Морской разбойник и торговцы неграми, или Мщение черного невольника - Сю Эжен Мари Жозеф (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
— Маменька! маменька!.. Спасите меня!.. отоприте!.. отоприте!.. змея!.. змея!..
Но она никак не могла отпереть дверь.
Ее родители и любовник держали дверь и, думая, что дело идет о мертвой змее, которую Теодорик положил на окошко, не пускали ее и смеялись ее страху.
— Не бойся! Женни! не бойся!.. Она не съест тебя, — говорил веселым голосом господин Вилль. — Экая трусиха!.. боится мертвой змеи!..
Женни испустила ужасный вопль и упала на пол у двери...
Змея сошла с окошка, увидела свою самку, положенную Теодориком, убитую и раздавленную, зашипела и засвистела от ярости.
Потом бросилась к Женни, лежащей без чувств на полу, и с неимоверной быстротой обвилась вокруг ее тела...
Клейкое и холодное тело гада прижалось к груди молодой девицы...
Обернувшись еще раз вокруг ее шеи, змея укусила ее за грудь...
Несчастная девица, возбужденная от обморока ужасной болью, открыла глаза и увидела перед собой серую и кровавую голову змеи и глаза ее, сверкающие огнем ярости.
— Матушка! О, матушка! — восклицала она, умирая, задыхающимся голосом.
На этот смертный, судорожный вопль отвечал из-за окошка адский хохот. И сквозь поднятую штору можно было заметить ужасное лицо Атар-Гюля, выглядывающее оттуда подобно змее.
Он смеялся, жестокосердный негр! Но Женни не кричала более — она умерла.
— Отопремте ей, довольно мы попугали бедняжку, — сказал добрый Вилль. И он хотел отворить дверь, но не мог этого сделать, потому, что тело его дочери мешало ему.
Испуганный, он сильно толкнул дверь и увидел... Свою дочь, лежащую мертвой на полу, а когда они вошли в комнату, то увидели змею, ползущую обратно в окошко.
Теперь нам остается только объяснить, какое участие принимал Атар-Гюль в этом ужасном происшествии.
Хорошо зная, подобно всем неграм, привычки всех животных этой страны, ему пришла мысль воспользоваться для своего мщения тем случаем, когда Теодорик велел отнести ему убитую змею в комнату Женни.
Он знал, что эти гады живут всегда попарно, и что самец, возвратившись в свою нору и не найдя там своей самки, будет искать ее и поползет по ее следу...
А потому он и волочил мертвую змею по траве, чтобы оставить на земле свежий кровавый след для привлечения самца.
Что действительно и случилось.
Самец, войдя в свою нору и не найдя там самки, пополз искать ее по следу, достиг окошка нижнего этажа дома колониста, у которого негр по дьявольской предусмотрительности своей еще раз раздавил змею, вполз наверх, проник в комнату, увидел там убитую самку, разъярился от злобы, смертельно уязвил Женни и потом обратно ушел в свою нору.
Расчет Атар-Гюля был верен; ненависть почти никогда не ошибается.
ГЛАВА IX
Отъезд
Через две недели после смерти Женни бедный Вилль сидел возле постели больной жены, а Атар-Гюль стоял у изголовья и обмахивал большим опахалом мух, беспокоивших госпожу Вилль.
Жестокая болезнь, причиненная несчастьями и горестью, повергла ее в ужасное истощение и слабость.
Однако она открыла глаза и, с нежностью и беспокойством взглянув на своего мужа, сказала:
— Бедная наша дочь!.. бедная Женни!.. я не переживу это!.. А Теодорик!.. Это ужасно!.. Он исчез и пропал неизвестно куда, после того как выбежал из комнаты, преследуя эту страшную змею!..
Колонист, стоя на коленях у кровати своей жены, молился, закрыв лицо руками.
Он был возбужден от этого горестного забвения восклицанием негра:
— Господин!.. Господин!.. Хозяйка ваша умирает.
И, действительно, наступал ее последний час... Она сделала знак, что хочет говорить.
Колонист и негр слушали ее в безмолвии, сидя на коленях.
— Друг мой! — сказала госпожа Вилль слабым и задыхающимся голосом. — Оставь этот остров... Ужасные потери и разорение, причиненные тебе смертью всех твоих стад и большой части невольников, делают этот отъезд необходимым, не думай о поправлении своего состояния... горестные воспоминания убьют тебя здесь... продай остатки твоего имущества... и поезжай в Европу... возьми с собой Атар-Гюля... Он верный и неизменный друг твой... — тут она закрыла глаза.
Атар-Гюль начал поправлять подушки умирающей, говоря:
— Бедная госпожа! Как мне жаль ее!
Но ужасное выражение злобной радости, которую он не мог скрыть, глядя на умирающую, поразило госпожу Вилль, и вдруг по враждебному чувству сердца обнаружила она ужасное лицемерие невольника.
А потому-то несчастная женщина страшно выпучила глаза... вдруг поднялась с одра своего и, всплеснув руками, воскликнула с неизъяснимым выражением ужаса:
— Вилль!.. Вилль!.. Атар-Гюль!.. зло... Женни!.. — ослабев, она не могла сказать ничего более.
Господин Вилль, не поняв ее и, думая, что она просит его не оставлять Атар-Гюля, качнул печально головой в знак согласия.
— Отец! Отец!.. — пробормотал потихоньку Атар-Гюль. — Вот тебе еще жертва! Мщение мое начинается!
Пришли соседи и знакомые господина Вилля и силой увели его из комнаты умирающей жены.
Атар-Гюль так старательно ухаживал за госпожой Вилль и оказывал, по-видимому, такую преданность своему господину, что колонист отпустил его на волю, а губернатор собственноручно написал на отпускной его самое отличное свидетельство в его верности, усердии и добродетельной привязанности к господам своим.
Наконец, через два месяца после кончины своей жены господин Вилль обратил в наличные деньги остаток своего имущества и отправился в Англию с верным своим слугой Атар-Гюлем на военном корабле «Британия», туда же возвращавшемся.
ГЛАВА X
Встреча
— Ну, перестаньте плакать, господин Вилль... ободритесь, — говорил корабельный доктор несчастному колонисту. — Я верю, что обстоятельства ваши ужасны; но делать нечего, нужно покориться судьбе!
Колонист дружески протянул руку доктору и печально покачал головой. В эту минуту вышел на палубу Атар-Гюль, держа в руках маленький чайник.
— Вот вам, господин, — сказал он почтительно колонисту, — отвар из той травы, которую прописал вам доктор.
Господин Вилль сделал ему знак головой, что он не хочет пить.
— Сделайте милость, господин! — продолжал Атар-Гюль, откушайте немного, хоть для меня... Это вам поможет облегчить ваши страдания, пожалуйста, выпейте!..
Колонист выпил чашку и кивнул головой своему верному слуге в знак благодарности.
— Какой у вас добрый служитель! — сказал доктор.
Колонист поднял глаза к небу и сказал:
— Настоящее сокровище!
— И после этого еще ругают негров-невольников!..
Между тем Атар-Гюль, пристально взглянув вдаль, воскликнул:
— Господа! Я вижу там на море челнок!
— Ты ошибаешься, верно, друг мой, — сказал доктор, смотря в ту же сторону. — Но спроси-ка подзорную трубу у рулевого, мы посмотрим хорошенько.
И в самом деле, через несколько минут доктор воскликнул:
— Он говорит правду, господин Вилль.
— Это маленькая лодочка и в ней сидит только один человек...
— Рулевой! скажи об этом лейтенанту.
— Посмотрите, — сказал ему доктор, — лодочка в океане... что бы это значило?
— Какой-нибудь несчастный, спасшийся от кораблекрушения... Ему нужно помочь. Я пойду доложу капитану...
Лейтенант вышел и вскоре потом возвратился, сказав рулевому:
— Повороти корабль и правь вон на ту лодочку, что чернеется вдалеке.
Вскоре корабль «Британия» подошел близко к лодочке, остановился и окликнул по-английски сидевшего в ней человека, который сделал знак рукой, что он не понимает по-английски.
— Позовите же того матроса, которого мы вытащили из воды и спасли от смерти, — сказал лейтенант. — Он знает по-французски и по-испански и, может быть, поймет его.
Сухой выбежал на палубу, и ему указали на лодку...
Но несчастный побледнел, залепетал что-то и упал без чувств.
Он узнал Брюлара!
И добрый колонист Вилль также узнал своего поставщика негров.
