Абстрактный мир. Трилогия (СИ) - Черкасова Галина Геннадьевна (читать книги онлайн .TXT) 📗
Я почувствовала, как орк ударил следующим тепловым лучом — напор оказался несколько сильнее, чем в предыдущий раз, глаза защипало от жара, и пришлось сделать шаг назад. Но едва я отступила, как в ту же секунду удар чудовищной силы обрушился на щит, разметав кисель в воздухе. Меня отшвырнуло к стене как тряпичную куклу.
Наверное, я потеряла сознание, потому что, открыв глаза, увидела над собой кирпичную рожу тренера. Лица студентов, столпившихся за его плечами, расплывались, как в тумане.
Орк что-то говорил, но я ничего не понимала — звуки смешались в голове в один непрекращающийся гул.
— Ох, заткнитесь, — простонала я, наверное, достаточно громко потому, что орк замолчал, уставившись на меня.
— Как ты? — теперь я более-менее могла различать звуки, хотя в ушах всё ещё нестерпимо шумело. Со звуками пришла боль — сильная и добивающая. Голова закружилась, желудок неприятно скрутило, и тут же я инстинктивно потянулась к полям. Энергии ухватила немного, но стало гораздо легче.
— Не очень, — честно призналась я, открывая глаза.
— Лекарь…, — заговорил тренер, но его отвлекли. В зале началась суматоха. Претенденты в спешке расступались, пропуская вперед пожилую эльфийку в белом больничном халате.
— Что у вас? — она поправила очки, присев подле меня.
— Удар о стену с теплового луча, — виновато произнес тренер.
— Вы, если я не ошибаюсь, должны здесь заниматься спортом, для магии отведены специальные помещения! — возмутилась лекарь, поворачивая голову в сторону орка.
— Я не…
— Позже разберемся, — лекарь провела ладонью по моему лбу. — Хм, сама сняла боль?
— Да.
— Головокружение, шум в ушах, потеря сознания, тошнота?
— Даааа.
— Ясно. — Эльфийка вскинула голову. — Джеймс! Пусть везут носилки, похоже, сотрясение.
— Я сейчас тебя усыплю, — она вновь склонилась надо мной. — Свозим в медкорпус на засвет, хорошо?
— Да.
— Всё будет отлично, — ободряюще произнесла она, задержав ладонь на моей макушке.
Сон тяжелым покрывалом застелил сознание.
Больничный смрад я ненавидела всей душой, воспринимая его как ауру болезни, слабости и неспособности к жизни. Вот и сейчас из блаженной полудремы меня выдернул этот мерзкий запах.
Голову, шею и плечи что-то держало, поэтому покрутиться из стороны в сторону, чтобы осмотреть помещение, не получилось. Пришлось довольствоваться светлым потолком, потому что глазами двигать было больно.
Отлично я учусь в университете — не прошло и трех месяцев занятий, как меня уже занесло в медкорпус! Феерически весело, надеюсь и тренер, и шкаф получать хорошего тычка за мои страдания в этой вонючей палате.
Передо мной склонился неведомо откуда взявшийся врач. ОРК.
— Просыпайтесь, мисс. Как ваше самочувствие? — весело спросил он.
— Голова болит, — простонала я. — И шея затекла. Снимайте уже эти колодки!
— Я ваш лечащий врач, доктор Модес, — орк осторожно отцепил конструкцию от койки и поднял спинку кровати. Похоже, доктор был метисом — кожа куда светлее орчьей, закругленные уши, зеленые глаза.
— Последствия от встречи со стеной у меня будут? — спросила я, осторожно поворачивая голову из стороны в сторону.
— Нет, всё быстро пройдет.
— Отлично, — получив свободу, я принялась осматриваться.
Ничего себе, университетский госпиталь! Комната была больше моей в общаге и обставлена куда лучше: плоский телевизор напротив кровати, справа кресло и слева тумбочка, у двери же, напротив синего диванчика, маленький столик с завтраком на желтом подносе.
— Не делайте резких движений, не вставайте с кровати. Постельный режим трое суток. Дальше посмотрим, — говорил доктор, делая мне какой-то укол.
— У вас все палаты такие роскошные?
— Что вы, эта платная.
— И кто за неё платит? Я?! — у меня сердце заходило ходуном. Я что, в беспамятстве решила понежиться в уютной комнатке, потратив свою драгоценную заначку?
— Эм, не вы.
— А кто? Тренер?
— Нет, претендент, который навредил вам.
Я вытаращила глаза. Похоже, это уже стало моей привычной реакцией на демонически интересные вещи.
— Да ну? Подачка со стола бешеных псов?
— Довольно грубо и некрасиво, — заметил орк, покачав головой. — Этот юноша — очень популярная личность.
Уж не восхищение ли послышалось мне в голосе доктора…
— И у вас в комнате висят плакаты с рожей его отца? — съязвила я.
— Простите? — доктор нахмурился, и я поняла, что перегнула палку, но лишь выжидательно вскинула брови, отчего виски взорвались болью.
— Ай!
— Его отец, мисс, таких, как я, отправляет гнить в тюрьмы, — доктор осмотрел мои глаза. — Так что не стройте из себя мученицу. Мы все в одной лодке.
— Антея! — я выглянула из-за плеча доктора. В дверях стоял Харис.
Только его мне не хватало. Я очень надеялась, что Лиза за ним не притащилась. Как оказалось, в день нашего расставания именно с этой стервой мой драгоценный ассистент разговаривал по телефону.
Просто панически тесный остров.
— Как? — он прошел в палату и остановился подле койки, с таким участием и жалостью рассматривая меня, что самой стало до жути себя жалко. Я разозлилась.
— Не надо на меня глядеть, как на побитую собаку! Всё нормально!
Харис вскинул одну бровь, и обратился к лекарю.
— Поговорим?
Орк кивнул, и мужчины вышли, оставив меня наедине с неразделенной яростью тихо психовать на больничной койке. Ах да. И созерцать свой завтрак на столе.
— Я их засужу, — пообещал Харис, выпивая мой сок.
Я с тоской смотрела на пустой стакан.
— Засужу обоих.
— Принеси мне сок, пожалуйста.
— Что за инсинуации — так вести занятия?! И нашел, кого в это впутывать! Сынка Керцеза! Ат харга Хагонов!
— А можно мне сока?
— Ведь это же грозит скандалом! — теперь Харис мерил палату шагами, мельтеша у меня перед глазами. — И все из-за непрофессионального подхода к тренировкам.
— Мышь ест кукурузу и срет золотом.
— По всей видимости, он… Прости, ты что-то сказала? — Харис замер и уставился на меня. — Каким молотом?
— Послушай, Харис, — я приложила руку ко лбу. — Я устала. Ты бы мог дать мне отдохнуть?
После долгих уговоров, Харис все-таки ушел, на прощание пообещав во всем разобраться.
А сока мне так и не досталось.
— Тьма, какого…? — изумилась я и вызвала сестру. — Принесите, пожалуйста, сок.
— Какой именно?
— Самый дорогой.
Медсестра, молодая рыжая эльфийка, удивленно уставилась на меня.
— Дорогой? Эм… Может тогда безалкогольного цаберо с мятой?
— Да-да, его самого, а ещё красной ветчины и бутерброд с икрой.
— Хорошо.
Хоть здесь поем нормально, решила я, довольно улыбаясь в предвкушении пира.
Какое-то время телевизор был включен, и от ярких красок затошнило, поэтому я решила воздержаться от просмотра телепередач. Делать было совершенно нечего, разве что есть и наслаждаться тишиной и покоем. Медсестра оставила окно приоткрытым, и я слышала верещание птиц, дерущихся за место на ветке. Солнечные лучи проскальзывали сквозь жалюзи и ложились прямоугольниками на ковровое покрытие.
Роскошная палата, даже ароматизатор воздуха не забыли поставить. Рядом с моей правой рукой располагался маленький прямоугольный прибор с кнопкой — я в любой момент могла вызвать медсестру и пристать к ней с каким-нибудь глупым пожеланием.
Но безделье всегда приводило к одному и тому же. Я погружалась в воспоминания.
Один раз моя мать лежала в общей палате, где, кроме неё, лечились ещё семеро женщин. Старуха справа храпела как огромный мужик и почти так же воняла. Она ходила под себя, а медсестра меняла простыни лишь раз в сутки, не удосужившись предложить ей даже утку.
Стоял июль. Нестерпимая жара царила в больнице, даже стены были горячими, как камни на лужайке. В духоте вонь в палате была просто невыносимой — душа не наблюдалось, во всей больнице в распоряжении пациентов имелись только три раковины, по одной на каждом этаже.
