Кларенс - Гарт Фрэнсис Брет (читать книги онлайн без регистрации txt) 📗
— Если вы, генерал, хотите допрашивать нас в отдельности, я могу уйти сейчас же, — с иронической вежливостью заметил Лагранж, поднимаясь с места.
— Нет, у меня есть все нужные сведения, — невозмутимо ответил Брант.
Он отдал необходимые распоряжения своему офицеру, вежливо ответил пленным, которые сухо отдали ему честь, и, как только их увели, поспешил наверх, в свою спальню. На минуту он невольно задержался перед запертой дверью и прислушался. Внутри царило безмолвие. Он отпер дверь.
В комнате было так тихо, что, еще не взглянув не постель, он быстро посмотрел в сторону окна, о котором совсем забыл: ведь оно выходит на крышу веранды! Окно было по-прежнему закрыто. Подойдя к постели, он увидел, что его жена лежит все в той же позе, но под глазами у нее резче обозначились круги, а на щеках виднелись следы слез.
Может быть, из-за этого и смягчился его голос, в котором еще звучали повелительные ноты:
— Вы, очевидно, знаете этих двух офицеров?
— Да.
— Вы понимаете, что теперь они вам не помогут?
— Да.
В ее голосе звучало такое смирение, что он опять взглянул на нее с подозрением. Но его поразили ее бледность и потухшие глаза.
— Тогда я скажу вам, как я думаю вас спасти. Прежде всего нужно разыскать мулатку, двойником которой вы были.
— Она здесь.
— Здесь?
— Да.
— Откуда вы знаете? — спросил он, мгновенно насторожившись.
— Она должна была оставаться в доме, пока не узнает, что я благополучно перешла фронт. У меня еще есть верные друзья.
И, помолчав, добавила:
— Она уже была тут.
Он посмотрел на нее с удивлением:
— Быть не может! Ведь я…
— Вы заперли дверь. Да, но у нее есть второй ключ. А если бы и не было, сюда есть другой вход, из ниши. Вы не знаете этого дома; вы живете здесь всего три недели; я же в молодости прожила в этой комнате два года.
Трудно описать, что творилось в душе у Кларенса! Он вспомнил, что почувствовал в первый день, поселившись в этой комнате. Потом им овладел жгучий стыд при мысли, что с того самого дня он был игрушкой в руках врагов: ведь и сейчас она имела полную возможность скрыться.
— Быть может, — сказал он мрачно, — вы уже составили собственный план побега?
Она взглянула на него покорно, но и в этой покорности чувствовался упрек.
— Я только сказала, чтобы она была готова поменяться со мной платьем и помогла мне выкрасить лицо и руки, когда надо будет. В остальном я полагаюсь на вас.
— Так вот мой план. Я изменил только одну подробность. Вы обе должны выйти из дома одновременно, но из разных дверей, причем одна из вас тайным путем, неизвестным моим людям. Знаете вы такой выход?
— Да, позади флигеля, где живут негры.
— Хорошо, — ответил он. — Оттуда выйдете вы. А мулатка выйдет через парадный ход с моим пропуском. Ее окликнет первый часовой у караульного помещения, возле стены. Ее задержат, станут расспрашивать, но ей будет легче выпутаться, чем вам. Таким образом мы ненадолго отвлечем внимание. Тем временем вы выйдете с заднего крыльца и вдоль изгороди доберетесь до того места, где ручей теряется в болоте. Это, — продолжал он, пристально глядя на нее, — единственный слабый пункт нашей позиции: там нет ни наблюдения, ни охраны. Возможно, впрочем, — добавил он угрюмо, — вы это уже знаете.
— Да, это болото, на котором растут цветы, около тропинки, где вы встретили мисс Фолкнер. Я переходила болото, чтобы отдать ей письмо, — медленно сказала она.
По лицу Бранта пробежала горькая усмешка.
— Понятно, — сказал он. — Я буду ждать вас у ручья и пойду с вами через болото, пока вы не окажетесь недалеко от расположения южан. Я буду в штатском, ибо помните, Элис, — продолжал он медленно, — что с вами идет не командир бригады, а ваш муж, он опустится до вашего уровня, не позоря своего мундира. Ведь с того момента, как он, переодетый, перейдет линию своих войск, он сам станет, подобно вам, шпионом и подлежит каре.
Ее глаза обратились к нему с тем же выражением сочувствия и восхищения, которое он заметил раньше. Во внезапном порыве она поднялась с постели, не обращая внимания на свои обнаженные руки и плечи и распущенные волосы, и стала перед ним. С минуту муж и жена смотрели друг на друга так же открыто и просто, как некогда в своей спальне в Роблесе.
— Когда мне идти?
Он взглянул на посветлевшее окно: приближалась заря. Через несколько минут начнется смена караульных — время было самое подходящее.
— Сейчас, — сказал он. — Я пришлю к вам Розу.
Но его жена уже прошла в нишу и постучала в какую-то внутреннюю дверь. Послышались скрип дверей и шорох платья. Она вернулась и сказала, задернув нишу портьерой:
— Идите! Когда она придет к вам в кабинет за пропуском, это будет означать, что я ушла.
Он направился к двери.
— Постойте, — прошептала она.
Он обернулся. Выражение ее лица опять изменилось. Оно покрылось смертельной бледностью, ее охватила странная дрожь. Прекрасные руки выпустили портьеру и потянулись вперед — ему показалось, что в следующее мгновение она прикоснется к нему. Но она тут же быстро сказала:
— Ступайте! Ступайте же! — и скрылась за портьерой.
Он поспешно спустился по лестнице; топот шагов на дороге и отрывистые слова команды возвестили о возвращении группы разведчиков. Командир отряда мог доложить лишь немногое: предутренний туман, спустившийся в долину, помешал наблюдению, а при возвращении в лагерь едва не помешал найти дорогу. На западе все спокойно, неприятельская линия вдоль холмов как будто отодвинулась назад.
Брант слушал рассеянно, его занимала новая мысль. С разведчиками вернулся Хукер — ему он мог отчасти довериться, и у него можно было получить штатское платье. Он тут же направился к интендантским фургонам — в одном из них жил Хукер. Торопливо объяснив Хукеру, что он хочет проверить посты, оставаясь неузнанным, Брант уговорил его одолжить ему широкополую шляпу и сюртук, а сам оставил у него свой китель, фуражку и саблю, отказавшись от пояса и пистолетов, которые Хукер всячески ему навязывал. Выходя из фургона, Брант заметил, с каким восхищением и завистью его старый приятель рассматривает оставленные вещи, и улыбнулся про себя. Но он не догадывался, выбираясь из лагеря, что мистер Хукер преспокойно примеряет его фуражку перед разбитым зеркальцем в глубине фургона.
Между тем уже почти совсем рассвело, и, чтобы не быть замеченным, Брант поскорее укрылся в глубине оврага, который спускался к ручью.
Теплый туман, помешавший разведчикам, теперь разлился, как спокойное море, между ними и пикетами неприятельского арьергарда. Влажная пелена, словно редкая вата, тянулась вдоль гряды холмов, наполовину скрывая их очертания. Сзади из долины к усадьбе уже подкрадывалась по склону тонкая белая полоса тумана, словно наступающая призрачная колонна, и ее ползучее движение невольно внушило Бранту суеверный страх. Из скрытой топи поднимался теплый аромат, томный и предательский, как у болотной магнолии. Под чистым, опаловым небом зловещее безмолвие, окутавшее вместе с туманом природу, так мало походило на тишину покоя и мира, что Кларенсу почти хотелось, чтобы его нарушил треск ружей и шум атаки. Все, что ему когда-либо приходилось слышать о коварном Юге, о его людях и расслабляющем климате, окутывало его липкой пеленой.
Прошла минута, и он увидел ту, кого ждал. Она пробиралась к нему, скрываясь в тени негритянского флигеля. Даже при неясном утреннем свете нельзя было не узнать ее высокую фигуру, яркое полосатое облегающее платье и тюрбан. И вдруг в его настроении, как случалось и раньше, произошел крутой перелом — таков уж был его сильный и своеобразный темперамент. Сейчас он расстанется, быть может, навсегда, со своей женой — воплощением его юношеских грез! Пусть это расставание не будет омрачено злобой, как тогда, в Роблесе, пусть оно будет нежным и сотрет из памяти их прошлое! Одному богу известно, не станет ли их сегодняшнее прощание залогом их соединения в вечности. В эту минуту эмоционального напряжения Бранту казалось даже, что это его долг, столь же священный и бескорыстный, как тот, которому он посвятил свою жизнь.
