Счастливые дни в аду - Untiled (читать книги бесплатно .txt) 📗
Но Волдеморт приказал им отправляться в камеру, так что он осторожно поднял Гарри на руки, положил его голову себе на плечо, завернул в свою одежду, насколько мог, и понес в камеру.
Он сидел в их знакомом углу, все еще держа ребенка на руках, его слезы смешались с кровью мальчика. Он завернулся в плащ и отчаянно попробовал молиться любому богу о помощи. Он рассеянно гладил мальчика по голове, он монотонно повторял, по крайней мере, сотню раз:
– Все будет хорошо, Гарри, все будет хорошо…
Но Снейп больше не верил собственным словам. Даже если бы они как-то пережили эти дни пыток, мальчик был бы вынужден жить со всем этим, с памятью, болью, потому что боль будет всегда. Работа Волдеморта не была полностью излечима. Никогда не будет так, как прежде. «Никогда. Никогда," – каркнул ворон По у него в голове. Если бы они выжили, он должен был бы найти способ провести Гарри через это, если это вообще возможно.
Нет, это не так.
Он несколько раз попадал под Круциатус, но всегда было тяжелее терпеть это в последующих кошмарах, чем наяву, тяжелее не физически, а морально и эмоционально: полная беспомощность, оскорбления, страх только усиливались во сне. В этих кошмарах он всегда знал, что случится дальше, это было неизбежно: сны повторяли выжженные в памяти сцены… И в течение последних 14-ти лет он просто не смог научиться, как убежать из них, как проснуться. Он всегда должен был вновь переживать их во всей полноте.
Кошмары… а это был оживший кошмар, Поместье Кошмара. Проклятый Самый Большой Ублюдок! И не было спасения. Не было пробуждения.
Через некоторое время он успокоился, и слезы на его лице высохли. Кровотечение Гарри прекратилось, но Снейп чувствовал, что тот дрожит из-за потери крови. Снейп наклонил голову и поплотнее завернул их обоих, чтобы сохранить внутри тепло.
Он был истощен и смертельно устал, но не мог спать. Каждый раз, когда он закрывал глаза, он видел Гарри, молча страдающего или безнадежно смотрящего на него, и время от времени эти картины смешивались со сценами страданий Квайетуса… Снейп крепче обнимал мальчика, как будто мог защитить его от, возможно, подобных ужасных событий следующих дней…
Его ночные кошмары начались теперь даже без сна.
Проклятье!
Неожиданно он почувствовал легкое движение на своих коленях.
– Гарри? – тихо прошептал он.
– Больно, – ребенок задрожал. – Все горит… Все тело… кожа…
– Шшшш, – он осторожно покачал беспомощного мальчика. – Попытайся немного отдохнуть.
– Профессор, – слабо начал тот. – Я думаю, что умру… Извините…
– Все будет в порядке, Гарри. Только немного отдохни, – Снейпа испугали слова мальчика. Он повторил предложение, пытаясь уверить Гарри и себя тоже. – Нет, Гарри, ты не умрешь. Все будет хорошо. Поверь мне.
– Извините… – услышал он тихое бормотание. – Я оставлю вас одного, извините меня за это…
– В начале их плена он поклялся себе, что больше не причинит мальчику вреда. Теперь он чувствовал, что этого недостаточно. Сидя в углу с мальчиком на коленях, он дал другую клятву, на сей раз более сильную: он будет заботиться о мальчике до его или своей смерти. Он поможет ему любым возможным способом, каким сможет. Попытается жить для него. До конца их дней. Аминь.
Злой голос захохотал у него в голове: «Ты такой сентиментальный, Северус. Наверное, ты стареешь. Или ты думаешь, что эту клятву будет очень легко выполнить? Мальчик так или иначе умрет через несколько часов, верно?» Ему пришлось бороться со старыми рефлексами, которые хотели, чтобы он вернулся к своему обычному саркастичному и безразличному состоянию. «НЕТ!» – заставил он замолчать внутренний голос. Какой смысл быть безразличным перед лицом смерти? Мальчик заслуживал больше, чем его безразличие, жестокость, сарказм и ненависть. Он испытал все это в течение прошлых лет. ТЕПЕРЬ он должен дать Гарри шанс получить немного комфорта, заботы… любви?
О, последнее звучало абсолютно нелепо. Он – и любовь! Он не знал, как любить кого-то. Он не мог любить даже Квайетуса. Если бы он умел… Возможно, Квайетус был бы теперь жив.
Если бы он умел любить, он не был бы здесь. Он не стал бы Пожирателем Смерти. Он выбрал бы Рейвенкло, как советовала Сортировочная шляпа. Он работал бы на министерство или на Альбуса с самого начала… Возможно, имел бы семью… детей…
Сама эта мысль потрясла его. Неужели он действительно так много потерял? Действительно ли он хотел стать тем человеком, каким был теперь? Одиночкой, ненавидящим и ненавидимым ублюдком, последователем чудовища, профессиональным мучителем, убийцей невинных людей?
Действительно, он никогда не хотел жить обычной жизнью, иметь типичный образ жизни, но… Не было ли это немного преувеличено? Жизнь, которой он жил до сих пор, тоже была обычной, хотя и в сильно извращенном смысле…
Нет. Он никогда не сможет получить достаточного наказания за то, что сделал. И в этом аду тоже. Он никогда не будет прощен.
Эти мысли мучили его. Намеревался ли Волдеморт достичь этого, объединяя их? Подозревал ли ублюдок, что случится? Что он сломается под собственными чувствами, ненавистью к самому себе, виной?
Он поднял голову, услышав распахивающуюся с сердитым скрипом двери. Вошел Эйвери.
– Чего ты хочешь? – с ненавистью рявкнул Снейп. – Он почти мертв. Если ты планируешь продолжить сессию, я должен предупредить, что он не почувствует.
Эйвери пожал плечами со злобной усмешкой. В такие моменты Снейп чувствовал, что этот человек ненормален. Но странно, казалось, что его сумасшествие нападало на него только когда это было необходимо.
– Я здесь, чтобы продолжить его страдания, Северус, – он показал мастеру зельеварения две маленькие бутылочки и помахал ими перед его лицом. – Я думаю, ты их узнаешь? – спросил он с притворным любопытством.
Нет, Гарри, – начал Снейп, но не смог продолжить. Он чувствовал удушье, в легких не было воздуха, чтобы сказать еще хоть слово, но сжал объятия, словно мог физически защитить Гарри от… Нет. Гарри не мог умереть. Он ДОЛЖЕН жить, существовать.
Когда тело мальчика, наконец, обмякло в его руках, он был потрясен и очень долгое мгновение был не способен мыслить. «Нет!» – беззвучно закричал он.
Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что мальчик только потерял сознание, а не умер. Разнообразные чувства мучили его, он чувствовал тошноту и головокружение, но не решался шевельнуться, опустить мальчика с коленей, из рук. Недавно появившиеся чувства согревали его сердце, сильное желание защитить, заботиться о Гарри было невероятно сильным.
Конечно, Снейп узнал их. Кровеостанавливающее и Укрепляющее зелья. Он сам приготовил их, как и все остальные, используемые на службе Волдеморта. Но он не знал, что было настоящим благом для Гарри: получить заживляющие зелья или умереть.
Но он отчаянно хотел, чтобы Гарри жил. Хотел заботиться о нем, успокаивать его, просто быть. И он хотел, чтобы Гарри простил его, хотя бы Гарри; он был еще жив, в отличие от многих других, которым он должен больше, чем извинение…
– Дай их мне, – наконец сказал он ждущему Пожирателю Смерти.
– Нет. Я дам их ему. Я тебе не доверяю, Северус.
Зашли двое других Пожирателей.
– Положи мальчишку на пол.
Он не хотел повиноваться, но когда открыл рот, чтобы возразить, Эйвери раздраженно оборвал его:
– Если не подчинишься, я наложу на вас обоих Круциатус.
Снейп содрогнулся от этой мысли и осторожно положил мальчика на пол.
– Отойди в сторону!
Когда он поднял ногу, чтобы отойти, то неожиданно услышал шепот «Круцио!» и в следующий момент корчился на полу. Это был очень долгий Круциатус, он длился до тех пор, пока Эйвери не заставил мальчика проглотить содержимое маленьких пузырьков. Когда они ушли, Снейп долгие минуты не мог пошевелиться. Голова болела, глаза жгло, мышцы сводило. Наконец, он заставил свое тело подползти к Гарри.
Он почувствовал в воздухе запах зелий, и его предположения подтвердились: одно из них было укрепляющим зельем, а другое – более специализированное зелье для случаев серьезной кровопотери, подобных этому. Неожиданно он ощутил гордость за свою аккуратность. Они никогда не нашли бы эти зелья в беспорядке, но в его кабинете все было пронумеровано и расставлено в строгом порядке.
