Корсар - Касслер Клайв (е книги txt) 📗
— Если убьем или возьмем в плен аль-Джаму, наш боевой дух взлетит до небес.
— Чего не скажешь об их боевом духе.
Через час после рассвета дозорный на грот-мачте «Сирены» закричал:
— Парус! Вижу парус! Пять румбов по правому борту!
Генри и Чарльз Стюарт, капитан «Сирены», ждали этого момента с самого рассвета.
— Наконец-то! — шепнул Стюарт.
Капитану «Сирены» было всего двадцать пять, во флот он записался за месяц до того, как Конгресс принял закон о военно-морском флоте. Стюарт, как и его давний друг Стивен Декатур, считался восходящей звездой. Ходили слухи, что ему присвоят звание капитана еще до возвращения в Штаты. Стройный, с длинным лицом и широко расставленными глазами, Стюарт всегда требовал железной дисциплины, но при этом славился справедливостью, и матросы всех кораблей, которыми он командовал, считались везунчиками.
Песочные часы отсчитали десять минут, и дозорный сообщил:
— «Сакр» идет вдоль берега!
Стюарт хмыкнул.
— Этот мерзавец догадывается, что мы тут. Хочет обойти нас и погнаться за «Интрепидом»! Эй, Джексон! — обратился Стюарт к старшему боцману. — Поднять все паруса!
Джексон громко повторил приказ. Матросы полезли по вантам, и вскоре свежий бриз надул дюжину белоснежных парусов. Мачты заскрипели, бриг водоизмещением двести сорок тонн понесся по волнам Средиземного моря.
Стюарт бросил взгляд на пенный кильватерный след. Скорость десять узлов, а при таком ветре они быстро разовьют все пятнадцать.
— Нас заметили! — прокричал марсовый. — На «Сакре» поднимают дополнительные паруса!
— В этих водах нет корабля с латинскими парусами, равного нам в скорости! — самодовольно отметил Генри.
— Все так, только у них осадка в два раза меньше. Захотят — пойдут у самого берега, вне досягаемости наших пушек.
— Судя по рассказам капитана Декатура, Сулейман аль-Джама не из тех, кто избегает схватки.
— Думаешь, он примет бой?
— Декатур уверен, что примет.
— Отлично!
Четырнадцать часов «Сирена» упорно преследовала «Сакр». Американский бриг нес больше парусов и поэтому шел на несколько узлов быстрее, зато капитан пиратов знал здешние воды как свои пять пальцев. Снова и снова он заманивал «Сирену» на мелководье, в последний момент заставляя отворачиваться от самого края банки. Кроме того, «Сакр» ловко пользовался ветрами, которые иногда вырывались из раскаленной пустыни и дули вдоль бесконечной череды скал.
К вечеру, когда утих дневной бриз, расстояние между кораблями заметно уменьшилось.
— Через час догоним, — заявил Стюарт, отхлебывая теплой воды из стакана, который ему принесли из каюты.
Он окинул взором палубу. Канониры замерли у пушек, их глаза горели в ожидании боя. Ядра и пороховые заряды держали под рукой, хотя помногу старались не складывать, опасаясь меткого неприятельского выстрела. Десятилетние мальчишки были готовы сорваться с места и подносить порох из трюма. Матросы рассыпались по вантам — они мгновенно выполнят любую команду. Лучшие стрелки из морской пехоты карабкались на мачты. Двух братьев-снайперов откуда-то с Аппалачей на борту никто не понимал: они общались на престранном языке, зато клали в яблочко четыре выстрела в минуту.
Над кормой «Сакра» внезапно поднялись два белых облачка, и тут же грянули выстрелы. Одно ядро упало метрах в пятидесяти левее носа, второе далеко за кормой.
Стюарт с Лафайетом переглянулись, и Генри озвучил то, о чем подумали оба:
— У них на корме мощные пушки. В два раза дальнобойнее наших.
— Мистер Джексон, возьмите десять градусов влево, — приказал Стюарт, чтобы сбить прицел канонирам пиратов. — После каждого выстрела делайте то же самое: уводите корабль в сторону ядра, упавшего ближе к цели.
— А если в нас попадут, какие будут указания? — выпалил боцман.
За такую наглость Джексона полагалось высечь, однако Стюарт ответил:
— В этом случае за сегодняшний день вам не заплатят. Молите бога, чтобы борта «Сирены» пострадали меньше, чем ваш кошелек!
Ветер у берега совсем стих. Треугольные паруса «Сакра» беспомощно обвисли, «Сирена» же продолжала идти полным ходом. Бриг приближался к корсару с кормы, но на случай обстрела двигался не прямо, а под небольшим углом. Со ста пятидесяти метров «Сакр» дал залп из трех пушек и ненадолго скрылся в облаке порохового дыма. Два ядра пролетели высоко над мачтами «Сирены», третье срикошетило от корпуса, не причинив вреда.
Стюарт сокращал дистанцию между кораблями, с каждым мгновением повышая шансы на удачный выстрел. Он видел, что остальные пушки корсара не поворачиваются в их сторону, и дожидался, пока арабы перезарядят три только что стрелявшие.
— Огонь по готовности!
Четыре карронады ударили по врагу с таким грохотом, что даже Генри испуганно попятился. Нос брига заволокло дымом, который тут же рассеялся вдоль бортов. Стрелки на мачтах палили без передышки, укладывая пиратов, которые прятались за планширью.
Быстро прогремели еще два выстрела, и последствий первого залпа никто оценить не успел. «Сакр» ответил орудиями всего борта. Карронаду с уже горящим фитилем опрокинуло, ядро угодило прямо в расчет соседней пушки — два канонира погибли, нескольких ранило. Ярко полыхнули мешки с порохом. Четвертое по счету ядро попало в грот-мачту, но та устояла, а пятое и шестое — в фальшборта, и кругом засвистели щепки, острые, опасные, словно пули.
— Мистер Джексон, спустите часть парусов грот-мачты, иначе мы ее потеряем! — скомандовал Стюарт, перекрикивая шум боя. — Мистер Лафайет, на нос, тушите огонь и готовьте к бою карронады!
— Есть, сэр! — Генри отдал честь и под огнем пиратских мушкетов бросился на нос.
Контратака «Сирены» оказалась успешной: на «Сакре» тоже свирепствовал пожар. Какой-то пират раздавал указания абсолютно спокойным голосом, словно ничего не произошло. Его черная борода выделялась на фоне длинного белого одеяния, а от уголков рта свисали белые усы. Большой крючковатый нос почти касался верхней губы.
На чужой взгляд Сулейман аль-Джама обернулся. Даже за сотню метров Генри почувствовал волны ненависти. Дым очередного залпа заслонил вражеского капитана, и Лафайет бросился на палубу: прямо перед ним разлетелась в щепки планширь. Он поднял голову. Аль-Джама по-прежнему смотрел на него.
Генри отвернулся.
Он добежал до носа и быстро отдал приказ ведрами заливать пламя. Упавшая карронада вышла из строя, но ее соседка была в полной исправности. Генри сам возглавил расчет: юный мичман, командовавший носовыми орудиями, обгорел дочерна.
Генри навел пушку и поднес к запалу тлеющий фитиль. Орудие тут же с грохотом отъехало назад. Он велел матросам чистить ствол и лишь потом глянул на «Сакр». Ядро пробило в борту брешь, в которую виднелись корчащиеся на палубе канониры ближайшей пушки.
— Заряжай! — скомандовал Стюарт.
Корабли расстреливали друг друга в упор, словно не слышащие гонга боксеры. Уже темнело; на таком расстоянии целились по вспышкам, которые мелькали то здесь, то там.
Огонь с «Сакра» слабел: его орудия одно за другим выходили из строя. Вскоре все пушки триполийского корсара замолчали. Выждав минуту, Стюарт приказал сближаться.
— Абордажная команда готова!
Матросы хватали абордажные крюки, чтобы намертво сцепить корабли бортами, а также пики, топоры и сабли. Генри убедился, что на полочках обоих пистолетов достаточно пороха, и обнажил саблю.
Оставляя за кормой пенный след, «Сирена» ринулась к «Сакру», точно разъяренный бык. Полетели абордажные крюки. Вот борта соприкоснулись, и Лафайет прыгнул на вражеский корабль.
Едва его ноги коснулись палубы, она задрожала. Пушки «Сакра» молчали специально, чтобы подманить американский бриг поближе. Залп из двенадцати орудий ударил по высадившимся на палубу, и Стюарту пришлось резко развернуть корабль. Моряки отчаянно рубили канаты в надежде освободиться.
Гибель товарищей мучительной болью отозвалась в сердце Генри, словно это его тело упало, изувеченное прицельным огнем. Прыгнуть обратно он не успел, а корабли уже разошлись футов на двадцать. Он застрял на «Сакре». Над головой свистели пули.
