Высокая цитадель - Бэгли Десмонд (мир бесплатных книг .TXT) 📗
— Мисс Понски?
Она вздернула свой острый нос и раздраженно сказала:
— Я заявляю, что все это никуда не годится, капитан. Вы должны немедленно повернуть обратно.
Улыбка чуть не слетела с лица О'Хары.
— Я постоянно летаю по этому маршруту, мисс Понски. В нем ничего страшного нет.
Но на ее лице явственно проступал страх — страх перед полетом. Сидя в кондиционированном, комфортабельном салоне современного реактивного лайнера, она могла побороть его, но простота «Дакоты» делала его явным. Здесь не было декора, который мог дать ей иллюзию того, что она находится в гостиной, — один голый алюминий, побитый и исцарапанный, да многочисленные трубки, напоминавшие разъятое во время операции тело.
О'Хара спокойно обратился к ней:
— Вы кто по профессии, мисс Понски?
— Я школьная учительница из Саутбриджа, — сказала она. — Я работаю учителем уже тридцать лет.
Он решил, что она по натуре довольно словоохотлива, и подумал, что этим можно воспользоваться, чтобы успокоить ее. Он перевел взор на мужчину. Тот сказал:
— Мигель Родэ.
Он представлял собой этническую аномалию — испано-немецкое имя, испано-немецкий облик: соломенные волосы и бусины черных глаз. Результат многолетней давности немецкой эмиграции в Южную Америку.
— Вы знаете Анды, сеньор Родэ? — спросил О'Хара.
— Очень хорошо, — ответил тот скрипучим голосом. — Я жил в этом районе много лет. Теперь возвращаюсь назад.
О'Хара вновь обратился к мисс Понски:
— Вы преподаете географию, мисс Понски?
— Да. Это одна из причин того, что я приехала в отпуск в Южную Америку. Лучше рассказывать о вещах, которые видела своими глазами.
— Тогда вы имеете прекрасную возможность, — сказал О'Хара с воодушевлением. — Вы увидите Анды так, как никогда бы не увидели их с самолета ЮЖАМА. Сеньор Родэ, без сомнения, покажет вам наиболее интересные места.
Родэ понимающе согласился.
— Да, это очень интересно. Я хорошо знаю горы.
О'Хара ободряюще улыбнулся мисс Понски, которая ответила слабой, дрожащей улыбкой. Он обратил внимание на то, что в черных глазах Родэ появился блеск, и обратился опять к левому ряду.
Человек, сидевший рядом с Пибоди, несомненно, был англичанином, и О'Хара сказал:
— Рад вас приветствовать, доктор Армстронг. Извините, мистер Пибоди.
Армстронг дружелюбно произнес:
— Приятно слышать английскую речь, капитан, в конце концов, этот испа…
Тут вмешался Пибоди.
— Черт меня дери, вы думаете, мне доставляет удовольствие сидеть здесь, командир? Что это за дьявольский маршрут, скажите ради Бога!
— Его организовал один американец, мистер Пибоди, — спокойно ответил О'Хара. — Итак, вы что-то говорили, доктор Армстронг?
— Не ожидал встретить здесь английского пилота, — сказал Армстронг.
— Я ирландец. Мало ли где нас можно встретить, — улыбнулся О'Хара. Советую вам потеплее одеться. И вам тоже, мистер Пибоди.
Пибоди вдруг захохотал и пропел:
— Моя жаркая любовь меня греет вновь и вновь… — Он вытащил из кармана брюк фляжку и помахал ею в воздухе. — Это заменяет мне пальто.
На мгновение О'Хара увидел в Пибоди себя, и ему стало страшно.
— Как хотите, — сказал он сухо и проследовал к последней паре сидений напротив багажных полок.
Кофлины были пожилой четой, этакие Филемон и Бавкида. Ему уже явно было за семьдесят, да и ей не намного меньше, но в их глазах сохранилось что-то от молодости, они были полны добродушия и любви и жизни. О'Хара спросил:
— Все в порядке, миссис Кофлин?
— Да, да, все хорошо, правда, Гарри? — Ее глаза лучились радостью.
— Безусловно! — важно ответил Кофлин и посмотрел на О'Хару. — Мы полетим через Пуэрто де лас Агилас?
— Правильно, — подтвердил О'Хара. — Вы знаете эти места?
Кофлин засмеялся.
— В последний раз я был здесь в 1912 году. А сейчас я просто хочу показать жене те места, где прошла моя непутевая юность. — Он повернулся к ней. — Я имею в виду Орлиный перевал. В 1910 году мне потребовалось две недели, чтобы пересечь хребет. А теперь мы это сделаем за час-два. Разве не замечательно?
— Конечно, — с охотой согласилась миссис Кофлин.
О'Хара решил, что с Кофлинами никаких осложнений не будет, и, поговорив с ними еще немного, вернулся в кабину. Самолет все еще шел на автопилоте, а Гривас сидел в кресле, слегка развалясь и глядя вперед на приближающиеся горы. О'Хара сел на свое место и тоже стал внимательно смотреть на надвигавшуюся каменную стену. Он проверил курс и сказал:
— Держите азимут на Чимитаксл и скажете мне, когда будет двести десять градусов.
Он посмотрел вниз на землю и с удовлетворением обнаружил знакомые знаки — извилистую ленту Рио-Сангре, железнодорожный мост через нее. Часто и давно летая по этому маршруту, он назубок выучил, как выглядит земля, и точно знал, опаздывает он или нет. Он понял, что северо-западный ветер, предсказанный метеорологами, был несколько сильнее, чем ожидалось, соответственно подправил курс, опять включил автопилот и немного расслабился. Теперь можно было спокойно ждать сообщения Гриваса об азимуте на Чимитаксл. Он сидел и смотрел, как плывет под крылом самолета земля — серые и оливковые холмы сменились скалистыми выступами, затем начались покрытые снегом вершины. Он решил перекусить и достал из портфеля свои бутерброды. Возникло желание сделать глоток из фляжки, но тут же перед ним возникло испитое лицо Пибоди, и что-то словно взорвалось в его душе — желание выпить вдруг исчезло.
Гривас вдруг положил компас и сказал:
— Тридцать секунд.
О'Хара бросил взгляд на голые скалистые вершины — знакомая дикая картина. Некоторые из этих вершин были его хорошими друзьями, например Чимитаксл, всегда указывавший ему путь. Другие были страшными врагами. В них словно жили дьяволы, насылавшие ветры, снежные бури и туманы. Но он не боялся их, он хорошо изучил их и знал, как избежать таящуюся в них опасность.
Он взял пилотирование на себя и стал мягко давить на рулевую колонку. Опыт подсказывал ему, как сделать правильный поворот. Его ноги двигались в полном согласии с руками, и самолет плавно пошел влево, заходя в видневшийся в каменной стене проем.
Гривас тихо произнес:
— Сеньор О'Хара!
— Не мешайте мне сейчас.
— Нет, буду! — отозвался Гривас, и тут же послышался какой-то металлический щелчок.
О'Хара искоса посмотрел на Гриваса и оцепенел, увидев наставленное на него дуло револьвера. Он дернул головой, не веря своим глазам.
— Вы что, с ума сошли?
Гривас осклабился:
— Разве это имеет значение? Важно то, что на этот раз мы не полетим через Пуэрто де лас Агилас, сеньор О'Хара. — Его голос стал жестким. — Выправляйте курс по азимуту сто восемьдесят четыре.
О'Хара глубоко вздохнул.
— Нет, вы в самом деле сошли с ума, — сказал он. — Уберите пистолет, Гривас. Наверное, я был слишком придирчив к вам, но это же не причина, чтобы вытаскивать оружие. Спрячьте его, и мы забудем об этом инциденте. А в Сантильяне мы выясним наши отношения.
Гривас оскалил зубы.
— Вы дурак, О'Хара. Вы думаете, что я это делаю по каким-то личным причинам? Но если так, скажу вам вот что: вы недавно заявили что-то о том, что вы командир и имеете право командовать. — Он слегка поднял дуло револьвера. — Ошибаетесь. Вот что дает это право. Полное право. Так что меняйте курс или я снесу вам башку. Помните, что я тоже могу пилотировать этот самолет.
— Выстрел будет слышен в салоне, — предупредил О'Хара.
— Я запер дверь, а потом, что они могут сделать? Я же останусь единственным пилотом здесь. Вам-то, впрочем, об этом нечего беспокоиться, вы будете мертвы.
О'Хара увидел, как напрягся его палец на спусковом крючке. Он прикусил губу и начал делать разворот. «Дакота» повернула к югу и теперь шла параллельно главному Андскому хребту. Гривас был прав, черт его дери. Быть убитым не имело смысла. Но что ему нужно?
Он положил самолет на курс, данный Гривасом, и хотел включить автопилот. Гривас дернул пистолетом.
