Гарри Поттер и Обитель Бессмертия - akchiskosan (библиотека электронных книг .txt) 📗
— От лица Министерства, мистер Поттер, выражаю благодарность лично Вам и всем, кто был с Вами, — официально заявил он, пожимая Гарри руку. — Вы и Ваши друзья не только мужественно защищали «Хогвартс», но и действительно сумели образцово спрятать обитателей замка, так что никто не пострадал, ну, почти.
— Благодарю, сэр, — отозвался Гарри.
В глазах Скримджера появилась нерешительность.
— Я подготовил список тех, кому намерен присудить орден Мерлина, — сказал он. — Взгляните, мистер Поттер.
Гарри взял пергамент, пробежал его глазами. Там значилось всего 8 имен.
— Но… тут нет никого из «Слизерина», — указал он.
Скримджер властно махнул рукой.
— У этих молодых людей до сих пор было достаточно недомолвок перед лицом закона, — сказал он. — Будем считать, что теперь они каким-то образом искупили свои прежние прегрешения.
На это Гарри мог бы многое возразить; он почти не сомневался, что ему, открой он рот, тотчас поставят на вид кулак Крэбба.
— А почему Сюзан Боунс — орден второй степени? — возмутился он. — Она одна удерживала кабинет директора, пока не прибежали я, Луна и Пэнси Паркинсон! А у Паркинсон, между прочим, досье чистое!
— Любое возвеличивание мисс Боунс вызовет пересуды, что на нее играет имя ее уважаемой тетушки, — соизволил разъяснить министр. — Что касается мисс Паркинсон, у нас есть сведения, что она задействована в не совсем законном, а точнее, в нелегальном научном проекте.
Говоря это, министр внимательно вглядывался в лицо Гарри, так что юноше оставалось надеяться, что он себя не выдал.
— И, хотя предполагаемый руководитель этого проекта, Северус Снейп, скорее всего, со дня на день получит свободу, мы бы не хотели себя компрометировать.
— А все, кто остался со мной, здорово как хотели рисковать своими жизнями, да? — псевдо-спокойно уточнил Гарри.
— Мистер Поттер, мы не можем разбрасывать орден Мерлина горстями, — прогремел министр.
— Тогда какого черта вы делаете вид, что вам интересно мое мнение? — в гневе вскричал Гарри.
С минуту они смотрели друг на друга, пока Скримджер не прервал молчание тяжелым, преисполненным бесконечного терпения и скрытого раздражения вздохом.
— Вы не забыли, юноша, наш разговор после завершения суда над Драко Малфоем? — заговорил он строго. — Помнится, тогда Вы точно так же метали громы и молнии, требуя для него самой суровой кары.
— Я был неправ, — нехотя признался Гарри.
— А я полагаю, что и тогда был прав, требуя от Вас вести себя прилично, — стукнув кулаком по столу, заявил Скримджер. — Вот Ваш так называемый шеф, он приличиями не пренебрегает. И далеко пойдет! Он составил куда более длинный список и подсунул мне на подпись. Но пока что мне решать, кто достоин ордена Мерлина, и вам придется с этим считаться.
И министр гордо откинул назад свою тяжелую голову. Гарри насупился. Он не знал, что можно на это ответить, и полагал, что нет смысла спорить.
— У Вас будут какие-нибудь пожелания, юный герой? — грозно поинтересовался Скримджер.
Гарри помедлил. Ему не хотелось просить этого, по-своему очень порядочного, колдуна о чем бы то ни было. Но и ждал он, пожалуй, слишком долго.
— Я хотел бы, — твердо произнес Гарри, — посетить могилы моих родителей и ближайших родственников.
— Что же. Не вижу повода отказать в столь почтенной и естественной просьбе, — сварливо согласился министр. Гарри показалось, что сие пожелание Скримджер воспринял с облегчением, а ожидал он худшего.
Рону и Гермионе позволено было составить ему компанию.
Следующие два дня герои привыкали к мысли, что все закончилось, и очень успешно. Странно, но, сталкиваясь между собой, члены Дамблдоровой Армии избегали обсуждать случившееся, глупо улыбались и говорили мало, в основном о пустяках. Фадж глядел на них любовно, с гордостью, и неразговорчивость таких замечательных учеников весьма его огорчала. Тем более что в «Пророке», по его словам, появлялись весьма красочные репортажи со знакомой подписью.
В общем, когда за Гарри прибыл обещанный министром эскорт, юноша почувствовал даже неловкость от того, что перспектива посетить могилы так его прельщает. Он надеялся, что пребывание вне школы поможет ему встряхнуться.
Переживания оказались совсем не такими, как он думал. С самого начала он ловил себя на неожиданных, непонятных чувствах. Гарри приходилось сталкиваться со смертью, но на кладбище она оказалась совершенно другой. Нет, до того Гарри посещал кладбище дважды, оба раза находился в состоянии смертельной опасности и ни разу не имел возможности спокойно все рассмотреть. Теперь его восприятие, обостренное недавней встряской, особенно жадно вбирало впечатления.
С первых минут пребывания на небольшом, по преимуществу колдовском кладбище в нескольких милях от лощины Годрика, где были похоронены многие поколения Поттеров, Гарри потрясло настолько сильное отторжение, что разобраться в нем юноша сумел лишь позднее. Делиться с друзьями сразу он не решился. Гермиона с цветами из теплицы держалась отчуждено, Рона то и дело охватывал суеверный трепет, сотрудники Министерства, их сопровождающие, вели себя чрезвычайно тактично.
Фамильный склеп Поттеров был очень красив. Это было небольшое строение, с фасада подобное миниатюрному замку или, пожалуй, фигуре ладьи. По обе стороны короткой дорожки росли кусты сирени.
Внутри он зато замерз. Гарри рассматривал многочисленные урны и читал имена, поначалу с интересом, но в итоге у него зарябило в глазах. Тогда он поспешил выйти на воздух, так и не проникнувшись никакими особенными чувствами; ему было неприятно думать, что равнодушие Снейпа с оттенком антипатии повлияло на его собственное отношение к семье отца.
Там же располагалась настоящая могила Дамблдора, и после того, как Рон успел это выяснить, Гарри не мог не посетить и ее тоже. Его потрясло, что надгробие, судя по всему, было точно таким же, как то, ненастоящее, в «Хогвартсе». Они постояли немного в странном оцепенение, Гарри возложил два нарцисса, после чего кивнул аврорам, давая понять, что можно следовать дальше.
Родители Гарри нашли последний приют на одном из больших кладбищ возле большого города. Шагая по дороге, Гарри мог видеть ряды могил, очень разных, иногда сворачивал и читал имена и постепенно сумел разобраться, что же его смущает. Нечто противоестественное в своей сущности крылось в замеченном им отличии. В некоторых местах памятники, ограды и все остальное поражало броскостью, даже помпезностью, и чрезмерной ухоженностью. Но попадались могилы и совсем заброшенные, заросшие, с подрезанной кое-как травой и покосившимися скамьями. «Разве смерть приемлет выпендреж или убожество? Неужели все это на самом деле нужно? — вопрошал Гарри, внутренне содрогаясь. — Разве что для памяти? Лучше бы люди хорошо относились к своим родственникам при жизни».
У Джеймса и Лили Поттеров не было надгробья, только две мраморные таблички с именами.
— Мы не могли привлечь внимания к этому месту, опасаясь вандализма, сэр, — произнес чиновник с оттенком сожаления.
Гарри очень старался что-нибудь почувствовать. Но это место не имело ничего общего с его родителями, счастливые лица которых он столько раз с любовью изучал в альбоме.
— Все в порядке, — произнес Гарри. — Я сам должен этим заняться.
Последним в списке было кладбище в местечке Спиннерс-Энд, где Гарри еще издали распознал интересующую его могилу. В отличие от бесчисленных других, она выглядела очень прилично. Гарри вспомнил слова тети Петунии, что всем распоряжался профессор Снейп. С надгробий на парня смотрели фотографии, довольно удачные. Гарри долго разглядывал их и решил, что его родителям надо подобрать такие же. Элвис Эванс был рыжеватым, худощавым и бородатым человеком с задорным блеском в глазах. Джиллиан Томпсон-Гейл выглядела жизнерадостнее, но вместе с тем и солиднее. И, если деда Гарри вспомнил сразу (каким-то образом тот оказался у него за спиной в зеркале Сокровения), то ее Гарри увидел впервые. Его бабушка при жизни обладала волевым лицом и проницательными зелеными глазами, выражение которых делали их непохожими на Гаррины. Но, пожалуй, Лили Поттер походила на мать очень сильно.
