Авиатор - Колфер Йон (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Он был на середине лестничного пролета, когда прозвучал первый выстрел. Так быстро? Так быстро? Кто получил пулю? Может, король Николас выстрелил первым? Тогда все хорошо. Лишь один выстрел, в конце концов. Один выстрел — один человек.
Он продолжал подниматься, но теперь более настороженно. Ему не улыбалось, чтобы король или учитель застрелили его как предателя. Они, конечно, будут нервничать, ожидая появления людей Бонвилана. Да и необходимость предостерегать кого бы то ни было теперь отпала. Слишком поздно.
Конор остановился в дверном проеме, щурясь от яркого света. Глаза снова обрели способность видеть как раз в тот момент, когда Бонвилан застрелил бросившегося на него Виктора.
Конор потерял дар речи, когда разглядел открывшуюся ему живописную, но от этого еще более жуткую картину. Король мертв. Виктор тоже. Ужасно. А Бонвилан ухмыляется и разговаривает сам с собой, точно безумный. Потом он вкладывает пистолет в руку Виктора. Нет, эти события не могут происходить на самом деле; они скользят по поверхности реальности, словно камни, пущенные вдоль морской глади. Ночной кошмар, вот что это.
Послышался стук в дверь, и вошел часовой. Конор узнал его по тем временам, когда странствовал по коридорам замка с Изабеллой. Олух, ставший караульным благодаря связям. Однако человек тем не менее, и, следовательно, нужно его предостеречь.
Конор набрал в грудь воздуха, чтобы крикнуть, и тут часовой заговорил с Бонвиланом. Этот человек участвовал в заговоре! Бонвилан ускользнет от правосудия, никаких сомнений. Король мертв, и память Виктора будет очернена. Невыносимо!
Нужно каким-то образом помешать осуществлению этого заговора. Нельзя допустить, чтобы Бонвилан добрался и до Изабеллы. Низко пригнувшись и прячась за мебелью, Конор подполз к Виктору. Тот лежал на боку. Глаза широко распахнуты с выражением удивления, на губах пузырится кровь. Мертв. Мертв. Конор изо всех сил сдерживал слезы. Чего в такой ситуации ждал бы от него Виктор? А отец? Чтобы он помешал этому заговору. В нескольких сантиметрах от его руки лежал заряженный пистолет, и он провел немало времени, обучаясь стрельбе.
Внезапно Виктор несколько раз моргнул, его взгляд сфокусировался; ему было даровано еще мгновение жизни.
— Не делай этого, мальчик, — прошептал он, сразу же оценив ситуацию. — Башня Мартелло в Килморе. Найди и сожги ее. Бонвилан не должен узнать наши секреты. Ключ у орла. А теперь уходи. Уходи!
Конор кивнул. Сейчас слезы обильно стекали по щекам, капали с носа и подбородка.
«Башня Мартелло. Килмор. Сожги ее. Уходи».
Возможно, он и впрямь ушел бы, избавив себя от долгих лет страданий, если бы в этот момент француз не испустил последний вздох.
«Мертв. Теперь уж точно».
Конор был в шоке. Потерять друга и наставника дважды на протяжении нескольких минут! Они никогда не полетят вместе. Они никогда не полетят.
Брокхарт в нем взял верх, отпихнув в сторону ученого. Виктор пытался защитить его, но в этом не было нужды: Конор владел всеми видами боевого оружия, включая азиатское и индийское.
Он вытащил кольт из руки Виктора. Прикосновение перламутровой рукоятки к ладони вызвало ощущение уверенности и одновременно сердечной боли. Тысячу раз он вертел в руках этот пистолет, слушая, как Виктор бранит его за самонадеянность.
Он снова повертел его, стараясь успокоиться, и проверил барабан. Осталось пять выстрелов. Хватит, чтобы ранить. Конор встал. Слезы на лице быстро высыхали.
Первым его заметил часовой.
— Но кто этот мальчик у вас за спиной, сэр? — тупо спросил он.
Бонвилан медленно обернулся, успев придать лицу огорченное выражение.
— Ах, юный Брокхарт! — сказал он таким тоном, словно ждал появления Конора. — Какая ужасная трагедия.
Конор нацелил кольт в грудь Бонвилана; достаточно крупная мишень.
— Я все слышал, маршал. И видел, как вы застрелили Виктора.
Бонвилан перестал притворяться. Его лицо снова стало прежним: острые углы и тени.
— Никто тебе не поверит.
— Кое-кто поверит. Мой отец, например.
Маршал задумался.
— Знаешь, ты, возможно, прав. Это означает, что я должен убить и тебя — если ты не убьешь меня.
— Я могу сделать это. И вон того олуха тоже.
Конор взвел курок.
— Уверен, что можешь, теоретически, однако время теорий кончилось. Это не тренировочная площадка, Конор: мы на войне.
— Стойте, где стоите, маршал. Кто-то наверняка слышал выстрелы. И они вот-вот придут.
— С такими-то стенами? Нет. Никто не придет.
Конор понимал: это правда. Виктор рассказывал ему, что как-то вечером они с Николасом испытывали фейерверки на каминной решетке и ни одна душа во дворце ничего не услышала.
— Ты, солдат! Положи ружье и сядь в кресло.
Часовому не понравилось, что ему отдает приказы четырнадцатилетний мальчишка, но тот очень уверенно держал в руке пистолет.
— В это кресло? На нем кровь.
— Нет, идиот! Вон в то. У стены.
Часовой положил ружье на каменный пол и поплелся к стулу у стены.
— Это стул, — пробормотал он, — а ты сказал кресло.
Бонвилан исподтишка сделал маленький шажок вперед, рассчитывая, что глупая болтовня часового отвлечет Конора. Увы.
— Не двигайтесь; предатель! Убийца!
Бонвилан улыбнулся, сверкнув блестящими, словно желтый жемчуг, зубами.
— Сейчас, Конор, я объясню тебе, что собираюсь сделать, и, клянусь, так оно и будет. Я неспешно пересеку разделяющее нас пространство и задушу тебя. Ты можешь остановить меня одним-единственным способом: застрелить. Помни, это война, не учебные занятия.
— Стойте, где стоите! — закричал Конор, но маршал уже двинулся вперед.
Их разделяли пять шагов. Потом четыре…
— Стреляй, парень. Скоро я буду слишком близко, и тебе будет трудно промахнуться.
«Я все сделал неправильно, — понял Конор. — Нужно было сбежать и позвать отца».
Он в жизни не стрелял в человека. И никогда не хотел этого.
«Я хочу строить летающие машины. С Виктором».
Но Виктор мертв. И убил его Бонвилан.
— Я уже рядом, — сказал маршал.
Конор выстрелил дважды, чуть ниже вытянутых рук Бонвилана, в верхнюю часть груди.
«Я должен был сделать это. Он не оставил мне выбора».
Бонвилан слегка пошатнулся, но продолжал идти. Лоб у него побагровел, но свет в глазах не померк.
— А теперь, — он вырвал пистолет из руки Конора, — я задушу тебя, как и обещал.
Конор оказался в воздухе. Без всякого результата он молотил маршала руками и ногами по бокам, которые от ударов позвякивали.
— Я тамплиер, парень, — сказал Бонвилан. — Неужели ты никогда не слышал о нас? Отправляясь на войну, мы надеваем кольчугу. Кольчугу. И сегодня я тоже надел бронежилет, просто на случай, если дела пойдут не так, как планировалось. Нелишняя предосторожность, как мы можем убедиться.
Однако в данный момент это открытие почти прошло мимо сознания Конора. Он понял одно: Бонвилан по-прежнему жив. Получил пулю, но жив.
— Держите его, маршал! — закричал часовой и схватил свое ружье. — Держите его, чтобы он не закричал, а я застрелю его.
— Нет! — возопил маршал, представив себе весь унизительный идиотизм эпитафии, включающей слова: «нечаянно застрелен при попытке задушить юношу».
— Вы предпочитаете сделать это сами? — помрачнев, сказал часовой.
Продолжая душить Конора, Бонвилан лихорадочно соображал. Он в буквальном смысле слова держал в руках решение проблемы капитана Брокхарта. Виктор Вигни был прав: Деклан Брокхарт представлял собой в армии единственную реальную оппозицию Бонвилану. Определенно сложившаяся ситуация открывала путь к тому, чтобы добиться преданности капитана. И если это потребует некоторых манипуляций, разве не этим он, Бонвилан, занимается всю жизнь?
Из глубин сознания вынырнула идея, словно голова коварной змеи из болота. Что, если мятежный Виктор Вигни действовал не в одиночку? Что, если у него был сообщник — вот этот часовой, например? Часового определенно следует пустить в расход.
