Быть зверем - Стукалин Юрий Викторович (бесплатные полные книги .txt) 📗
То тут то там постоянно попадаются узкие тропки, протоптанные разного рода зверьем и людьми. Первые стараются не сталкиваться с человеком, хотя поутру часто можно увидеть разных зверьков, спешащих по своим, одним им ведомым делам. Но днем и к вечеру, почуяв нежелательных двуногих гостей, они сразу же прячутся. Только наглые обезьяны, полностью уверенные в своем превосходстве над всеми, кто «рожден ползать», спокойно взирают свысока на проходящих под ветвями высоких деревьев путников. Да еще мелкие, размером с кошку полусуслики-полуеноты, называемые коати, беспардонно рассматривают неожиданно появляющихся людей. Живут они большими стаями, и мы периодически замечали, как из кустов вытягивалось с десяток маленьких мордочек с черными бусинками любопытных глаз.
– Мясо, – застыв на месте, сквозь зубы прошептал Ник, вперив голодный взгляд в одного из неосторожно приблизившихся к нам зверьков. Он медленно нагнулся, поднял с земли камень и, словно дикий неандертальский охотник, яростно бросился за добычей, сминая попадавшиеся на пути кусты. Но не успел он сделать и пары прыжков, как все зверьки растворились в сельве, оставив ему на память лишь клочок зацепившейся за кусты шерсти.
– Гады, – констатировал он, разочарованно поглядывая на опустевшие заросли, и, бросив камень вслед убежавшему завтраку, поспешил за мной.
Мы шли по вьющейся между деревьями тропинке, оставленной то ли животными, то ли людьми. Последние, как это ни покажется странным, также не редки в сельве, и некоторых из них можно смело отнести к представителям местной фауны. В поисках дерева чикле сюда временами наведываются чиклерос – люди, добывающие смолу этого дерева, идущую на производство банальной жевательной резинки. В принципе встреча с ними не предвещает опасности, но все же держаться надо настороже, потому как парни они суровые и вполне могут совместить работу с мелким грабежом незадачливого путешественника. Изредка путник неожиданно натыкается на затерянные в сельве возделанные поля, принадлежащие индейским семьям, живущим вдали от цивилизации. Их крытые пальмовыми листьями дома мало чем отличаются от тех, в которых тысячу лет назад жили их предки, а весь набор мебели сводится к нескольким гамакам и циновкам. Потомки древних майя обычно люди простые и весьма доброжелательные, и всегда можно надеяться найти приют в их незамысловатом, скромном жилище. Но встреч с ними нам также следовало избегать, поскольку они нередко бывают связаны с партизанами-сапатистами, а такие «порочные связи» в нашем случае гарантировали массу проблем.
Небольшая кочка посреди тропы неожиданно ожила, развернулась в длинную ленту и, извиваясь по земле, исчезла в густой траве. Змея. Мы остановились, не рискуя двигаться дальше. Со всеми неприятностями, навалившимися на нас, я абсолютно забыл об опасности, исходящей от них. Сельва кишит змеями. Есть среди них твари безвредные, но есть и такие, чей укус несет мгновенную смерть. Индейцы, отправляясь в лес, порой надевают обыкновенные резиновые сапоги. Змея не может прокусить их, и во время атаки не достает выше края сапога. Наши кроссовки и джинсы не давали такой защиты.
– Возьми, – я протянул Нику рюкзак, уже порядком натерший мне плечи, вытащил нож и углубился в заросли, где срезал пару тонких, в два пальца толщиной прямых деревьев высотой в человеческий рост. Одна предназначалась для Ника, другая для меня.
– Видел когда-нибудь, как слепые ходят? – спросил я его, передавая палку. – Держи ее перед собой и постукивай по земле. Если впереди будут спать змеи, они услышат тебя и уползут. Обычно они нападают, только если ты случайно наступаешь на них.
Ник на всякий случай несколько раз сильно ударил по траве в том месте, где недавно скрылась спавшая на тропе змея, желая убедиться, что ее там нет. Ничего не произошло, и он пошел дальше. Я последовал за ним, на ходу обстругивая конец палки, намереваясь заострить его. Слабенькое, но все же оружие. Еще около часа мы шли в западном направлении, практически не разговаривая друг с другом.
Завидев небольшое деревце с зелеными, напоминавшими грушу плодами, идущий впереди Ник неожиданно остановился, а затем начал продираться к нему через кусты. Подойдя ближе, он сорвал один из висевших над головой плодов.
– Думаешь, съедобный? – спросил он меня, но его голодный взгляд ясно показывал, что мой ответ в данный момент его интересовал меньше всего.
– Постой, – попытался остановить его я, когда он уже вгрызался в жесткий плод.
Ник оторвался от «груши», поморщился и сплюнул:
– Кислый какой-то.
– Нельзя в джунглях есть все, что ни попадя. Ешь либо то, в чем уверен, либо, в крайнем случае, что едят обезьяны.
– Надо было все же взять Длинного с собой. – Ник со злостью закинул в кусты заманчивый плод. – Мы бы сперва этому гаду все скармливали, как менее ценному члену экипажа. Выжил – едим, помер – не едим. Так бы каждый раз и ели в зависимости от результатов эксперимента.
Живот действительно сводило от голода. С водой у нас проблем пока не возникало, потому что отобранная у Длинного фляга была полна, и мы могли понемногу пить из нее, но отсутствие еды уже явно сказывалось на наших силах. Драка с Длинным тоже не лучшим образом отразилась на нас. Измотанные и голодные, мы еле передвигали ноги, но останавливаться надолго было нельзя. Иногда тропу пересекало поваленное дерево, и мы с трудом перебирались через него, цепляясь руками за торчащие вверх сучья. Наши рубашки были мокрыми от пота, а запекшаяся кровь расползалась на них, оставляя на материи замысловатые узоры безумного художника. Воздух в джунглях горячий и невероятно влажный, и это одна из самых серьезных проблем, с которыми сталкивается попавший в них человек. Когда я первый раз оказался в сельве, не прошло и полутора часов, как я почувствовал, что уже выбился из сил. Признаюсь, что в тот момент мысли о преждевременно нагрянувшей старости посетили меня, но индейцы объяснили, что так происходит со всеми из-за очень высокой влажности.
Через некоторое время справа от тропы послышался какой-то гул и, прислушавшись, мы поняли, что это шумит вода. Наконец-то! Наконец можно было смыть с себя всю грязь, пот и кровь. И дело здесь не только в чистоплюйстве. Конечно, противно видеть свои почерневшие от грязи руки и чувствовать вонь, которую источает твое немытое тело. Но в нашем положении все это было меньшим из зол. Пот привлекает к себе мошкару и всевозможных насекомых, укусы которых могут оказаться весьма болезненными и даже опасными. Если у вас вдруг распухает лицо, а заплывшие глаза превращаются в узкие щелочки, бегство от преследователей становится еще более затруднительным. Кроме того, забитые потом и грязью поры человека хуже «дышат», и он быстрее устает и дольше восстанавливает силы.
Мы сошли с тропы и направились в сторону шумевшей воды. Как же нам хотелось окунуться в прохладную воду! Несколько минут, и мы выступили из зарослей на небольшой песчаный пляж, со всех сторон окаймленный джунглями. Речка поблескивала перед нами мелкой рябью прозрачной голубой воды. Стайка птиц, потревоженная нашим неожиданным появлением, поднялась с воды и вспорхнула ввысь. Вода манила к себе прохладой и свежестью, и даже мысли о преследователях отошли на второй план.
Ник аккуратно положил рюкзак на песок и начал стягивать с себя одежду. Я хотел последовать его примеру, но свалившаяся сверху ветка заставила меня поднять голову. Большая черная обезьяна сидела на ветке метрах в четырех от земли и внимательно наблюдала за нами. Скорчив рожу, она ловко свесилась вниз и протянула ко мне одну из лап. На всякий случай я направил палку острием к ней и отступил в сторону. Ник, не обращая внимания на происходящее, уже шел к воде, и я окликнул его:
– Я, пожалуй, останусь здесь и искупаюсь после тебя, а то эта мартышка стащит наши вещи, и будем тогда голыми бегать по джунглям, как два Тарзана.
Ник не ответил, а лишь кивнул головой и поспешил к воде, но, не дойдя до края берега, внезапно остановился и, повернувшись ко мне, крикнул:
