Пастух для крокодилов (СИ) - Возный Сергей (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Что ж, тех присной памяти инструкторов Богдан не раз потом помянул добрым словом. Не раз, не два и не три. Тяжело, как говорится, в мучении, легко в раю. Говоря по чести, для работы "лошадиный спорт" оказался не очень-то и нужен - редко там доводилось бегать. Все больше шагом, или на авто. Костюмчик цивильный, джинсы с рубашкой, фуфайка рабочая, на худой конец. Города, метро, людские толпы. Иногда джунгли, но тоже все больше в благопристойном туристическом обличье. Хотя, бывало и по-другому - раз несколько, но полной мерой. Что пригодилось с курсантских годов, так это любовь к точному времени. Даже если секунды кажутся сделанными из тягучего каучука. Когда сам ждешь, например, в роли того самого "доброжелательного собеседника". Кто-то где-то бежит, торопится, мгновенья считает, а ты ждешь. В кафе, на пляже, на бульваре. Люди вокруг то же самое делают, местные жители и туристы. Тебе в местного жителя, равнодушного и занятого, превращаться нельзя, потому как время не вышло. Х часов Х минут Х секунд, в которые (и только в которые) может состояться контакт. Стой (лежи, ходи) и жди. Уф-ф! Не зря самым приятным (хоть и адреналиновым) видом контактов считаются "моменталки"! Пришел в оговоренный срок через оговоренную подворотню, а то и просто по улице, столкнулся с незнакомцем, сунул ему в руку, или взял нечто. Не останавливаясь, друг на друга, даже не глядя. Приятный контакт, но увы, не всегда возможный. Трудно и долго течет время в большинстве кафе-бульварно-пляжных скитаний.
И в джунглях тоже трудно. Даже если лежишь себе в гамаке (собственность Хоксли), под москитной сеткой и ничего не делаешь. Скучаешь просто. "Где бы ни работать, лишь бы не работать" - афоризм, приписываемый русскому человеку клеветниками и злопыхателями. Немец, мол, с рабочего места минутой раньше не уйдет, американец, по своей инициативе, еще лишку задержится, Япона-мать вообще сплошными трудоголиками населена. Не учитывают злопыхатели, что отдых тоже имеет границы, особенно если условий для него никаких. Жара, хижина с чьим-то амбре, свиньи, собаки, москиты. Цель-минимум - дождаться вечера. Цель-максимум... Не будем загадывать, господа и вы леди, тоже. Большая полосатая кошка вряд ли учтет ваши пожелания.
"А ведь все это наверняка скоро закончится", - мысль, родившаяся в глубине скучающего мозга, не принесла ни печали, ни радости. Так себе, констатация. Абсолютно не годится страна Сайбан для разгульного отдыха российских магнатов. Тигра добыть и домой, домо-ой! Может, даже завтра.
- Вечереет, - произнес задумчиво Дмитрий Константинович. -Скоро пойдем, наверное.
Расположившись на чурбаке, Суханов строгал что-то большим охотничьим ножом. Задумчиво строгал. Судя по белым, холеным рукам бизнесмена, на подобное занятие его могла подвигнуть только нестерпимая скука, в чем Богдан с клиентом был полностью солидарен.
- Пора нашего охотника будить, - согласился Богуславский. -Пока глаза протрет, пока умоется...
- Разумный человек, не то, что мы с тобой. Понимает, что для бессонной ночи нужно выспаться заранее, - Суханов положил на стол нож и деревяшку, легко поднялся с чурбана. - Лежи, я его сам растормошу.
Богдан спорить не стал - предпочел потратить время на короткую зарядку. Нелишне после целого дня расслабухи. Десяток-другой разминочных движений, десяток прыжков и кульбитов, сотню раз на кулаках отжаться. Бой с тенью - быстрый и функциональный без лишних красивостей. Хватит, пожалуй.
- В республике Сайбан восемь часов пополудни, -провозгласил со стола сухановский приемник, на сей раз приятным женским голосом. Почти как у той стюардессы в "Боинге".
- И то хлеб, - константировал Богдан, убеждаясь, что на сей раз его хронометр не подвел. Двадцать ноль-ноль, если по "континентальной", 24-часовой системе.
- Передаем последние новости. Сегодня глава государства генерал Пхай Гонг выступил с торжественной речью... Продвижение по пути рыночных реформ под бдительным руководством... На плантациях республики собрано более тысячи тонн риса... Новое преступление террористов именующих себя "краснокосыночниками" - взрыв в центре столицы нашей республики, городе Кухьяб...
Подойдя к столу, Богдан разглядел, наконец, изделие господина Суханова и хмыкнул невольно. Толстенная палка отстругана в виде угловатого фаллоса с зазубринами по всей длине. О причинах столь причудливой направленности Сухановских мыслей остается догадываться.
- Что это? - Кира дремавшая доселе в хижине, соизволила показаться на свет Божий и выглядела сейчас вполне миролюбиво. - Сам что-ли выстрогал?
- Естественно. Хочешь, подарю?
- Дурак! Что было в новостях?
- Новости. Хотя, я бы их так не назвал.
- В смысле?
- Да, по-моему, несвежие они. Вчера что-то подобное уже слышал, и кажется теми - же словами. Говорить им больше не о чем?
Солнце коснулось вершин деревьев, готовясь кануть в лес и раствориться без следа. До наступления полной темноты оставалось не более двух часов.
Глава восьмая
Неразрывно связанная с умением ждать и догонять.
Ночь в джунглях для непривычного человека - серьезное испытание на крепость нервов. Родился ты, скажем, на Брянщине-Тамбовщине, а то и в Первопрестольной, леса если и видел, так наши, мирные: то береза, то рябина. Забредай хоть в самую глушь, палатку ставь и спи себе спокойно. Если и подберется какая живность, так не крупней ежа, ну лисица, максимум. Волки с медведями, окажись таковые в чаще, первыми не нападут - сытые они летом, да и побаиваются лишний раз с человеком пересечься. Спи спокойно, дорогой товарищ, спи. Ночь в тропическом влажном лесу подавляет европейца мгновенно, воздействуя на все органы чувств и пробуждая в подсознании давно, казалось, забытые страхи. Звезд над головой не видать - кроны деревьев небо закрывают. Темно, сыро, душно. Запахи одуряющие, незнакомые и чужие. Звуки таят угрозу - непрестанные шорохи, клекот какой-то вокруг, свист, стрекотание. Липкие прикосновения к открытым частям тела - то ли паутина, то ли лапки насекомого, то ли вовсе язычок змеиный. Не разглядеть. Ветку большую задел - уронил себе на голову НЕЧТО. Отшатнулся, к стволу древесному прижался - ан, и там кто-то есть, живой, недоброжелательный. Усни тут, попробуй! Высиди, попробуй, до утра!
Богдан в свое время адаптацию к джунглям прошел с трудом - слишком богатое воображение имел от природы. Днем еще куда ни шло - пробирались себе по амазонской сельве до полного отупения и равнодушия, но как стемнело... Как поставили Богдана в боевое охранение, наедине с ночной природой... Как припомнилось ему все, что читал когда-то в книжках научно-популярных и по телеку смотрел - про бесчисленное многообразие тропической живности, чешуйчатой, волосатой, ядовитой, кусучей, заразной... А воображение работает, картины рисует одна другой краше!
Трудной была та ночь. И еще одна, и еще. Потом привык. Красоту научился видеть и романтику, недоступную восприятию того самого перепуганного европейца. Обоняние различало в общем терпком букете запахи экзотических цветов, слух улавливал пение птиц, каких днем не услышишь. Зрение... Вот тут сложнее. Темноту никакой привычкой не рассеять - так, разве что самую малость. Сгустки мрака - деревья, общий фон, чуть менее черный - просветы меж деревьями. Что еще помогает, так это фосфорирующие предметы и организмы: светляки, гниющая древесина, колонии грибов. Позволяют сориентироваться, где именно мрак вертикальный (деревья и воздух) переходит в горизонтальный (землю, как таковую).
- Богдан, ты не спишь? - шепот коллеги-телохранительницы показался обостренному слуху недопустимо громким, заставил Богуславского изменить положение. Чуть сдвинувшись влево по длинному настилу из жердей, оказался к девушке почти вплотную.
- Что?
- Да так просто. Жутковатая ночь, дикая, будто ты одна на целом свете.
