Код Майя: 2012 - Скотт Аманда (библиотека книг TXT) 📗
Де Агилар смотрел на море по правому борту. Прошло довольно много времени, прежде чем он снова заговорил:
— Возможно, наступит день, когда вы окажете мне честь и расскажете правду. А пока мы поверим вам, что надвигается шторм, я разбужу Хуана-Круза и его людей, они закрепят оснастку, а еще мы предупредим остальные корабли, чтобы сделали то же самое. Затем, если ничего не произойдет, я соберу команды всех шести кораблей, вы поведаете им свою историю о вашем дедушке, который верно служил королю Генриху, и я позволю вышвырнуть вас за борт, если она им не понравится.
Произнося эти слова, он ухмылялся, оставляя надежду, что это шутка.
Команда проснулась на удивление быстро. Хуан-Круз уже был наполовину одет, видимо, его сверхъестественная внутренняя связь с капитаном и кораблем предупредила первого помощника об опасности. На его лице ничего не отразилось, когда он выслушал придуманную Оуэном историю, он лишь взмахнул над головой своей больной рукой и занялся тем, чтобы подчинить «Аврору» воле капитана.
Всего через несколько мгновений со свистом закреплялись снасти и были подняты флаги, штаги отчетливо выступали в залитой лунным светом ночи. Спящих матросов разбудили. С нок-рей полудюжины кораблей неслись проклятия на испанском в адрес ночи и сумасшедшего англичанина и ни одного в адрес капитана.
Поскольку ему было нечего делать, Седрик Оуэн вернулся в свою каюту и сел на койку. Голубой живой камень лежал рядом с ним под одеялом. Он уловил новое возбуждение в его ожидании, похожее на беспокойство гончей перед ночной охотой на кроликов, он знал, что не увидит их в темноте, пока не почувствует в руках, теплых, мягких и мертвых.
— Ты никогда не просил у меня того, что я не делал бы с радостью, но сейчас речь идет не только о моей жизни, но и о жизни многих других людей, — тихо проговорил он. — Ты поможешь нам благополучно добраться до земли, как я им обещал?
Камень ничего ему не ответил; впрочем, он никогда не отвечал, но голубое сияние, возникшее в сознании Оуэна, было пронизано спокойствием и ощущением, что они почти добрались до места. Это походило на радость от возвращения домой после долгого и трудного путешествия. Оуэн лег на бок и стал смотреть на лунный свет, проникающий внутрь сквозь дверные щели.
Вскоре после этого ветер с новой силой засвистел в снастях.
ГЛАВА 8
Водопад Инглборо, Иоркшир-Дейлс
Май 2007 года
Стелла стояла одна среди овец, на склоне Инглборо, каменный череп был с ней.
Ночь выдалась прохладная, но не холодная, и облака тонкими линиями прореживали пространство между звездами. Наверху Фелл-Бек нес свою воду в черную дыру Гейпинг-Гилл. Стелла не ощущала веса камня в рюкзаке и уже начала понимать, что он умеет вызывать самые разные чувства. Здесь и сейчас ни ей, ни ему не угрожала опасность.
Тропинка, вьющаяся по берегу ручья, выводила к подъему, расположенному слева. Стелла быстро прошла сквозь заросли кустарника, камень вел ее за собой, совсем как в тот момент, когда она проснулась в своем номере в отеле оттого, что в ее ушах бесконечно звучали слова Тони Буклесса.
«Ни один камень не стоит того, чтобы отдать за него жизнь… Избавься от него, Стелла».
Она заснула, слыша эти слова, и от них же проснулась глубокой ночью. Череп не протестовал; в ее сознании не вспыхнули ослепительные молнии и не зазвучал вопль боли, когда она поднялась с постели, оделась и поехала по неосвещенным улицам к парковке в деревне у начала тропы.
Она шла, ни о чем не думая, чувствуя прикосновения ночного воздуха к коже и боль в натруженных накануне и еще не отдохнувших мышцах. Здесь, высоко над деревней, в воздухе пахло ночной росой, папоротниками и овечьей шерстью. Грохот падающей воды становился все слышнее, и она пошла осторожнее, проверяя, куда ставит ноги, прежде чем перенести на них вес.
«Я не хочу идти туда в темноте…» Йоркшир был ее домом. Она побывала в Гилле столько раз, что уже сбилась со счета, но это происходило днем, когда хорошо видно тропу и пенящиеся струи водопада. Она не собиралась становиться очередной жертвой черепа.
Сонные овцы уступали ей дорогу, когда она начала подниматься по последнему крутому склону, а затем, миновав резкий поворот, выбралась на более плоскую местность. Ее манило шипение водопада. Она остановилась около загородки для овец, которую смутно вспомнила, и сделала шаг назад. Прямо перед ней зияла пропасть. Фелл-Бек с грохотом падал и пустое пространство расположенной внизу пещеры.
В мире всех оттенков серого цвета и глубокой, засасывающей черноты она села на склон, поросший зеленой травой, постаравшись оказаться как можно дальше от края пропасти. Прямо перед ней водопад швырял серебристую пену в звездное небо.
Стало немного тише. Известняковая оболочка кое-где начала отваливаться у нее в рюкзаке, и ее ладони покрылись мелкой пылью, а сам камень стал более гладким. Звездный свет окутывал его едва различимыми тенями; Стелла провели пальцем по глазницам и рту, потом по треугольнику носа.
В этом освещении, где царили белый свет и серые тени, череп стал похож на покрытое синяками лицо Кита, и она не могла ненавидеть его и разрушения, которые он нес в мир. Грохот воды заглушил голос Тони Буклесса. «На этом камне и без того уже слишком много крови. Избавься от него, Стелла…»
И все же…
Ей было трудно забыть о чувстве, с которым она впервые взяла его в руки. Даже под водой, несмотря на то что она смертельно замерзла и едва не утонула, ощущение возвращения домой, его радостного приветствия, воспоминание о заключенном договоре, о котором она забыла и только сейчас снова вспомнила, было всепоглощающим. Следы тех переживаний все еще оставались в ее сознании.
Ночной ветерок поднял клочья пены с воды и бросил их ей в лицо и на руки. Она сорвала стебелек травы и принялась его жевать. Конец стебелька щекотал язык. От резкого, сладкого сока во рту образовалась слюна.
Закрыв глаза, Стелла принялась искать в своем сознании присутствие камня в надежде услышать объяснение смертям, которым он стал причиной. Он был с ней всю дорогу, пока она добиралась до Фелл-Бека. Но сейчас каким-то непонятным образом исчез или вел себя так тихо, что она его не чувствовала.
Она снова открыла глаза. Из-за какой-то необъяснимой игры света и тени ей вдруг померещилось лицо Кита, которое смотрело на нее из белого известняка, пустое, разбитое, неживое, словно кукольное. Голос Тони Буклесса гремел среди грохота падающей воды, мимолетная тень вернула воспоминание о промчавшемся мимо мужчине, пробежавшем под ней в пещере, твердо решившем убить Кита.
«Избавься от него!»
Гейпинг-Гилл находился совсем рядом, Фелл-Бек низвергался вниз, в пещеру, а дальше вливался в подземную яму, которую не решались исследовать далее спелеологи и опытные ныряльщики.
Стелла взяла голубой череп в руки и подняла, приготовившись бросить вниз.
Осколок голубого света у нее в сознании спрятался в самый дальний уголок, он так устал, был таким старым и измученным, он истратил почти все свои силы. Или, может, был слишком молодым, как ягненок, родившийся холодной зимней ночью, он плакал и плакал, но никто его не покормил, и он совсем ослабел от своих жалобных воплей.
Стелла опустила руки. С удивившей ее саму нежностью она прижала камень к груди и почувствовала прикосновение грубого известняка сквозь тонкую футболку. Ее сердце билось для него, как билось только для Кита, но иначе; она никогда не хотела защитить Кита так, как мечтала защитить тот грязный кусок камня.
— Мы должны тебя очистить, чтобы ты снова обрел целостность, — сказала она вслух.
Голубая искра вспыхнула и разгорелась, точно свеча от сквозняка, грозящего ее потушить. Прижимая к груди камень, Стелла поднялась и огляделась по сторонам.
Близился рассвет, и овцы начали просыпаться. Небо стало светлее, а Гейпинг-Гилл окутали еще более мрачные тени, вода обрушивалась вниз все с такой же головокружительной скоростью. Они ждали, эти двое, наделенные той же древней мудростью, что и камень, который она держала в руках. Интуиция подсказывала Стелле, что их следует накормить.
