Искатель. 1964. Выпуск №6 - Ребров Михаил (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗

Фосетт верил в свои города, знал в них каждую улочку, самую маленькую трещину на обгрызенных дождями и ветром камнях. Он не искал их, нет. Он шел к ним, как спешат навстречу далекой родине или к любимой женщине после долгой разлуки.

И то, что для многих звучало мифом, для Фосетта было неопровержимым подтверждением его правоты. Индеец? Золотоискатель? Важный бразильеро? Солдат? Скотовод? Метис? Какая разница, кто! Главное, что они видели! Где? Не имеет значения. Они могли и ошибиться. Все равно, он отыщет свою цель.

Она ждет его. Вперед!

Что же касается средств на экспедицию, то и здесь выход найдется. Она будет маленькой, всего три человека, своих, надежных, которым не нужно платить. Ведь денег очень мало. Полковник Фосетт не связан ни с армией, ни с промышленностью. Его не поддерживает деловой мир. Поэтому ученый изворачивается, как ему подсказывают опыт и умение. Он решает кое-что продать, кое-где занять, вот и наберется необходимая сумма. А казначеи географических обществ и научных академий пусть ждут безупречных фактов о местонахождении Борнео или Камчатки. Вперед!

15 мая экспедиция достигла, наконец, поста Бакири. Мулы порядком отощали. Похоже на то, что в том месте, куда их посылали откармливаться перед походом, животных морили голодом, стремясь заработать на этом несколько лишних мильрейсов. Лошади зато выглядят вполне сносно.

Все было за эти двадцать пять дней перехода: страшные муравьи саубе, которые чуть не пожрали походное снаряжение, плутание и возвращение назад, падения, ушибы, встреча с разъяренным бушмейстером. [5]

Фосетту казалось, что отряд идет слишком медленно. Не в силах сдержать нетерпение, он то и дело вырывался далеко вперед. Однажды он настолько увлекся, что вынужден был ночевать прямо на земле. В непроницаемом мраке кружились мириады светлячков. Пахло гниением, нездоровой прохладой скользкой, источенной слизняками коры. Фосетт закурил трубку и, пока догорала спичка, огляделся. Он успел заметить причудливые, как фантазии Сальватора Дали, сплетения тимбо.

Фосетт достал тесак и, нарубив тимбо, соорудил себе ложе. Сухое и не очень удобное ложе. Он заснул сразу же, глубоко и крепко, как умеют спать путешественники.

Джек и Рэли не знали, что и подумать. Где-то сонно кричали обезьяны и плакала птица жакубим, а полковника все не было. Стреляли в воздух, Фосетт не отвечал. На рассвете маленький отряд снялся с места. Искать Фосетта было бы бесполезно. Оставалось надеяться, что он найдется сам.

Встреча произошла лишь на берегу реки Смерти.

Прежде чем пересечь границу цивилизации, решили дать отдых животным. Да и у людей после тревожной ночи смыкались глаза. Зеленая трава манила свежестью и покоем. Сонно бормотала желтая река. Но стоило только людям опуститься на землю, как их сразу же облепили полчища беспощадных клещей гарапата.

Больше всех пострадал Рэли. Нога его распухла и приобрела фиолетово-жемчужный оттенок, как от укуса бушмейстера. Пришлось отложить отдых до поста Бакири…

Сразу же за холмами поста Бакири начиналась совершенно неисследованная местность. Пришедшие на пост низкорослые индейцы мехинаку рассказали, что в четырех днях тяжелого пути на север живет племя макахири. «Рост их не превышает пяти футов. Они совершенно голые. У них нет даже жалких набедренных повязок — гуайюко. Берегитесь макахири! Они людоеды».

Что ж, теперь предостережение «берегись» будет звучать чаще и чаще.

На ногу Рэли страшно смотреть. Бедняга морщится от боли и почти не разговаривает. К счастью, его мрачное настроение не отражается на аппетите. Часы трапез в походе соблюдаются так же свято, как и в Лондоне. Ровно в половине седьмого утра путешественники получают традиционную овсянку и чай со сгущенным молоком.

Время обеда и меню, правда, зависят от местных условий, но весь зеленый ад Шингу не сможет помешать файф-о-клоку. Ровно в половине шестого следует неизбежная чашка чаю. Два-три бисквита, сардины. Иногда маниоковые лепешки и сладкий картофель.

Ночь в Амазонии наступает сразу же. Без мучительного противоречия сумерек. Желтым огнем пылает сухой кустарник. Огонь тороплив и жаден. Он мешает сосредоточиться. Не то что мерцающие угли камина. Нужно спать.

Через три недели пути от поста Бакири Фосетт предполагал выйти к большому водопаду. Об этом водопаде ему рассказал некто Эрменежилду Гальван, который, в свою очередь, узнал о нем от индейца бакаири, по имени Роберто. Сам Роберто тоже никогда не видел этого не известного никому водопада. Но он слышал о нем от отца, жившего в тех местах, когда бакаири были еще дикими!

Шум низвергающейся воды можно различить за пять лиг. Радуга никогда не уходит из долины тумана и рева. Не просыхает влага на листьях и камнях. Лишь одна вертикальная, как стена, черная скала сумела укрыться от воды. Глаз сразу найдет эту сухую скалу среди мокро блестящих камней. На ней высечены таинственные знаки, изображения людей и лошадей…

Это Роберто узнал от отца, дон Гальван от Роберто, а Фосетт от Гальвана. Фосетт оставался верным себе. Впрочем, хорошо, если сам Роберто не миф. В этом можно будет убедиться завтра, когда Роберто придет на пост Бакири.

Вот что писал в одном из последних писем Джек:

«…Пришел Роберто и, после того как мы поднесли ему vinho de Cajo [6] рассказал нам интересные вещи. Он говорил, что считал делом чести достигнуть большого водопада с надписями и обосноваться возле него со своим племенем, но сейчас уже слишком поздно. К тому же в тех местах живут племена морсего и каксиби, а он их боится. Мы получили от него описание местности и местоположения водопада. Сначала идет безводная пустыня, которую можно пересечь из конца в конец за день пути, потом мы попадем в местность, покрытую травой, где совершенно отсутствует лес. Его дядя говорил о городах, и он утверждает, что они построены его далекими предками. Мы выступим послезавтра и через пять дней окажемся в неведомом краю…»

Итак, у Роберто, кроме отца, есть еще и дядя, который знает даже местонахождение городов. Какая необыкновенная удача! Зверь бежит прямо на ловца… Но вот что говорит об этом сам Фосетт:

«Виделся с вождем индейцев Роберто и разговаривал с ним. Вино развязало ему язык, и он подтвердил все, что сообщил мой приятель из Куябы, и даже кое-что добавил. Так и остается неясным, кто рассказывал Роберто о водопаде и городах: отец, дядя или дед; он всегда хотел отправиться к водопаду, но сейчас уже стал слишком стар…»

«Вино развязало ему язык»! А не вернее ли будет предположить, что вино заставило его рассказать именно то, что так хотелось услышать Фосетту? Чем больше было вина, тем ярче были подробности. В итоге Фосетт узнает и то, что Роберто «добавил». А добавил он некоторые уточнения к маршруту. Противоречия и несуразности мало смущали Фосетта.

«Рассчитываю войти в соприкосновение с древней цивилизацией через месяц и достичь главной цели в августе. С этой минуты всецело поручаем себя богам!»

Какой полководец на основании многократных проверенных данных мог с такой уверенностью предвидеть исход предстоящей операции! Фосетт же исправил свой маршрут после разговора с пьяным Роберто.

Что это было — легкомыслие, или легковерие, или ясновидение? Фосетт шел сквозь сельву, влекомый зовом оглушительным и всепокоряющим. Победный, ликующий и чуждый двусмысленности.

Последнее письмо Фосетта жене было написано 29 мая 1925 года и послано вместе с пеонами. С этого момента Фосетт, Джек и больной Рэли остались одни. Темная завеса сельвы закрылась за ними навеки.

«Я рассчитываю войти в соприкосновение с индейцами примерно через неделю или десять дней, когда появится возможность достигнуть водопада, о котором мне так много говорили.

Сейчас мы находимся в Лагере мертвой лошади, в пункте с координатами 11°43 южной широты и 54°31 западной долготы, где в 1920 году у меня пала лошадь. Теперь от нее остались лишь белые кости. Здесь можно искупаться, только насекомые заставляют проделать это с величайшей поспешностью. Несмотря ни на что, сейчас прекрасное время года. По ночам очень холодно, по утрам свежо, насекомые и жара начинают наседать с полудня, и с этого момента до шести часов вечера мы терпим настоящее бедствие.