапно девушка услышала сзади чьи-то шаги.
— Кто это?
— Я.
— Ах, это ты, Виктор... Почему не спишь?
— А ты?.. Впрочем, можешь не отвечать, знаю.
Он подошел, уселся рядом, закурил.
Несколько минут длилось молчание. Малинин осторожно нашел руку девушки. Та отняла ее.
— Неужели я тебе так противен?
— Снова ты за свое, Виктор... Мне не хочется ни о чем говорить. Иди лучше спать.
— Ладно, больше не буду. Посидеть-то с тобой можно?
Девушка не ответила. Так они сидели, ни о чем не говоря. Потом Лена поднялась и ушла к себе.
Утром Щербаков не возвратился. Не вернулся он и к обеду. Тревога охватила всех. Бархатов решил отправиться на поиски. Вместе с ним собрались Малинин, Туманов и Рашид. Лена нетерпеливо следила за приготовлениями. Наконец, не выдержала и решительно сказала Василию Яковлевичу:
— Я пойду с вами.
— Нужно ли?
— Да, — упрямо проговорила девушка. — Здесь я не останусь...
Бархатов не стал возражать. Решили идти к подножию Безымянной горы по маршруту, намеченному Щербаковым и Осередко. Тот даже не пытался просить взять его с собой: понимал, что идти не сумеет. Остался в лагере и Кожухов.
Бархатов и его спутники вышли на поиски. В одном месте они, наконец, напали на следы Щербакова. Идя по следу, приблизились к горе, где Михаил сделал стоянку перед восхождением. Дальше никаких следов не оказалось. Склоны, торы, утесы были покрыты девственно белым снегом. Гнетущее безмолвие царило вокруг. С трудом пробираясь через нагромождение обледеневших валунов, помогая друг другу, они направились вдоль склона, но никаких признаков того, что здесь шел Щербаков, не обнаружили.
Надвигались сумерки. В горах темнота наступает быстро. Поэтому Василий Яковлевич решил возвращаться в лагерь. До самой базы все надеялись, что они застанут там Щербакова. Но его здесь не было.
Ночь прошла в тревожном ожидании. Что могло случиться со Щербаковым? Осередко строил различные предположения, успокаивая товарищей. Бархатов вызвал его из палатки. Василий Яковлевич высказал мучившие его опасения.
— Там прошла лавина... Все склоны покрыты снегом, поэтому мы и не могли обнаружить следов.
— Лавина? — переспросил Осередко. — Это плохо. Надо немедленно принимать меры.
— Завтра на рассвете отправимся.
— Одни мы ничего не сделаем. Придется вызывать спасательный отряд.
— Я тоже так думаю. Как вы себя чувствуете?
— Гораздо лучше.
— Вы сумеете возглавить поиски?
— Да.
— Тогда на рассвете я отправлюсь с Кожуховым в Хамзаабад. Попробую по телефону связаться с Москвой.
— Правильно. Возможно, где-нибудь поблизости есть альпинистский лагерь. Оттуда пришлют людей...
Рано утром начальник экспедиции в сопровождении Алексея Борисовича ушел в Хамзаабад, а Осередко и остальные товарищи, захватив лопатки и ледорубы, вышли на поиски Щербакова.
На следующий день, в сопровождении большой группы местных жителей и двух служебных собак, возвратился Бархатов. Вскоре к поисковой партии присоединились прилетевшие на самолете альпинисты. Розыски Щербакова продолжались днем и ночью целую неделю. Все вокруг было тщательно обследовано. Альпинисты побывали у самых подходов вершины Безымянной горы, но нигде не нашли следов Щербакова.
И тогда руководитель альпинистской группы, заслуженный мастер спорта, сказал Бархатову, что дальнейшие поиски бесполезны. Щербаков, видимо, погиб под лавиной.
По настоянию Бархатова поиски продлили еще на несколько дней. Но ничего не помогло. Щербаков словно провалился сквозь землю.
